Шиффрин, Микаэла

Микаэла Шиффрин
Гражданство	США США
Дата рождения	13 марта 1995(1995-03-13) (29 лет)
Место рождения	Вейл, Колорадо, США
Карьера
Клуб	Burke Mountain Academy
В сборной	с 2011 года
Статус	соревнуется
Медали
Олимпийские игры Золото Сочи 2014 слалом Чемпионаты мира Золото Шладминг 2013 слалом Золото Бивер-Крик 2015 слалом
Результаты
Кубок мира
Дебют в Кубке мира 11 марта 2011 года  Победы на этапах Кубка мира 20  Лучшее место в общем зачёте 4 (2014/15)  Гигантский слалом 3 (2014/15)  Слалом 1 (2012/13, 2013/14, 2014/15)
Позиции на подиуме 1 2 3  Гигантский слалом 1 3 2  Слалом 19 1 4  Параллельный слалом 0 0 1
Последнее обновление: 19 марта 2016

Шиффрин, МикаэлаШиффрин, Микаэла

Микаэла Полин Ши́ффрин (англ. Mikaela Pauline Shiffri [maɪ'keɪlə 'ʃɪfrɪn], род. 13 марта 1995 года в Вейле, Колорадо, США) — американская горнолыжница, олимпийская чемпионка 2014 года, двукратная чемпионка мира (2013 и 2015) в слаломе, многократная победительница этапов Кубка мира. Специализируется в слаломе и гигантском слаломе.

Спортивная карьера

Сезон 2010/11

В сезоне 2010/11 15-летняя Микаэла начала выступать на этапах Североамериканского кубка, уверенно побеждая в стартах с участием более взрослых соперниц. 14—16 декабря 2010 года Шиффрин в канадской Панораме в 4 стартах выиграла дважды (суперкомбинация и супергигант), один раз была второй (гигантский слалом) и один раз третьей (слалом). 5 и 6 января 2011 года выиграла два слалома в американском Сандэй-Ривере.

3 февраля 2011 года в швейцарской Кран-Монтане 15-летняя Шиффрин выиграла бронзу юниорского чемпионата мира в слаломе (американка уступила австрийке Джессике Депаули и шведке Анне Свенн-Ларссон, которые старше на 4 года).

Спустя месяц, за 2 дня до своего 16-летия, американка дебютировала в Кубке мира в чешском Шпиндлерув-Млине, не сумев квалифицироваться во вторую попытку гигантского слалома, заняв 43-е место в первой. На следующий день Микаэла там же не смогла пройти во вторую попытку слалома, заняв 32-е место в первой (Шиффрин не хватило лишь 0,05 сек, чтобы занять 30-е место и квалифицироваться).

3 апреля 2011 года Микаэла победила на чемпионате США в слаломе, выиграв у ставшей второй Сары Шлеппер 0,52 сек, а у третьей призёрки — более 1,5 сек. Шиффрин стала самой молодой в истории чемпионкой США в горнолыжном спорте.

Сезон 2011/12

29 декабря 2011 года Шиффрин впервые поднялась на подиум этапа Кубка мира, став третьей в австрийском Лиенце. В первой попытке Микаэла была только 12-й, но во второй показала лучшее время и по сумме уступила только Марлис Шильд и Тине Мазе. В сезоне 2011/12 Микаэла ещё дважды попадала в 10-ку лучших на этапах Кубка мира в слаломе. 28 марта Шиффрин вновь выиграла слалом на чемпионате США, а 31 марта завоевала бронзу в гигантском слаломе. По итогам сезона 2011/12 американка была признана новичком года в Кубке мира.

Сезон 2012/13

10 ноября 2012 года, уже в первом слаломе нового сезона, Шиффрин стала третьей в финском Леви. Первая победа к 17-летней американке пришла 20 декабря в шведском Оре, где Микаэла опередила Фриду Хансдоттер и Тину Мазе. Она стала самой молодой лыжницей, выигравшей две гонки в слаломе в течение одного сезона с 1977 года и одной из самых молодых гонщиц, победившей в зачете Кубка мира. Вонн завоевала свою первую победу на Кубке мира в возрасте 19 лет. Руководители сборной США рассказали, что Микаэла — вторая по молодости американка после Джуди Нагель, которая еще в далеком 1969-м выиграла гонку в слаломе на Кубке мира в австрийском Линце.4 января 2013 года Микаэла выиграла слалом в Загребе, а 15 января — во Флахау. 29 января Шиффрин стала третьей в параллельном слаломе в Москве.

14 февраля Микаэла дебютировала на чемпионате мира в Шладминге, заняв шестое место в гигантском слаломе. 16 февраля юная американка стала чемпионкой мира, победив в слаломе, опередив Михаэлу Кирхгассер и Фриду Хансдоттер (Шиффрин на момент начала чемпионата мира лидировала в зачёте слалома в Кубке мира). За последние 40 лет только Ханни Венцель в 1974 году в Санкт-Морице побеждала в слаломе на чемпионате мира в более юном возрасте.

В конце февраля 2013 года в целях подготовки к зимним Олимпийским играм 2014 года Шиффрин приняла участие в открытом чемпионате России на трассе в Красной Поляне. Микаэла стала второй в «непрофильных» для себя скоростном спуске и супергиганте (старты в слаломе и гигантском слаломе не проводились), оба раза уступив только россиянке Валентине Голенковой (0,04 сек в скоростном спуске и 0,66 сек в супергиганте).

16 марта 2013 года выиграла слалом на финальном этапе Кубка мира в Ленцерхайде, что позволило американке выиграть малый Хрустальный глобус в зачёте слалома по итогам Кубка мира. В общем зачёте Кубка мира Шиффрин стала пятой.

Сезон 2013/14

В сезоне Микаэла выиграла пять этапов Кубка мира в слаломе и второй раз подряд победила в зачёте этой дисциплины по итогам Кубка мира. Также Микаэла стала седьмой в зачёте гигантского слалома, а в общем зачёте Кубка мира, хоть и набрала большее количество очков за меньшее количество этапов, чем в предыдущем сезоне, но всё же заняла только шестое место (став лучшей среди горнолыжниц не из Европы).

Однако главным успехом для американки в сезоне 2013/14 стало выступление на зимних Олимпийских играх в Сочи. 18 февраля 2014 года Шиффрин стала пятой в гигантском слаломе на трассе Розы Хутора, от первого места по итогам двух попыток её отделили 0,50 сек, а от третьего места, которое заняла Виктория Ребенсбург, — 0,23 сек. 21 февраля на Олимпийских играх прошли соревнования в слаломе. 18-летняя Микаэла стала лучшей в первой попытке, на 0,49 сек опередив олимпийскую чемпионку 2010 года в этой дисциплине Марию Хёфль-Риш. Во второй попытке Шиффрин показала шестое время, однако запаса после первой попытке хватило ей для завоевания золота. Ставшая второй Марлис Шильд отстала в итоге на 0,53 сек, а Катрин Цеттель — на 0,83 сек (все остальные проиграли чемпионке более секунды). Шиффрин стала самой юной в истории олимпийской чемпионкой в слаломе.

Сезон 2014/15

Микаэла начала сезон с первой в карьере победы в гигантском слаломе на этапах Кубка мира. Первое место в Зёльдене американка поделила с действующей обладательницей Кубка мира Анной Феннингер. В конце декабря Шиффрин вновь попала в тройку лучших в гигантском слаломе, став третьей в австрийском Кюхтае, а также здесь же отпраздновала окончание 2014 года победой на этапе слалома.

4 января Шиффрин одержала победу на этапе Кубка мира в слаломе в хорватском Загребе, повторив свой успех 2013 года.

14 февраля Микаэла защитила свой титул чемпионки мира в слаломе, победив в американском Бивер-Крике. Шиффрин лидировала после первой попытки (50,07), второй шла шведка Фрида Хансдоттер (+0,40), третьей была чешка Шарка Страхова (+0,44). После второй попытки первая тройка так и не изменилась.

22 февраля состоялся очередной этап в слаломе в словенском Мариборе. Шиффрин захватила лидерство после первой попытки (50,54). Страхова отстала на 0,37 сек, остальные проиграли Шиффрин более секунды. По результатам второго спуска Шиффрин смогла еще больше увеличить свой отрыв и уверенно выиграла золото в Мариборе со временем 1:39,12. С промежуточного восьмого места на вторую позицию в итоговом протоколе смогла подняться словацкая горнолыжница Вероника Велес-Зузулова (+1,03). Бронзовая медаль досталась Страховой (+1,05).

14 марта прошёл очередной этап в специальном слаломе в шведском Оре. Шиффрин очень уверенно выиграла обе попытки, только Велес-Зузулова уступила американке менее двух секунд.

21 марта во французском Мерибеле состоялся финальный этап в слаломе Кубка мира 2014/15. После первой попытки лидировала шведка Хансдоттер, Шиффрин оставала на 0,07 сек. Во второй попытке Шиффрин удалось опередить шведку, Хансдоттер проиграла американке всего 0,05 сек, Велес-Зузулова завоевала бронзу (+0,40). Шиффрин третий раз подряд завоевала Малый хрустальный глобус в зачёте слалома, набрав 679 очков. Хансдоттер отстала на 110 очков, третьей стала Мазе (439). Микаэла также стала третьей в зачёте гигантского слалома и четвёртой в общем зачёте Кубка мира (после Анны Феннингер, Тины Мазе и Линдси Вонн).

Сезон 2015/16

цвв

Семья

Отец — анестезиолог и реаниматолог Джефф Шиффрин, мать — медсестра Айлин Шиффрин. Родители Микаэлы часто поддерживают её во время соревнований, в частности они присутствовали на чемпионате мира в Шладминге в 2013 году, где Микаэла стала чемпионкой в слаломе. У Микаэлы есть родной брат старший Тэйлор (род. 1992). Среди своих хобби американка называет игру в европейский футбол и теннис.

Выступления на крупнейших соревнованиях

Зимние Олимпийские игры

Олимпийские игры	Скоростной спуск	Супергигант	Гигантский слалом	Слалом	Комбинация
2014 Coчи	—	—	5	01 !	—

Чемпионаты мира

Чемпионат мира	Скоростной спуск	Супергигант	Гигантский слалом	Слалом	Супер- комбинация	Командное первенство
2013 Шладминг	—	—	6	01 !	—	1/4
2015 Вейл/Бивер-Крик	—	—	8	01 !	—	1/4

Кубки мира

• Слалом — 3 раза: 2012/13, 2013/14, 2014/15

Победы на этапах Кубка мира (20)

По состоянию на 19 марта 2016 года

№	Сезон	Дата	Место	Дисциплина
1	2012/13	20 дек 2012	Оре	Слалом
2		4 янв 2013	Загреб	Слалом (2)
3		15 янв 2013	Флахау	Слалом (3)
4		16 мар 2013	Ленцерхайде	Слалом (4)
5	2013/14	16 ноя 2013	Леви	Слалом (5)
6		5 янв 2014	Бормио	Слалом (6)
7		14 янв 2014	Флахау	Слалом (7)
8		8 мар 2014	Оре	Слалом (8)
9		15 мар 2014	Ленцерхайде	Слалом (9)
10	2014/15	25 окт 2014	Зёльден	Гигантский слалом
11		29 дек 2014	Кюхтай	Слалом (10)
12		4 янв 2015	Загреб	Слалом (11)
13		22 фев 2015	Марибор	Слалом (12)
14		14 мар 2015	Оре	Слалом (13)
15		21 мар 2015	Мерибель	Слалом (14)
16	2015/16	28 ноя 2015	Аспен	Слалом (15)
17		29 ноя 2015		Слалом (16)
18		15 фев 2016	Кран-Монтана	Слалом (17)
19		06 мар 2016	Ясна	Слалом (18)
20		19 мар 2016	Санкт-Мориц	Слалом (19)

Ссылки

• [www.fis-ski.com/uk/604/613.html?sector=AL&competitorid=164835&type=result Микаэла Шиффрин] — статистика на сайте FIS  (англ.)
• [alpine.usskiteam.com/athletes/mikaela-shiffrin Микаэла Шиффрин на сайте сборной США по горнолыжному спорту]
• [www.ski-db.com/db/profiles/mikaela_shiffrin_usa_6535237.asp#.UR_fLh3QBBk Микаэла Шиффрин на сайте ski-db.com]

Отрывок, характеризующий Шиффрин, Микаэла

Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.
«Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее . Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
Он читал и читал всё, что попадалось под руку, и читал так что, приехав домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал – и от чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину. Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как, опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее. Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный, страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой нибудь стороной его. Но только под влиянием вина он говорил себе: «Это ничего. Это я распутаю – вот у меня и готово объяснение. Но теперь некогда, – я после обдумаю всё это!» Но это после никогда не приходило.
Натощак, поутру, все прежние вопросы представлялись столь же неразрешимыми и страшными, и Пьер торопливо хватался за книгу и радовался, когда кто нибудь приходил к нему.
Иногда Пьер вспоминал о слышанном им рассказе о том, как на войне солдаты, находясь под выстрелами в прикрытии, когда им делать нечего, старательно изыскивают себе занятие, для того чтобы легче переносить опасность. И Пьеру все люди представлялись такими солдатами, спасающимися от жизни: кто честолюбием, кто картами, кто писанием законов, кто женщинами, кто игрушками, кто лошадьми, кто политикой, кто охотой, кто вином, кто государственными делами. «Нет ни ничтожного, ни важного, всё равно: только бы спастись от нее как умею»! думал Пьер. – «Только бы не видать ее , эту страшную ее ».


В начале зимы, князь Николай Андреич Болконский с дочерью приехали в Москву. По своему прошедшему, по своему уму и оригинальности, в особенности по ослаблению на ту пору восторга к царствованию императора Александра, и по тому анти французскому и патриотическому направлению, которое царствовало в то время в Москве, князь Николай Андреич сделался тотчас же предметом особенной почтительности москвичей и центром московской оппозиции правительству.
Князь очень постарел в этот год. В нем появились резкие признаки старости: неожиданные засыпанья, забывчивость ближайших по времени событий и памятливость к давнишним, и детское тщеславие, с которым он принимал роль главы московской оппозиции. Несмотря на то, когда старик, особенно по вечерам, выходил к чаю в своей шубке и пудренном парике, и начинал, затронутый кем нибудь, свои отрывистые рассказы о прошедшем, или еще более отрывистые и резкие суждения о настоящем, он возбуждал во всех своих гостях одинаковое чувство почтительного уважения. Для посетителей весь этот старинный дом с огромными трюмо, дореволюционной мебелью, этими лакеями в пудре, и сам прошлого века крутой и умный старик с его кроткою дочерью и хорошенькой француженкой, которые благоговели перед ним, – представлял величественно приятное зрелище. Но посетители не думали о том, что кроме этих двух трех часов, во время которых они видели хозяев, было еще 22 часа в сутки, во время которых шла тайная внутренняя жизнь дома.
В последнее время в Москве эта внутренняя жизнь сделалась очень тяжела для княжны Марьи. Она была лишена в Москве тех своих лучших радостей – бесед с божьими людьми и уединения, – которые освежали ее в Лысых Горах, и не имела никаких выгод и радостей столичной жизни. В свет она не ездила; все знали, что отец не пускает ее без себя, а сам он по нездоровью не мог ездить, и ее уже не приглашали на обеды и вечера. Надежду на замужество княжна Марья совсем оставила. Она видела ту холодность и озлобление, с которыми князь Николай Андреич принимал и спроваживал от себя молодых людей, могущих быть женихами, иногда являвшихся в их дом. Друзей у княжны Марьи не было: в этот приезд в Москву она разочаровалась в своих двух самых близких людях. М lle Bourienne, с которой она и прежде не могла быть вполне откровенна, теперь стала ей неприятна и она по некоторым причинам стала отдаляться от нее. Жюли, которая была в Москве и к которой княжна Марья писала пять лет сряду, оказалась совершенно чужою ей, когда княжна Марья вновь сошлась с нею лично. Жюли в это время, по случаю смерти братьев сделавшись одной из самых богатых невест в Москве, находилась во всем разгаре светских удовольствий. Она была окружена молодыми людьми, которые, как она думала, вдруг оценили ее достоинства. Жюли находилась в том периоде стареющейся светской барышни, которая чувствует, что наступил последний шанс замужества, и теперь или никогда должна решиться ее участь. Княжна Марья с грустной улыбкой вспоминала по четвергам, что ей теперь писать не к кому, так как Жюли, Жюли, от присутствия которой ей не было никакой радости, была здесь и виделась с нею каждую неделю. Она, как старый эмигрант, отказавшийся жениться на даме, у которой он проводил несколько лет свои вечера, жалела о том, что Жюли была здесь и ей некому писать. Княжне Марье в Москве не с кем было поговорить, некому поверить своего горя, а горя много прибавилось нового за это время. Срок возвращения князя Андрея и его женитьбы приближался, а его поручение приготовить к тому отца не только не было исполнено, но дело напротив казалось совсем испорчено, и напоминание о графине Ростовой выводило из себя старого князя, и так уже большую часть времени бывшего не в духе. Новое горе, прибавившееся в последнее время для княжны Марьи, были уроки, которые она давала шестилетнему племяннику. В своих отношениях с Николушкой она с ужасом узнавала в себе свойство раздражительности своего отца. Сколько раз она ни говорила себе, что не надо позволять себе горячиться уча племянника, почти всякий раз, как она садилась с указкой за французскую азбуку, ей так хотелось поскорее, полегче перелить из себя свое знание в ребенка, уже боявшегося, что вот вот тетя рассердится, что она при малейшем невнимании со стороны мальчика вздрагивала, торопилась, горячилась, возвышала голос, иногда дергала его за руку и ставила в угол. Поставив его в угол, она сама начинала плакать над своей злой, дурной натурой, и Николушка, подражая ей рыданьями, без позволенья выходил из угла, подходил к ней и отдергивал от лица ее мокрые руки, и утешал ее. Но более, более всего горя доставляла княжне раздражительность ее отца, всегда направленная против дочери и дошедшая в последнее время до жестокости. Ежели бы он заставлял ее все ночи класть поклоны, ежели бы он бил ее, заставлял таскать дрова и воду, – ей бы и в голову не пришло, что ее положение трудно; но этот любящий мучитель, самый жестокий от того, что он любил и за то мучил себя и ее, – умышленно умел не только оскорбить, унизить ее, но и доказать ей, что она всегда и во всем была виновата. В последнее время в нем появилась новая черта, более всего мучившая княжну Марью – это было его большее сближение с m lle Bourienne. Пришедшая ему, в первую минуту по получении известия о намерении своего сына, мысль шутка о том, что ежели Андрей женится, то и он сам женится на Bourienne, – видимо понравилась ему, и он с упорством последнее время (как казалось княжне Марье) только для того, чтобы ее оскорбить, выказывал особенную ласку к m lle Bоurienne и выказывал свое недовольство к дочери выказываньем любви к Bourienne.