Шкурина, Мария Васильевна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Мария Васильевна Шкурина
(сестра Павла)
Род деятельности:

фрейлина, монахиня

Дата рождения:

1755(1755)

Дата смерти:

1824(1824)

Отец:

Шкурин, Василий Григорьевич

Мать:

Шкурина, Анна Григорьевна

Мария Васильевна Шкурина, в постриге сестра Павлия (Павла) (1755—1824) — дочь камердинера Екатерины II Василия Шкурина, фрейлина императрицы.

Мария была пожалована фрейлиною в 1769 году, с 14 лет. Позже за вмешательство в сношения фаворита императрицы Александра Матвеевича Дмитриева-Мамонова с фрейлиною княгинею Щербатовой, его будущей женой, была удалена из дворца, исключена из списка и получила 12 тысяч рублей как приданое[1]. Карабанов подтверждает этот мотив её удаления[2]. Рибопьер, которому больше были знакомы подробности свадьбы фаворита, пишет о другой причине: «Ещё при жизни Екатерины одна фрейлина, именем Шкурина, влюбилась в Цесаревича. Она оставила двор и постриглась в монахини под именем Павлы»[3]. Упоминается о возможном (несчастном) романе между нею и Павлом.

Екатерина предложила ей, несколько времени после удаления от двора, комнаты во дворце, а потом хотела купить ей дом. Шкурина отказалась от того и другого.

Шкурина уехала в Москву 12 сентября 1789 года к Мамоновым, не ужилась там и поступила в монастырь. Екатерина писала о ней в письме к Потёмкину: «О Гр[афе] Мам[онове] слух носится, будто с отцом розно жить станет, и старики невесткою недовольны. На сих днях Мар[ья] Вас[ильевна] Шкурина отпросилась от двора, и я её отпустила»[4].

Поступила в 1796 году в Смольный Воскресенский монастырь в Петербурге, затем в Рождественский монастырь в Твери. Павел, по восшествии на престол, удвоил её фрейлинское содержание, но не дозволял ей постричься (в это время она уже жила в монастыре). Она постриглась уже при Александре в 1801 году в Твери, получив разрешение носить фрейлинский знак на монашеском одеянии. В монашестве получила имя Павлия (Павла).

В 1807 году перешла в Богородицын монастырь в Казани, где исполняла должность казначеи. В 1814 году возведена в сан игуменьи и назначена настоятельницей Троицкого Предтечиева монастыря в Свияжске[5]. В 1818 году уволена на покой и умерла в Московском Алексеевском монастыре в 1824 году, погребена в Новодевичьем монастыре. А. Я. Булгаков писал брату из Москвы[6]:

Вчера умерла здесь ударом вдруг, пивши кофе, известная фрейлина Шкурина, укрывшаяся в Алексеевском монастыре. Она оставила двор, когда друг её, княжна Щербатова, вышла замуж за фаворита Мамонова, у которой она всё и жила, а после её кончины постриглась в монахини.

Напишите отзыв о статье "Шкурина, Мария Васильевна"



Примечания

  1. [www.memoirs.ru/texts/MaikovSkur_RS97n88n11.htm Майков П. Заметка о семействе Шкуриных // Русская старина, 1897. — Т. 88. — № 11. — С. 421—422.]
  2. Рус. Старина IV, 386
  3. [www.memoirs.ru/texts/ribaupierre.htm Записки графа А. И. Рибопьера]
  4. [az.lib.ru/e/ekaterina_w/text_0030.shtml Переписка Екатерины и Потемкина]
  5. Фрейлины и кавалерственные дамы XVIII — начала XX века. М., 2004. С. 25
  6. Письма А. Я. Булгакова к брату // Русский Архив. 1901. Вып. 5—8. С. 63.

Отрывок, характеризующий Шкурина, Мария Васильевна

На другой день утром Марья Дмитриевна свозила барышень к Иверской и к m me Обер Шальме, которая так боялась Марьи Дмитриевны, что всегда в убыток уступала ей наряды, только бы поскорее выжить ее от себя. Марья Дмитриевна заказала почти всё приданое. Вернувшись она выгнала всех кроме Наташи из комнаты и подозвала свою любимицу к своему креслу.
– Ну теперь поговорим. Поздравляю тебя с женишком. Подцепила молодца! Я рада за тебя; и его с таких лет знаю (она указала на аршин от земли). – Наташа радостно краснела. – Я его люблю и всю семью его. Теперь слушай. Ты ведь знаешь, старик князь Николай очень не желал, чтоб сын женился. Нравный старик! Оно, разумеется, князь Андрей не дитя, и без него обойдется, да против воли в семью входить нехорошо. Надо мирно, любовно. Ты умница, сумеешь обойтись как надо. Ты добренько и умненько обойдись. Вот всё и хорошо будет.
Наташа молчала, как думала Марья Дмитриевна от застенчивости, но в сущности Наташе было неприятно, что вмешивались в ее дело любви князя Андрея, которое представлялось ей таким особенным от всех людских дел, что никто, по ее понятиям, не мог понимать его. Она любила и знала одного князя Андрея, он любил ее и должен был приехать на днях и взять ее. Больше ей ничего не нужно было.
– Ты видишь ли, я его давно знаю, и Машеньку, твою золовку, люблю. Золовки – колотовки, ну а уж эта мухи не обидит. Она меня просила ее с тобой свести. Ты завтра с отцом к ней поедешь, да приласкайся хорошенько: ты моложе ее. Как твой то приедет, а уж ты и с сестрой и с отцом знакома, и тебя полюбили. Так или нет? Ведь лучше будет?
– Лучше, – неохотно отвечала Наташа.


На другой день, по совету Марьи Дмитриевны, граф Илья Андреич поехал с Наташей к князю Николаю Андреичу. Граф с невеселым духом собирался на этот визит: в душе ему было страшно. Последнее свидание во время ополчения, когда граф в ответ на свое приглашение к обеду выслушал горячий выговор за недоставление людей, было памятно графу Илье Андреичу. Наташа, одевшись в свое лучшее платье, была напротив в самом веселом расположении духа. «Не может быть, чтобы они не полюбили меня, думала она: меня все всегда любили. И я так готова сделать для них всё, что они пожелают, так готова полюбить его – за то, что он отец, а ее за то, что она сестра, что не за что им не полюбить меня!»
Они подъехали к старому, мрачному дому на Вздвиженке и вошли в сени.
– Ну, Господи благослови, – проговорил граф, полу шутя, полу серьезно; но Наташа заметила, что отец ее заторопился, входя в переднюю, и робко, тихо спросил, дома ли князь и княжна. После доклада о их приезде между прислугой князя произошло смятение. Лакей, побежавший докладывать о них, был остановлен другим лакеем в зале и они шептали о чем то. В залу выбежала горничная девушка, и торопливо тоже говорила что то, упоминая о княжне. Наконец один старый, с сердитым видом лакей вышел и доложил Ростовым, что князь принять не может, а княжна просит к себе. Первая навстречу гостям вышла m lle Bourienne. Она особенно учтиво встретила отца с дочерью и проводила их к княжне. Княжна с взволнованным, испуганным и покрытым красными пятнами лицом выбежала, тяжело ступая, навстречу к гостям, и тщетно пытаясь казаться свободной и радушной. Наташа с первого взгляда не понравилась княжне Марье. Она ей показалась слишком нарядной, легкомысленно веселой и тщеславной. Княжна Марья не знала, что прежде, чем она увидала свою будущую невестку, она уже была дурно расположена к ней по невольной зависти к ее красоте, молодости и счастию и по ревности к любви своего брата. Кроме этого непреодолимого чувства антипатии к ней, княжна Марья в эту минуту была взволнована еще тем, что при докладе о приезде Ростовых, князь закричал, что ему их не нужно, что пусть княжна Марья принимает, если хочет, а чтоб к нему их не пускали. Княжна Марья решилась принять Ростовых, но всякую минуту боялась, как бы князь не сделал какую нибудь выходку, так как он казался очень взволнованным приездом Ростовых.