Шипов, Николай Николаевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Николай Николаевич Шипов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Генерал-лейтенант Николай Николаевич Шипов. </br> Изображён в парадном мундире Кавалергардского полка.</br> Картина Ф. В. Сычкова, 1895 г., Государственный Эрмитаж</td></tr>

Уральский губернатор
1885 — 1893
Предшественник: Григорий Сергеевич Голицын
Преемник: Константин Клавдиевич Максимович
 
Рождение: 17 (29) марта 1846(1846-03-29)
Санкт-Петербург
Смерть: 15 (28) марта 1911(1911-03-28) (64 года)
Род: Шиповы
Отец: Николай Павлович Шипов
Мать: Дарья Алексеевна Шипова
Супруга: Софья Петровна Шипова
Дети: Мария, Елена, Наталья, Николай
 
Военная служба
Принадлежность: Российская империя
Род войск: кавалерия, казачьи войска
Звание: генерал-адъютант
Командовал: 37-й драгунский Военного Ордена полк, Кавалергардский лейб-гвардии полк, Уральское казачье войско, 1-я гвардейская кавалерийская дивизия
 
Награды:
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Шипов.

Никола́й Никола́евич Ши́пов (1846—1911) — русский генерал от кавалерии из рода Шиповых, наказной атаман Уральского казачьего войска (1885—1893), губернатор Уральской области (1885—1893).





Биография

Родился в Санкт-Петербурге в семье Николая Павловича Шипова и Дарьи Алексеевны (1811—1865), дочери А. М. Окулова. Его восприемниками были император Николай I и Надежда Павловна Шульц.

Образование получил в Александровском лицее. В 1865 году вступил юнкером в Кавалергардский полк и 29 марта 1866 года был произведён в офицеры. С 1868 года по 1872 год исполнял обязанности полкового адъютанта, затем до 1874 года командовал в полку эскадроном; был награждён орденами Св. Станислава 2-й степени (1872 год) и Св. Анны 2-й степени (1875 год). 14 июня 1878 года пожалован во флигель-адъютанты и назначен командиром 37-го драгунского Военного Ордена полка.

В 1881 году был удостоен ордена Св. Владимира 4-й степени и получил под начало Кавалергардский полк, которым командовал до 1884 года, 15 мая 1883 года произведён в генерал-майоры.

В 1885—1893 годах — наказной атаман Уральского казачьего войска. По инициативе Н. Н. Шипова в 1885 году в пригороде Уральска был открыт образцовый хутор-ферма, который в 1891 году стал базой для открытия Войсковой сельскохозяйственной школы (ныне Селекционная). В 1889 году в городе Уральске открылся театр Ф. И. Макарова, в этом же году началась телефонизация Уральска. В 1890 году Уральская мужская Войсковая классическая гимназия была преобразована в Войсковое реальное училище. Н. Н. Шипов помогал осуществлению работ Н. А. Бородина, который называл его человеком с широкой натурой и доброй душой.[1] На коронации императора Александра III стоял у трона в карауле. 1886 год. По инициативе Шипова была образована Шиповская волость (ныне территория Уилского района). Земли для крестьян были отведены из участка (80 000 десятин) принадлежавшего бывшему Уильскому военному укреплению[2]. Организатор празднования 300-летия служения Уральского войска московскому царю, на которое в качестве августейшего атамана всех казачьих войск приезжал цесаревич Николай Александрович.

В 1894 году произведён в генерал-лейтенанты и назначен командующим 1-й гвардейской кавалерийской дивизией, впоследствии был помощником Финляндского генерал-губернатора.

В 1904 году назначен членом Военного совета, через два года произведён в генералы от кавалерии и в 1906 году назначен генерал-адъютантом.

С 1 января 1911 — член Государственного совета по назначению.

Воинские чины

За время службы имел следующие воинские чины:

Награды

российские[3]:

иностранные[3]:

Семья

Был женат с 1867 года на Софье Петровне Ланской (1846—1918), дочери Натальи Гончаровой от брака с генералом Ланским. Дети:

Портреты членов семьи

Память

Именем Шипова была названа станция Шипово[4] (пос. Таскала Западно-Казахстанской области) Рязано-Уральской железной дороги.

Сочинения

  • [elib.shpl.ru/ru/nodes/23172-shipov-n-n-prebyvanie-ego-imperatorskogo-vysochestva-naslednika-tsesarevicha-nikolaya-aleksandrovicha-v-uralskoy-oblasti-v-1891-godu-i-prazdnovanie-uralskim-kazachim-voyskom-ego-trehvekovoy-sluzhby-tsaryam-i-otechestvu-s-prilozheniem-uralsk-1892#page/1/mode/grid/zoom/1 Пребывание его императорского высочества наследника цесаревича Николая Александровича в Уральской области в 1891 году. — Уральск, 1892]

Напишите отзыв о статье "Шипов, Николай Николаевич"

Примечания

  1. ↑ [www.yaik.ru/rus/forces/atamans/index.php?forces=2390 Шипов Николай Николаевич]
  2. ↑ ПКиАК Урал. обл. на 1904 г., стр. 149
  3. ↑ 1 2 3 Список генералам по старшинству. СПб. 1910 год.
  4. ↑ [ruzgd.ru/schipovo.shtml Линия Покровская Слобода — Уральск. Описание станций и их окрестностей. Станция Шипово] на сайте «История Рязано-Уральской железной дороги»

Источники

  • Милорадович Г. А. Список лиц свиты их величеств с царствования императора Петра I по 1886 год. СПб., 1886
  • Список генералам по старшинству на 1886 год
  • Каталог выставки Государственного Эрмитажа к 300-летию русской гвардии.
  • Государственный совет Российской империи, 1906—1917 : Энциклопедия. Москва : Российская политическая энциклопедия, 2008. С. 324. ISBN 978-5-8243-0986-7.

Отрывок, характеризующий Шипов, Николай Николаевич

«Die erste Colonne marschiert [Первая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то, die zweite Colonne marschiert [вторая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то» и т. д. И все эти колонны на бумаге приходили в назначенное время в свое место и уничтожали неприятеля. Все было, как и во всех диспозициях, прекрасно придумано, и, как и по всем диспозициям, ни одна колонна не пришла в свое время и на свое место.
Когда диспозиция была готова в должном количестве экземпляров, был призван офицер и послан к Ермолову, чтобы передать ему бумаги для исполнения. Молодой кавалергардский офицер, ординарец Кутузова, довольный важностью данного ему поручения, отправился на квартиру Ермолова.
– Уехали, – отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов.
– Нет, и генерала нет.
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.
– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!


На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
– Это что за каналья еще? Расстрелять мерзавцев! – хрипло кричал он, махая руками и шатаясь. Он испытывал физическое страдание. Он, главнокомандующий, светлейший, которого все уверяют, что никто никогда не имел в России такой власти, как он, он поставлен в это положение – поднят на смех перед всей армией. «Напрасно так хлопотал молиться об нынешнем дне, напрасно не спал ночь и все обдумывал! – думал он о самом себе. – Когда был мальчишкой офицером, никто бы не смел так надсмеяться надо мной… А теперь!» Он испытывал физическое страдание, как от телесного наказания, и не мог не выражать его гневными и страдальческими криками; но скоро силы его ослабели, и он, оглядываясь, чувствуя, что он много наговорил нехорошего, сел в коляску и молча уехал назад.
Излившийся гнев уже не возвращался более, и Кутузов, слабо мигая глазами, выслушивал оправдания и слова защиты (Ермолов сам не являлся к нему до другого дня) и настояния Бенигсена, Коновницына и Толя о том, чтобы то же неудавшееся движение сделать на другой день. И Кутузов должен был опять согласиться.


На другой день войска с вечера собрались в назначенных местах и ночью выступили. Была осенняя ночь с черно лиловатыми тучами, но без дождя. Земля была влажна, но грязи не было, и войска шли без шума, только слабо слышно было изредка бренчанье артиллерии. Запретили разговаривать громко, курить трубки, высекать огонь; лошадей удерживали от ржания. Таинственность предприятия увеличивала его привлекательность. Люди шли весело. Некоторые колонны остановились, поставили ружья в козлы и улеглись на холодной земле, полагая, что они пришли туда, куда надо было; некоторые (большинство) колонны шли целую ночь и, очевидно, зашли не туда, куда им надо было.
Граф Орлов Денисов с казаками (самый незначительный отряд из всех других) один попал на свое место и в свое время. Отряд этот остановился у крайней опушки леса, на тропинке из деревни Стромиловой в Дмитровское.
Перед зарею задремавшего графа Орлова разбудили. Привели перебежчика из французского лагеря. Это был польский унтер офицер корпуса Понятовского. Унтер офицер этот по польски объяснил, что он перебежал потому, что его обидели по службе, что ему давно бы пора быть офицером, что он храбрее всех и потому бросил их и хочет их наказать. Он говорил, что Мюрат ночует в версте от них и что, ежели ему дадут сто человек конвою, он живьем возьмет его. Граф Орлов Денисов посоветовался с своими товарищами. Предложение было слишком лестно, чтобы отказаться. Все вызывались ехать, все советовали попытаться. После многих споров и соображений генерал майор Греков с двумя казачьими полками решился ехать с унтер офицером.
– Ну помни же, – сказал граф Орлов Денисов унтер офицеру, отпуская его, – в случае ты соврал, я тебя велю повесить, как собаку, а правда – сто червонцев.
Унтер офицер с решительным видом не отвечал на эти слова, сел верхом и поехал с быстро собравшимся Грековым. Они скрылись в лесу. Граф Орлов, пожимаясь от свежести начинавшего брезжить утра, взволнованный тем, что им затеяно на свою ответственность, проводив Грекова, вышел из леса и стал оглядывать неприятельский лагерь, видневшийся теперь обманчиво в свете начинавшегося утра и догоравших костров. Справа от графа Орлова Денисова, по открытому склону, должны были показаться наши колонны. Граф Орлов глядел туда; но несмотря на то, что издалека они были бы заметны, колонн этих не было видно. Во французском лагере, как показалось графу Орлову Денисову, и в особенности по словам его очень зоркого адъютанта, начинали шевелиться.
– Ах, право, поздно, – сказал граф Орлов, поглядев на лагерь. Ему вдруг, как это часто бывает, после того как человека, которому мы поверим, нет больше перед глазами, ему вдруг совершенно ясно и очевидно стало, что унтер офицер этот обманщик, что он наврал и только испортит все дело атаки отсутствием этих двух полков, которых он заведет бог знает куда. Можно ли из такой массы войск выхватить главнокомандующего?


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Шипов,_Николай_Николаевич&oldid=81385168»