Шиофок
| Город
Шиофок
Siófok
Показать/скрыть карты
|
Ши́офок[1] (венг. Siófok) — город в юго-западной Венгрии, расположенный на южном берегу Балатона. Крупнейший населённый пункт южного берега озера, курорт. Город стоит в месте, где из Балатона вытекает река Шио, соединённая с помощью Шиофокского канала с Дунаем. Город получил своё имя по названию реки.
Численность населения Шиофока по данным на 1 января 2014 года — 25 355[2] человек.
Содержание
География и транспорт
Город расположен примерно в 115 километрах к юго-западу от Будапешта. Через город проходят железная и автомобильная (Е71) магистрали Будапешт — Загреб. Шиофок связан регулярным автобусным и железнодорожным сообщением с Будапештом и соседними городами. Время пути на поезде до Будапешта — около 2 часов.
Шиофок — важный узел водного транспорта. Шиофокский порт — крупнейший на Балатоне. Здесь швартуются как прогулочные суда, так и выполняющие регулярные рейсы по озеру. Шиофокский канал обеспечивает транспортную связь между Балатоном и Дунаем.
История
См. также История Балатона, История Венгрии
Поселение в месте где Шио вытекает из Балатона существовало ещё в римскую эпоху. В 292 году до н. э. римлянами был прорыт Шиофокский канал, который пришёл в упадок, равно как и сам Шиофок после крушения империи. Во времена турецкого владычества канал был восстановлен и снова начал использоваться, что способствовало росту города.
Однако настоящий расцвет Шиофока начался уже после изгнания турок и вхождения Венгрии в состав империи Габсбургов и был связан с развитием побережья Балатона, как курортного региона. Статус курорта Шиофок получил в конце XVIII века и до сегодняшнего времени пользуется большой популярностью отдыхающих.
В 1882 году в Шиофоке родился знаменитый композитор Имре Кальман.
Санаторно-курортное значение
В окрестностях города большое количество популярных пляжей на так называемых Золотом и Серебряном берегах, разделённых рекой Шио. Кроме пляжного отдыха, в городе предлагается и санаторное лечение.
Достопримечательности
- Аллея Петёфи — прогулочная аллея вдоль набережной Балатона. К ней примыкает красивый Парк Йокаи.
- Площадь Свободы — центральная площадь города. Посредине возвышается оригинальная водонапорная башня высотой 45 метров, построенная в 1912 году.
- Оулу-парк. Назван в честь финского города Оулу, побратима Шиофока. В парке находится деревянная лютеранская церковь крайне оригинальной архитектуры.
- Шлюз Шио. Построен в 1863 году. Первый шлюз, позволивший регулировать уровень воды в Балатоне.
- Музей Имре Кальмана. Посвящён жизни и творчеству знаменитого уроженца города.
Известные уроженцы
- Имре Кальман — композитор, автор популярных оперетт: «Сильва», «Баядера», «Принцесса цирка», «Фиалка Монмартра» и других.
Города-побратимы
-
Оулу, Финляндия -
Пярну, Эстония -
Сен-Лоран-дю-Вар, Франция -
Ландсберг-на-Лехе, Германия -
Уолнат-Крик, США -
Пореч, Хорватия -
Нетания, Израиль -
Георгени, Румыния - Бад-Киссинген, Германия
См. также
Напишите отзыв о статье "Шиофок"
Примечания
- ↑ Географический энциклопедический словарь: географические названия / Под ред. А. Ф. Трёшникова. — 2-е изд., доп.. — М.: Советская энциклопедия, 1989. — С. 556. — 210 000 экз. — ISBN 5-85270-057-6.
- ↑ [www.ksh.hu/apps/shop.kiadvany?p_kiadvany_id=35528&p_temakor_kod=KSH&p_session_id=185598518857610&p_lang=HU Ежегодное издание «Административная Венгрия», Центральное Статистическое Бюро, 2014.]
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Шиофок - [www.siofok.hu Официальный сайт]
- [www.siofok.com Туристическая информация (в т. ч. на русском)]
Отрывок, характеризующий Шиофок
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.
Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.
От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.
Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
