Шишкин, Алексей Семёнович
| Алексей Семенович Шишкин | ||
| ||
|---|---|---|
| 1778 — 1781 | ||
| Предшественник: | нет | |
| Преемник: | Чернышёв, Иван Львович | |
Алексей Семёнович Шишкин (ок. 1727 - 18.06.1781) – российский военный и государственный деятель, с 1778 правитель Костромского наместничества.
Происходил из старинного дворянского рода. Отец - майор, затем коллежский советник Семён Михайлович Шишкин (ок.1680 - после 1741), помещик в Московском, Рязанском, Новосильском, Галицком, Ярославском, Ряжском уездах (700 душ).
С 1741 на военной службе. Участник Семилетней (1756-1663) и русско-турецкой (1768-1774) войн.
С 1763 генерал-провиантмейстер-лейтенант (подполковничий чин) в Риге.
В 1777-1778 генерал-майор Главной провиантской канцелярии Главного кригс-комиссариата.
С 5 сентября 1778 первый правитель Костромского наместничествa, образованного из Костромской провинции Московской губернии и Галицкой провинции Архангелогородской губернии. Занимал эту должность до своей смерти, последовавшей 18 июня 1781 года.
Дочь - Варвара. Сын - Сергей, витебский губернатор?
Источники
- Губернский служебник, или список генерал-губернаторам, правителям, поручикам правителя в 47 наместничествах (1777-1796) С.-П., 1869
- Адрес-календари и месяцесловы Российской империи, 1777-1781
- Руководители Костромской губернии и области 1778-2009 гг. Автор - Белов Андрей Михайлович.
Напишите отзыв о статье "Шишкин, Алексей Семёнович"
Отрывок, характеризующий Шишкин, Алексей Семёнович
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
