Шестая статья Конституции США
Шестая статья Конституции США устанавливает, что федеральные законы, принятые в соответствии с Конституцией, а также ратифицированные международные договоры являются верховным законом Соединённых Штатов Америки. Также статья запрещает устанавливать в качестве критериев к занятию любой государственной должности принадлежность к какой-либо религии. Кроме того, статья закрепляет ответственность правительства США за долги предшествующей Конфедерации.
Текст
Долги
Первая часть шестой статьи устанавливает, что США принимает на себя обязательство перед кредиторами, которые выдали займы Конфедерации. Таким образом, США выступило преемником Конфедерации. К настоящему моменту все такие долги погашены, что делают эту часть представляющей лишь историческую ценность.
Верховенство федерального права
Вторая часть шестой статьи устанавливает, что федеральные законы, принятые в пределах, делегированных Конституцией Конгрессу, а также ратифицированные международные договора являются вышестоящими по отношению к законам и иным нормативным актам штатов. Закрепляется обязанность судов в случае конфликта между федеральным законом и законом штата применять именно федеральный закон. Даже конституции штатов считаются нижестоящими по сравнению с обычными законами, принятыми Конгрессом.
В 1816 году Верховный суд США дал трактовку данной статьей, согласно которой он объявил, что имеет право пересматривать решения судов штатов в случае, если эти решения вынесены с нарушением принципа верховенства федерального законодательства. По сути, Верховный Суд заявил, что в случае, если любое решение суда штата основано на неправильном применении федерального закона оно может быть обжаловано в Верховный Суд США.
В 1819 года Верховный Суд установил, что штаты не имеют права принимать законы, каким-либо образом мешающим исполнению федерального законодательства. Так, например, суд признал неконституционными попытки штата Мериленд обложить налогами Банк США, созданный решением Конгресса в 1816 году. Суд установил, что Конгресс имеет полное право принять решение о том, что созданные им юридические лица освобождаются от налогообложения. Однако, государственные служащие не могут быть освобождены от налогов, устанавливаемых
В 1824 году суд разрешил спор en:Gibbons v. Ogden. В этом споре одно лицо получило эксклюзивное право на использование кораблей на паровом ходу в штате Нью Йорк на основании решения местного совета. В то же время другое лицо получило лицензию на паровое судоходство от федерального правительства на основании принятого Конгрессом Закона. Суд установил, что Конгресс имел право принимать закон о лицензировании и что с момента принятия этого закона все законы штатов, ему противоречащие, утратили свою силу. Таким образом Штат Нью-Йорк не имел права лишать права на эксплуатацию паровых судов человека, получившего федеральную лицензию
В 1957 году Верховный Суд принял решение, что международные договора не могут расширять полномочия федерального правительства за пределами тех, что уже указаны в Конституции. Таким образом, если федеральное правительство не имеет полномочий принять определённый закон, оно не может и ратифицировать аналогичный международный договор.
Присяги
Члены Конгресса, законодательных органов штатов, служащие исполнительной власти, а также судьи обязаны приносить клятву или торжественное утверждение в поддержку Конституции. Конкретный текст клятвы определяется Конгрессом. В 1866 году Верховный Суд США признал неконституционной текст клятвы, установленный Конгрессом после Гражданской войны:
Верховный суд установил, что такая клятва, по своей сути, является ретроактивным наказанием за действия, которые не были преступлением в момент их совершения, так как совершившее определённые действия лицо лишалось возможности принести присягу и, соответственно, занять государственную должность.
Конгресс не имеет права устанавливать требования, связанные с религией, к любому, кто претендуют на занятие должности в органах власти. Конгресс может вносить в текст присяги слова «и да поможет мне Бог», но любое лицо в праве опустить их и это не будет приводить к недействительности присяги.
Нынешний текст присяги:
Источники
- Irons, Peter. (1999). A People’s History of the Supreme Court. New York: Penguin.
Напишите отзыв о статье "Шестая статья Конституции США"
Ссылки
- [www.gpoaccess.gov/constitution/browse.html Kilman, Johnny and George Costello (Eds). (2000). The Constitution of the United States of America: Analyis and Interpretation.]
- [www.law.cornell.edu/anncon/html/art6toc_user.html CRS Annotated Constitution: Article 6]
|
Отрывок, характеризующий Шестая статья Конституции США
Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.
Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.