Шершер, Зиновий Израилевич

В Википедии есть статьи о других людях с фамилиями: Шершер и Туманов

Зиновий Шершер
Полное имя	Зиновий Израилевич Шершер
Дата рождения	12 апреля 1947(1947-04-12) (77 лет)
Место рождения	Биробиджан, Еврейская АО, СССР
Страна	СССР СССР, США США
Профессии	певец, композитор, художник, продюсер
Псевдонимы	Зиновий Туманов
Коллективы	«Россияне», «Факел», Эстрадный ансамбль Азербайджанской ССР под управлением Полада Бюль-Бюль Оглы, «Алые цветы»
Сотрудничество	Михаил Гулько, Михаил Шуфутинский, Люба Успенская, Александр Шепиевкер, Шелли Коэн
[www.zinovy.com/zinovy/ Zinovy]

Зино́вий Изра́илевич Ше́ршер (англ. Zinovy Shersher, псевдоним Зиновий Туманов; р. 12 апреля 1947, Биробиджан, Еврейская АО, СССР) — советский и американский певец, композитор, художник, продюсер.

Образование

• Средняя школа № 25 города Курска
• Детская музыкальная школа по классу скрипки города Курска
• Детская художественная школа города Курска
• Художественно-графический факультет Курского государственного педагогического института (окончил в 1970)
• Музыкальное училище (1970—1974; в 1971 году перевёлся на заочное отделение)
• Институт изобразительного искусства, Нью-Йорк (1981—1982)

Биография

Родился в еврейской семье в Биробиджане, вырос в Курске, куда в 1952 году переехала его семья. С детства занимался одновременно изобразительным искусством и музыкой. Играл в школьном ансамбле.

Студентом Курского государственного педагогического института в 1969 году занял первое место на курском Фестивале политической эстрадной песни; диплом вручали Александра Пахмутова и Николай Добронравов.

Закончил в 1970-м художественный институт, но понял, что рисовать «как и что положено» не хочу. Единственным путём для самовыражения мне в то время представлялась эстрада, и я сразу же поступил в музыкальное училище: у меня ведь была за спиной школа по классу скрипки.

В 1971 году был приглашён в вокально-инструментальный ансамбль «Россияне», перешёл в музыкальном училище на заочное отделение и переехал в Москву. С 1972 года руководил вокальной группой «Россиян». Позже руководил вокальным ансамблем «Факел», исполнявшим песни советских композиторов.

После 1976 года по приглашению Полада Бюль-Бюль Оглы перешёл в Эстрадный ансамбль Азербайджанской ССР, где работал вместе с Ларисой Долиной.

Карьера Шершера совпала по времени с возрождением в СССР государственного антисемитизма.

Это было в «эпоху Лапина», который просто говорил: «Это не фамилия для советской эстрады» и вычёркивал тебя и из своих списков, и из жизни. Так он вычеркнул мои первые записи на радио. Это был 1974 год. Не вышла пластинка, на которой были мои песни. И никого не интересовало, что над ней работало еще двадцать человек, — Шершер, и всё. Поскольку мы работали много правительственных концертов, мне намекнули, что фамилия Шершер — это уже слишком.

По совету Полада Бюль-Бюль Оглы был вынужден взять сценический псевдоним Туманов — по собственной популярной песне «Туман-туманище», однако, псевдоним почти ничего не изменил.

Года за три-четыре до своего отъезда я записал шикарную песню «Березы». Помните? «Берёзы, русские берёзы…» Её зарубили из-за строчки «…за то, что здесь такой стою». Спрашивали — какой такой? Наш — не наш? Советский — не советский? Потом уже я услышал эту песню в записи другого певца. Его уже не спрашивали: какой такой?

В 1979 году после распада группы Стаса Намина несколько бывших участников объединились в группу «Алые цветы», руководителем которой стал Шершер. В связи с отменой в это время двойных ставок оплаты за мультиинструментализм числился в той же группе осветителем.

В 1980 году эмигрировал из СССР в США.

Близко дружили с Евгением Павловичем Леоновым. Когда мы с Савой Крамаровым уезжали из страны, Леонов очень переживал. Сказал, что всё прекрасно понимает — если у человека есть росток чего-то, надо искать почву, на которой он разовьётся, или ты заглохнешь.

Два года занимался низкоквалифицированной работой. В 1982—1987 гг. пел в ночном клубе «Метрополь» в Нью-Йорке. В 1986 году выпустил первый сольный альбом на собственные тексты и тексты Т. Лебединской с заглавной песней «Кони», посвящённой Владимиру Высоцкому. В 1987 году переехал с семьёй в Лос-Анджелес для работы в новом ресторане.

Автор настенной росписи «У нас есть будущее» в Лос-Анджелесе площадью 200 кв. м (1991) и восьми витражей для синагоги «Хабад» в Голливуде (1991).

Занимается активной концертной деятельностью, главным образом в США. Практикует концерты, совмещённые с выставками собственных станковых работ. Провёл более 20 персональных выставок в различных городах мира.

Совместный с Шелли Коэном альбом 2004 года Color the World with Music (обработки Коэна популярных произведений американских композиторов и новые песни Шершера) был выдвинут на премию «Грэмми».

Семья

• Дед — Самуил Хаим Шершер (1892—1968), водитель грузовика. Женился на Голде Скляр в 1909 году.
• Бабушка — Голда Шершер (урождённая Скляр, 1888—1959).
• Родители:
  • Отец — Израиль Шершер (1917—1990), музыкант (трубач). Один из семи детей Самуила Хаима Шершера и Голды Шершер.
  • Мать — Адель (Ида) Шершер.
• Сестра — Мария Израилевна Шершер (р. 1954).
• Жена — Ирина Шершер (англ. Irene Shersher).
• Дети:
  • Роман Шершер (англ. Roman Shersher, р. 1977).
  • Лоуренс Шершер (англ. Lawrence Shersher, р. 1980).

Участие в творческих организациях

• Член академии музыки «Грэмми»
• Член Американского общества композиторов, авторов и издателей (англ. The American Society of Composers, Authors and Publishers, ASCAP)

Интересные факты

• Галерея Wine Art выпустила факсимильные бутылки коллекционных вин Испании и Франции Zinovy Shersher с изображениями картин Зиновия Шершера на этикетках.

Дискография (певец, композитор, автор текстов)

• 1986 — Сны (на собственные тексты и тексты Т. Лебединской)
• 1995 — Струна (на тексты С. Фейгинова)
• 1997 — Порванная струна (на собственные тексты)
• 2001 — Merry Cristmas (пять собственных песен и инструментальных произведений и исполнение пяти знаменитых американских рождественских песен)
• 2004 — Color the World with Music (совместно с Шелли Коэном; сопродюсер)
• 2004 — Портрет
• 2006 — Зиновий Шершер. Полная коллекция в MP3 (серия «Русскиe звёзды Америки»)

Фильмография (музыка)

• 1990 — Охота за «Красным октябрём»

Выставки (станковая живопись)

Персональные выставки

• 2010 — США, Калифорния, Van Nuys, Harmony Gallery
• 2010 — США, Нью-Йорк, Julia's Boutique
• 2009 — США, Калифорния, Woodland Hills, Petit Louvre Gallery
• 2008 — Россия, Москва, Дом русского зарубежья имени Александра Солженицына
• 2006 — США, Голливуд, Hollywood Entertainment Museum
• 2004 — США, Лос-Анджелес, Pacific Design Center
• 2003 — США, Лас-Вегас, Wine Art Gallery
• 2001 — Канада, Ванкувер, Massey Theatre and Gallery
• 2001 — США, Сиэтл, Bellevue, Meydenbauer Theatre and Gallery
• 2001 — Best Western Hotel, Cannon Beach, OR
• 2001 — Stormy Weather Arts Festival, Featured Artist
• 2001 — CANNON BEACH Fine Art Gallery, Cannon Beach, OR
• 2000 — ART 21, Las Vegas, NV
• 2000 — CASE MUSEUM, Jersey City , NJ
• 2000 — США, Нью-Йорк, Art Expo New York
• 1999 — WENTWORTH GALLERY - Washington DC,
• 1999 — New Jersey, NJ, Long Island, NY.
• 1999 — США, Калифорния, Голливуд, Hollywood Entertainment Museum
• 1999 — США, Нью-Йорк, Art Expo New York
• 1998 — Россия, Москва, Центральный дом художника
• 1998 — США, Иллинойс, Чикаго, JCC Foundation
• 1998 — Россия, Москва, Asti Gallery
• 1998 — Россия, Москва, Международный арт-салон
• 1997 — Россия, Москва, Asti Gallery
• 1997 — США, Калифорния, Лос-Анджелес, Star Theater
• 1995 — США, Калифорния, Беверли-Хиллз, E'Toile Gallery
• 1995 — США, Калифорния, Беверли-Хиллз, Art for the 90-th
• 1993 — BIRCH GALLERY, "Sound of colors", WJCC,
• 1993 — США, Калифорния, Санта-Барбара, Private Show
• 1992 — США, Калифорния, Лос-Анджелес, Art Expo California
• 1992 — США, Калифорния, Беверли-Хиллз, FUNDRAISER
• 1992 — США, Калифорния, Лос-Анджелес, Security Pacific Bank
• 1992 — США, Калифорния, North Hollywood, Bank of America
• 1991 — США, Калифорния, Беверли-Хиллз, Window Gallery
• 1990 — США, Нью-Йорк, Art Expo New York
• 1990 — США, Нью-Йорк, Soho NY and South Hampton, Mussavi Gallery
• 1988—1991 — США, Калифорния, Беверли-Хиллз, Sherberg Gallery
• 1982—1985 — США, Нью-Йорк, Бруклин, Regal Art Gallery
• 1980 — США, Нью-Йорк, Бруклин, American-Israeli Friendship Club

Библиография

• Клебанова Марина. [starlife.com.ua/posts/1875.html Мэтр советского шансона Зиновий Шершер, член академии «Грэмми» о 51-й церемонии топ-премии] // Starlife. — 28 марта 2009 года.
• Тарасов Владислав. [www.zinovy.com/music_ru/press/Entries/1998/5/17_ZINOVIJ_SERSER._Moskva_-_Los-Andzeles_-_Moskva.html Зиновий Шершер. Москва — Лос-Анджелес — Москва] // Московский комсомолец. — 17 мая 1998 года.
• [www.mke.su/doc/ShERShER.html Шершер, Зиновий Израилевич] // Малая курская энциклопедия / Сост. Ш. Р. Гойзман.

Ссылки

• [www.zinovy.com/zinovy/ Официальный сайт] (англ.)
• [familytreemaker.genealogy.com/users/s/h/e/Igor-Shersher/WEBSITE-0001/UHP-0060.html Зиновий Шершер на Genealogy.com] (англ.)
• [www.ilike.com/artist/Zinovy+Shersher Зиновий Шершер на iLike] (англ.)
• [artchive.ru/artists/zinoviy_izrailevich_shersher/biography Зиновий Шершер в Артхиве]
• [artru.info/ar/17672/ Зиновий Шершер на АртРу.инфо]
• [www.russhanson.org/ispolnit/shersher.html Зиновий Шершер в Энциклопедии шансона]
• [www.emigrants.su/zinovij-shersher Зиновий Шершер на сайте «Русская песня в изгнании»]
• [www.youtube.com/watch?v=8dLj7k3ywnQ&feature=related Репортаж о Зиновии Шершере на телеканале «Культура»]

Отрывок, характеризующий Шершер, Зиновий Израилевич

Из за оглушающих со всех сторон звуков своих орудий, из за свиста и ударов снарядов неприятелей, из за вида вспотевшей, раскрасневшейся, торопящейся около орудий прислуги, из за вида крови людей и лошадей, из за вида дымков неприятеля на той стороне (после которых всякий раз прилетало ядро и било в землю, в человека, в орудие или в лошадь), из за вида этих предметов у него в голове установился свой фантастический мир, который составлял его наслаждение в эту минуту. Неприятельские пушки в его воображении были не пушки, а трубки, из которых редкими клубами выпускал дым невидимый курильщик.
– Вишь, пыхнул опять, – проговорил Тушин шопотом про себя, в то время как с горы выскакивал клуб дыма и влево полосой относился ветром, – теперь мячик жди – отсылать назад.
– Что прикажете, ваше благородие? – спросил фейерверкер, близко стоявший около него и слышавший, что он бормотал что то.
– Ничего, гранату… – отвечал он.
«Ну ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый номер второго орудия в его мире был дядя ; Тушин чаще других смотрел на него и радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.
– Ишь, задышала опять, задышала, – говорил он про себя.
Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра.
– Ну, Матвевна, матушка, не выдавай! – говорил он, отходя от орудия, как над его головой раздался чуждый, незнакомый голос:
– Капитан Тушин! Капитан!
Тушин испуганно оглянулся. Это был тот штаб офицер, который выгнал его из Грунта. Он запыхавшимся голосом кричал ему:
– Что вы, с ума сошли. Вам два раза приказано отступать, а вы…
«Ну, за что они меня?…» думал про себя Тушин, со страхом глядя на начальника.
– Я… ничего… – проговорил он, приставляя два пальца к козырьку. – Я…
Но полковник не договорил всего, что хотел. Близко пролетевшее ядро заставило его, нырнув, согнуться на лошади. Он замолк и только что хотел сказать еще что то, как еще ядро остановило его. Он поворотил лошадь и поскакал прочь.
– Отступать! Все отступать! – прокричал он издалека. Солдаты засмеялись. Через минуту приехал адъютант с тем же приказанием.
Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.


Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.
Тушин велел дать ему воды. Потом подбежал веселый солдат, прося огоньку в пехоту.
– Огоньку горяченького в пехоту! Счастливо оставаться, землячки, благодарим за огонек, мы назад с процентой отдадим, – говорил он, унося куда то в темноту краснеющуюся головешку.
За этим солдатом четыре солдата, неся что то тяжелое на шинели, прошли мимо костра. Один из них споткнулся.
– Ишь, черти, на дороге дрова положили, – проворчал он.
– Кончился, что ж его носить? – сказал один из них.
– Ну, вас!
И они скрылись во мраке с своею ношей.
– Что? болит? – спросил Тушин шопотом у Ростова.
– Болит.
– Ваше благородие, к генералу. Здесь в избе стоят, – сказал фейерверкер, подходя к Тушину.
– Сейчас, голубчик.
Тушин встал и, застегивая шинель и оправляясь, отошел от костра…
Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
В избе стояло прислоненное в углу взятое французское знамя, и аудитор с наивным лицом щупал ткань знамени и, недоумевая, покачивал головой, может быть оттого, что его и в самом деле интересовал вид знамени, а может быть, и оттого, что ему тяжело было голодному смотреть на обед, за которым ему не достало прибора. В соседней избе находился взятый в плен драгунами французский полковник. Около него толпились, рассматривая его, наши офицеры. Князь Багратион благодарил отдельных начальников и расспрашивал о подробностях дела и о потерях. Полковой командир, представлявшийся под Браунау, докладывал князю, что, как только началось дело, он отступил из леса, собрал дроворубов и, пропустив их мимо себя, с двумя баталионами ударил в штыки и опрокинул французов.
– Как я увидал, ваше сиятельство, что первый батальон расстроен, я стал на дороге и думаю: «пропущу этих и встречу батальным огнем»; так и сделал.