Шкурдюк, Виктор Николаевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Виктор Шкурдюк
Позиция

нападающий

Рост

175 см

Вес

74 кг

Гражданство

СССР СССР Россия Россия

Родился

3 июня 1958(1958-06-03) (65 лет)
Усть-Каменогорск,
Восточно-Казахстанская область,
Казахская ССР

Карьера
1976—1987
Клубы

Ви́ктор Никола́евич Шкурдю́к (род. 3 июня 1958, Усть-Каменогорск) — мастер спорта международного класса по хоккею.





Биография

Виктор Шкурдюк был чемпионом мира среди молодёжных команд (U-20) на чемпионате мира в Канаде в 1978 году. На чемпионате Шкурдюк провел 7 игр и набрал 16 очков (10+6). В дальнейшем в сборную В. Н. Шкурдюк не привлекался.

В 1978 году был выбран на драфте НХЛ под 203-м номером клубом «Сент-Луис Блюз».

Воспитанник усть-каменогорского хоккея, В. Н. Шкурдюк в 1978 году вышел на лед в чемпионате СССР в составе армейцев Ленинграда. За два сезона он сыграл 50 игр, набрав 40 очков (24+16).

Переход в столичное «Динамо» раскрыл талант В. Н. Шкурдюка как нападающего в полной мере. За 8 сезонов Виктор сыграл 328 игр, набрав 172 очка (103+69). Это позволяет ему до сих пор входить в первую пятерку бомбардиров клуба.

Участвовал в трёх суперсериях против сборной НХЛ — 1978/1979, 1979/1980 и 1985/1986.

Последний год карьеры Шкурдюк доигрывал в харьковском «Динамо», где в 30 играх он набрал 21 очко (9+12).

Награды

В составе «Динамо» (Москва):

Тренерская карьера

По окончании игровой карьеры стал тренером. Работает с СШЮШОР «Динамо» и работает с молодёжью. К числу наиболее известных воспитанников В. Н. Шкурдюка относятся:

Напишите отзыв о статье "Шкурдюк, Виктор Николаевич"

Ссылки

  • [www.dynamo-history.ru/person/players/cart/sh/shkurdyuk/ Профиль] на сайте ХК «Динамо» Москва

Отрывок, характеризующий Шкурдюк, Виктор Николаевич

Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.