Шерстяной, Валерий Михайлович

Валерий Шерстяной
Valeri Scherstjanoi
Имя при рождении:	Валерий Михайлович Шерстяной
Род деятельности:	литературовед, поэт, издатель
Дата рождения:	3 сентября 1950(1950-09-03) (73 года)
Награды и премии:	Международная отметина имени отца русского футуризма Давида Бурлюка

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Вале́рий Миха́йлович Шерстяно́й (нем. Valeri Scherstjanoi; р. 3 сентября 1950) — русский и немецкий филолог, поэт, издатель. Автор «фонетических» («звучарных») стихов и исследований по русскому поэтическому авангарду.

Биография

Валерий Шерстяной родился 3 сентября 1950 года в советском концлагере в Казахстане. Мать — репрессированная литовка.

Окончил романо-германское отделение филологического факультета Кубанского государственного университета.

В 1979 году эмигрировал в Германию. В 1990-х годах организовал в Берлине несколько международных фонопоэтических фестивалей «БОБЭОБИ».

В 1998 году опубликовал в Вене книгу своих переводов на немецкий язык Таngo mit Kuhen. Anthologie der russischen Lautpoesie des 20.Jahrhunderts («Танго с коровами. Антология русской саундпоэзии 20 века»).

Издатель коллекционных (тиражом около 20 экземпляров) рукописных книг по образцу русских футуристических книг, компакт-дисков и видеофильмов с записями «фонетической» («звучарной») поэзии.

Стихи Шерстяного включены в антологию «Року укор» (Москва, 2003).

Литература

• Сироткин Н. С. Русский поэт Valeri Scherstjanoi // Russian Literature. — 2005. — Вып. LVII-III/IV. — С. 441—450.

Ссылки

• [magazines.russ.ru/authors/s/sherstyanoj/ Валерий Шерстяной] в «Журнальном зале»
• Валерий Шерстяной. [hylaea.ru/scherst_publ.html О моём скрибентизме]. Гилея. Проверено 15 февраля 2015.
• [www.reading-hall.ru/autor.php?id=417 Валерий Шерстяной]. Читальный зал. Проверено 15 февраля 2015.

Отрывок, характеризующий Шерстяной, Валерий Михайлович

– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.