Шестигласная дума
Шестигласная дума — исполнительный («распорядительный») орган городского самоуправления в Российской империи, построенный на сословном принципе. Была введена Жалованной грамотой в 1785 году, и просуществовала до реформ 1870 года (в Санкт-Петербурге — до 1846 года, в Москве — до 1862).
Состояла из городского головы и шести гласных, по одному от каждого из шести «разрядов» городского населения (в соответствии с рубриками городовой обывательской книги):
- домовладельцы или настоящие городские обыватели («Настоящие городские обыватели суть те, кои в этом городе дом или иное строение или место или землю имеют»).
- купцы всех трёх гильдий
- ремесленники, записанные в цехи
- иногородние и иностранцы
- именитые граждане
- посадские люди (рабочие)
Избиралась на три года на заседании общей городской думы (избирательного собрания).
В функции шестигласной думы входили наблюдение за общественным порядком в торговых местах, постройка и поддержание городских зданий и площадей, сбор и распределение городских средств, урегулирование конфликтов между жителями. Шестигласная дума не имела административной или полицейской власти и, тем самым, сильно зависела от правительственной администрации города.
Как общая, так и шестигласная думы были подчинены губернатору; дворяне имели собственное дворянское собрание — всё это сильно снижало эффективность управления. Сословные думы были постепенно заменены на всесословные (окончательно в 1870 году).
Источники
- [dic.academic.ru/dic.nsf/sie/20374/%D0%A8%D0%95%D0%A1%D0%A2%D0%98%D0%93%D0%9B%D0%90%D0%A1%D0%9D%D0%90%D0%AF Статья] в Советской исторической энциклопедии.
- Иван Иванович Дитятин. [books.google.com/books?id=J-5JAAAAMAAJ Устройство и управленіе городов Россіи. T. 1]. СПб, 1875.
Напишите отзыв о статье "Шестигласная дума"
Отрывок, характеризующий Шестигласная дума
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.
