Шешупе
| Шешупе | |
 Шешупе в Неманском районе. | |
| Характеристика | |
|---|---|
| Длина |
298 км |
| Бассейн |
6100 км² |
| Расход воды |
33,2 м³/с |
| [tools.wmflabs.org/osm4wiki/cgi-bin/wiki/wiki-osm.pl?project=ru&article=Шешупе Водоток] | |
| Исток |
|
| — Местоположение |
Балтийская гряда в 18 км севернее города Сувалки Польша |
| — Координаты |
54°16′24″ с. ш. 23°02′27″ в. д. / 54.27333° с. ш. 23.04083° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=54.27333&mlon=23.04083&zoom=15 (O)] (Я) |
| Устье | |
| — Высота |
6,3 м |
| — Координаты |
55°03′16″ с. ш. 22°11′50″ в. д. / 55.05444° с. ш. 22.19722° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.05444&mlon=22.19722&zoom=12 (O)] (Я)Координаты: 55°03′16″ с. ш. 22°11′50″ в. д. / 55.05444° с. ш. 22.19722° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.05444&mlon=22.19722&zoom=12 (O)] (Я) |
| Расположение | |
| Водная система | |
|
| |
| Страны | |
| Регион | |
|
| |
Шешу́пе[1] (Шяшупе[2], Шешупа, польск. Szeszupa, лит. Šešupė) — река в Польше (исток), Литве и Калининградской области России, левый приток Немана (Нямунаса). Участок Шешупе является пограничным между Калининградской областью и Литвой.
Содержание
Гидрография
Длина реки — 298 км[3] (27 км на территории Польши, 158 км — Литвы, 62 км — России, кроме того по 51 км реки проходит граница между Литвой и Россией), площадь бассейна 6104,8 км²[3]. Берёт начало на Балтийской гряде в 18 км севернее польского города Сувалки. Питание смешанное, с преобладанием дождевого. Среднегодовой расход воды — в 43 км от устья 33,2 м³/сек. Замерзает в середине ноября — январе, вскрывается в конце февраля — начале апреля. На Шешупе расположены литовские города Калвария, Мариямполе, Кудиркос-Науместис, а также Краснознаменск Калининградской области РФ[4].
Название
В справочниках и мемуарах XIX и XX веков употребляется написание Шешупа, с конца XX века — Шешупе.
Источники
- ↑ Словарь географических названий СССР / ГУГК, ЦНИИГАиК. — 2-е изд., перераб. и доп. — М. : Недра, 1983. — С. 284.</span>
- ↑ 9. Написание географических названий // [aleksej.ivenkov.lt/wp-content/uploads/2010/07/transkripcijos_instrukcija.zip Инструкция по транскрипции фамилий, имён и географических названий с русского языка на литовский язык и с литовского языка на русский язык] / Редактор: А. Ванагас. — Вильнюс: Мокслас, 1990. — С. 130. — 139 с. — 25 000 экз. (рус.) (лит.) — Данная инструкция апробирована Комиссией по литовскому языку (см. примечание к пункту 5.3 [www3.lrs.lt/pls/inter3/dokpaieska.showdoc_l?p_id=41265 постановления комиссии № 60])
- ↑ 1 2 [www.upese.lt/index.php/sh/sesupe Šešupė (Nemuno baseinas, Nemuno intakas)]
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/bse/152537/Шяшупе Шяшупе в БСЭ]
</ol>
Напишите отзыв о статье "Шешупе"
Ссылки
- (лит.) [vanduo.gamta.lt/cms/index?rubricId=6d9e818c-b464-4351-a900-9d0a86a8074f Литовская часть бассейна Шешупе]
- [www.upese.lt/index.php/b-ru/bartuva Литва. Реки. Путеводитель]
Отрывок, характеризующий Шешупе
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
