Шехзаде Сулейман
| Шехзаде Сулейман | |
| осм. شاهزاده سليمان — Şahzade Süleymân | |
| Дата рождения: |
1610/1611 |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Отец: | |
| Мать: | |
Шехзаде́ Сулейма́н (осм. شاهزاده سليمان — Şahzade Süleymân; 1610 / 1611[1] Стамбул — 27 июля 1635, там же) — сын османского султана Ахмеда I и, вероятно, Кёсем Султан.
Биография
Шехзаде Сулейман родился в 1610/1611 году и был пятым сыном султана Ахмеда I и, вероятно, третьим сыном Кёсем Султан. После смерти Ахмеда I на трон должен был взойти единокровный брат Сулеймана, Осман II, а самого шехзаде, как и его братьев ждала незавидная участь — всех их должны были казнить по закону Фатиха[2]. Однако несколькими годами ранее Ахмед I сохранил жизнь брату Мустафе уже после рождения собственных сыновей. Историки считают, что Ахмед I посчитал брата неспособным угрожать его правлению в виду явной психической болезни. Ещё одной из причин отступления Ахмеда от правил явилось влияние матери Сулеймана Кёсем, которая, опасаясь за жизнь сыновей, не желала после смерти султана видеть на троне шехзаде Османа, матерью которого была другая наложница. В итоге, после смерти отца Сулеймана на троне оказался его слабоумный дядя[3].
Правление бездетного Мустафы было недолгим: в 1618 году произошёл переворот и на троне оказался Осман II. Влияние Кёсем помогло сохранить жизнь её сыновьям и в этот раз. Четыре года спустя произошёл очередной переворот: Осман был свергнут и убит. Однако на троне вновь оказался Мустафа[4], а не Сулейман, как ожидалось. В 1623 году Мустафу свергли во второй раз[5]. Сулейман в это время вместе с братом Баязидом отсутствовал в Стамбуле. В таких обстоятельствах Кёсем предпочла видеть на троне своего одиннадцатилетнего сына Мурада.
В 1635 году Мурад IV приказал казнить Сулеймана и Баязида. Оба брата были похоронены в Голубой мечети рядом с отцом.
Напишите отзыв о статье "Шехзаде Сулейман"
Примечания
- ↑ Kahraman, Akbayar, 1996, p. 41.
- ↑ Piterberg, 2013.
- ↑ Boyar, Fleet, 2010, p. 42.
- ↑ Imber, 2009, pp. 98—99.
- ↑ Börekçi, 2009, p. 409.
Литература
- Boyar, Ebru; Fleet, Kate. [books.google.ru/books?id=hHd2OizxNCcC&printsec=frontcover&dq=A+Social+History+of+Ottoman+Istanbul&hl=ru&sa=X&ved=0ahUKEwjh9-ir28nJAhVB_HIKHVvoAMUQ6AEIHzAA#v=onepage&q=A%20Social%20History%20of%20Ottoman%20Istanbul&f=false A Social History of Ottoman Istanbul]. — New York: Cambridge University Press, 2010. — P. 42. — ISBN 1139484443, 9781139484442.
- Börekçi, Günhan. [books.google.ru/books?id=QjzYdCxumFcC&printsec=frontcover&dq=Encyclopedia+of+the+Ottoman+Empire&hl=ru&sa=X&redir_esc=y#v=onepage&q=Encyclopedia%20of%20the%20Ottoman%20Empire&f=false Encyclopedia of the Ottoman Empire] / Gabor Agoston, Bruce Alan Masters. — Infobase Publishing, 2009. — P. 409. — 689 p. — ISBN 1438110251, 9781438110257.
- Imber, Colin. [books.google.ru/books?id=YeccBQAAQBAJ&pg=PR13&dq=The+Ottoman+Empire:+The+Structure+of+Power,+2nd+ed.&hl=ru&sa=X&ved=0ahUKEwiY5tqb3MnJAhWFDywKHV4sBD4Q6AEIKjAC#v=onepage&q=The%20Ottoman%20Empire%3A%20The%20Structure%20of%20Power%2C%202nd%20ed.&f=false The Ottoman Empire, 1300-1650: The Structure of Power]. — New York: Palgrave Macmillan, 2009. — P. 66—68, 97—99. — 448 p. — ISBN 1137014067, 9781137014061.
- Piterberg, Gabriel. [referenceworks.brillonline.com/entries/encyclopaedia-of-islam-3/ahmed-i-COM_22989 Ahmed I] // Encyclopaedia of Islam / Gudrun Krämer, Denis Matringe, John Nawas, Everett Rowson. — 3. — Leiden: Brill Pub., 2013. — ISBN 9004252673, 9789004252677.
- Kahraman, Mehmed Süreyya; Akbayar, Nuri. Sicill-i Osmanî. — İstanbul: Tarih Vakfı, 1996. — P. 41. — ISBN 9753330383.
Отрывок, характеризующий Шехзаде Сулейман
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.
В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
