Шитова, Вера Васильевна

Вера Шитова
Профессия:	театральный критик, кинокритик, киновед, театровед

Вера Васильевна Шитова (1 сентября 1927, Москва — 22 марта 2002, Москва) — советский российский критик.

Биография

В 1953 году окончила филологический факультет Московского государственного университета. В 1962—1967 годах была членом сценарно-редакционной коллегии 2-го творческого объединения киностудии «Мосфильм» (руководитель И.А. Пырьев). С 1958 года выступала как критик.

Владимир Забродин писал о ней:

Последние годы она тяжело болела, и её имя исчезло из нашего обихода. Но было время, когда её статьи и книги были в центре внимания и истинных поклонников кино, и профессионалов критического цеха. Вера Васильевна пришла в кино из театра, на волне «оттепели», когда увеличилось кинопроизводство и авторитет киноискусства стремительно поднялся. Кинематограф нуждался в новых людях и вбирал в свою орбиту новые таланты.Тогда в кинокритику влилась замечательная плеяда театроведов, к числу которых принадлежала и Вера Васильевна. Они принесли с собой традицию русской театральной культуры — и более высокую, и все-таки менее подвергнувшуюся губительному влиянию тоталитаризма.

Автор книг «Лукино Висконти» (1965), «Жан Габен» (1967, совместно с И. Соловьевой), «Семь лет в театре. Телевидение и мы» (1968, совместно с В. Саппаком), «Четырнадцать сеансов» (1981, совместно с И. Соловьевой), «Вахтанг Кикабидзе» (1981), «Анни Жирардо» (1985), «К.С. Станиславский» (1985, совместно с И. Соловьевой), а также многочисленных статей в сборниках о театре и кино.

Была замужем за Владимиром Семёновичем Саппаком (1921—1961), театральным критиком и театроведом.

Отрывок, характеризующий Шитова, Вера Васильевна

В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.