Шкурко, Александр Михайлович

Александр Михайлович Шкурко
Дата рождения:	28 января 1939(1939-01-28)
Место рождения:	СССР СССР
Дата смерти:	23 октября 2008(2008-10-23) (69 лет)
Место смерти:	Санкт-Петербург
Страна:	СССР СССР, Россия Россия
Научная сфера:	профессор кафедры «Экономики, учета и аудита»
Место работы:	Санкт-Петербургский горный институт
Альма-матер:	Ленинградский горный институт
Известен как:	Организатор и участник программы бурения льда термальными снарядами в сверхтяжелых условиях на станции Восток в Антарктиде.
Награды и премии:	|, д.т. н., профессор, академик
Сайт:	[www.antarctic.spb.ru/ arctic.spb.ru]

Александр Михайлович Шкурко (28 января 1939 — 23 октября 2008) — полярник, учёный, изобретатель; доктор технических наук (1998), профессор Санкт-Петербургского государственного горного института, академик Международной академии по экологии, безопасности человека и природы (МАНЭБ).

Автор более 100 научных работ из них 3-х учебных пособий. Соавтор 12 изобретений, профессор, доктор технических наук. Награждён правительственными наградами, серебряной медалью ВДНХ, за за внедрение изобретения, созданного после 20 августа 1973 года вручен нагрудный знак «Изобретатель СССР».

Биография

Александр Михайлович Шкурко родился 28 января 1939 года в поселке Леднев Погарского района Брянской области. В 1956 году окончил среднюю школу, затем строительную школу № 19 г. Ленинграда.

Начав свою трудовую деятельность в УНР «Трудрезервстрой», одновременно учился на подготовительных курсах Ленинградского горного института. Поступив в Ленинградский горный институт в 1958 году, окончил его в 1963 году. По распределению направлен на работу в Ленинградское отделение института Гидропроект им. С. Я. Жука (Ленгидропроект). Далее командирован в составе экспедиции № 3 в Мурманскую область для проведения инженерно-геологических изысканий под строительство Верхне-Туломской ГЭС.

С 1963 по 1965 годы проходил службу в морских частях погранвойск (Анапа, Новороссийск, Одесса). После возвращения из рядов Советской Армии жизнь стала носить характер «постоянных командировок».

1966 год — инженер-механик на Чиркейской ГЭС (Дагестан).

1967 год — Каргополь (Онежская губа), главный механик, Архангельская область.

1968 год — Изыскания под строительство Зейской ГЭС, главный механик экспедиции № 8 Ленгидропроекта.

1969, 1971—1974 годы — инженерно-геологические изыскания под строительство Бурейской ГЭС, главный механик, начальник экспедиции № 5.

Из воспоминаний А. М. Шкурко:

«В 1974 году старшему сыну нужно было идти в школу, а в экспедиции её не было. Отдавать в интернат мы (с женой, прим. автора) не решились и приняли решение ехать в Ленинград. По приезде в Ленинград в августе 1974 года я встретился с Валерием Константиновичем Чистяковым, который возглавлял Антарктическую группу в ЛГИ (Ленинградский горный институт). Чистяков В. К. ныне профессор, доктор технических наук, преподаватель ЛГИ (прим. автора). Он предложил мне поездку в Антарктиду на станцию Восток на зимовку. Я согласился. В ноябре этого же года на научно-исследовательском судне „Профессор Визе“ я отбыл в Антарктиду.»

1974 — 1976 годы — зимовка на станции «Восток» в 20, 21 Советских Антарктических экспедициях, всего на станции «Восток» пробыл 13 месяцев 7 дней.

1976 году — назначен начальником отдела Антарктических исследований ЛГИ.

1977, 1979 год полевые работы на Северной Земле.

1981 год защита кандидатской диссертации.

1982 — 1984 годы зимовка на станции «Восток» в Антарктиде, зафиксирована самая низкая температура на земном шаре (-) 89,2 °C.

1985 год — присвоено ученое звание «старший научный сотрудник» по специальности «Технология и техника геологоразведочных работ».

С 1986 года начинается преподавательская деятельность на кафедре «Экономики и организации геологоразведочных работ» (ЭиОГРР), которая впоследствии переименована в кафедру «Экономики, учета и аудита» (ЭУиА) ЛГИ.

1995 год — присвоено ученое звание «доцент».

1997 год — в связи с болезнью проходит операция аорто-бедренного шунтирования и ампутация левой ноги ниже колена одновременно.

1998 год — защита докторской диссертации «Основы теории и практика бурения плавлением в ледовых отложениях Антарктиды» и присвоение учёной степени доктора технических наук.

2000 год — избран действительным членом (академиком) Международной академии по экологии, безопасности человека и природы (МАНЭБ).

2001 год — присвоено ученое звание «профессор» по кафедре «Экономики, учета и аудита».

Женат с 1966 года, имеет двоих детей.

Умер 23 октября 2008 года после длительной болезни. Похоронен на Смоленском кладбище Санкт-Петербурга.

В поселке Леднев Погарского района Брянской области, на родине Александра Михайловича создан мемориальный музей. В краеведческом музее «Радогощ» районного центра г. Погар Брянской области есть экспозиция посвященная деятельности А. М. Шкурко. Планируется создание мемориального музея в г. Сестрорецк Курортного района г. Санкт-Петербурга, где Александр Михайлович прожил более десяти лет.

Библиография

• Основы теории и практика бурения плавлением в ледовых отложениях Антарктиды. — 1998
• Организация материально-технического снабжения в условиях рыночной экономики. Товарные биржи / А. М. Шкурко, Т. А. Тарабаринова. — 1995 ISBN 5-230-19552-5
• Организация производства на предприятиях геолого-разведочной отрасли / А. М. Шкурко, А. А. Федченко, Л. С. Синьков. — 1999
• Основы теории и практики бурения плавлением в ледовых отложениях Антарктиды / А. М. Шкурко. — 2004

Ссылки

• [www.vpered-pgr.ru/content/view/593/12/ Музей посещают земляки]
• Н. И. Васильев [www.aari.ru/misc/publicat/paa/PAA-76/PAA76-07%20(78-88).pdf Глубокое бурение антарктического ледникового покрова как метод исследования палеоклимата] // Проблемы Арктики и Антарктики. — 2007. — № 76. — С. 78-88.

Отрывок, характеризующий Шкурко, Александр Михайлович

– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.


– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…