Шлаин, Михаил Израилевич
Поделись знанием:
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.
В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.
Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
(перенаправлено с «Шлаин Михаил Израилевич»)
Михаил Израилевич Шлаин (1942, Москва — 1992, там же) — поэт, филолог.
Содержание
Биография
Родился в семье потомственного горного инженера, доктора технических наук Израиля Борисовича Шлаина, известного трудами по технологии стекловарения и железобетонных конструкций,[1] чьи родители были репрессированы в 30-х годах.
Выпускник филфака МГУ (1966). В годы «оттепели» годы часто выступал у памятника Маяковскому, на вечерах поэзии в МГУ, в институтах, кафе. После защиты кандидатской диссертации «Характер гротеска у Н. В. Гоголя» в 1972 году[2] преподавал русскую литературу на Подготовительных курсах МГУ.
С середины 1970-х — редактор в Издательстве Московского университета.
Переводил стихи зарубежных поэтов. В 1992 году был принят посмертно в Союз писателей Москвы.
Стихи Михаила Шлаина были опубликованы в ведущих журналах («Октябрь», «Новый мир», «Вожатый», «Юность», «Москва», «Волга»), альманахах «День поэзии» (1976, 1984).
Библиография
Сборники стихов
- Вечные темы: стихи. — М.: Советский писатель, 1979. — 71 c. — 10000 экз.[3]
- Много у жизни имён: стихи. — М.: Издательство МГУ, 1988. — 134 с. — 6800 экз.[4]
- Участь: стихи. — М.: Советский писатель, 1990. — 126 с. — ISBN 5-265-01316-4. — 3300 экз.[5]
- Голубь из ковчега: стихи. — М.: Стройиздат, 1994. — 63 с.
Из публицистики
- Шлаин Михаил — «Жизнь моя, размышляю сегодня о ней…» (о книгах Н. Доризо «Земля моей первой любви» и «Разные судьбы») / журнал «Знамя», № 8, 1974.[6]
О творчестве Михаила Шлаина
- Статья-заметка С. Овчинникова о книге стихов Михаила Шлаина «Вечные темы» в журнале «Новый мир» (1980, № 7, стр. 269)[7]
- Возможность поэзии [Текст] : [О кн.стихов М.Шлаина «Голубь из ковчега»] / Басинский П. // Литературная газета. — 1994. — 23 нояб. — С. 4.[8]
Напишите отзыв о статье "Шлаин, Михаил Израилевич"
Примечания
- ↑ Израиль Борисович Шлаин — автор монографий «Исследование обратимости песка для стекловарения» (М.: Промстройиздат, 1952), «Минеральное сырьё для стекловарения» (М.: Промстройиздат, 1955) и других.
- ↑ [www.nlr.ru/e-case3/sc2.php/web_gak/lc/107815/82 Шла весна (82/106)]
- ↑ [www.nlr.ru/e-case3/sc2.php/web_gak/lc/107815/80 Вечные темы: стихи]
- ↑ [vaizdai.libis.lt/vaizdas/knygos/rusu/a/1043620.png?w=610&h=374 Много у жизни имён: стихи]
- ↑ [www.nlr.ru/e-case3/sc2.php/web_gak/lc/107815/81 Участь: стихи]
- ↑ [magazines.russ.ru/znamia/contents/1974.html Журнальный зал | Библиотека журнала 'Знамя']
- ↑ [magazines.russ.ru/novyi_mi/soder/80-89.html Журнальный зал | Библиотека журнала 'Новый Мир']
- ↑ [irbis.pushkinlibrary.kz/cgi-bin/irbis64r_01/cgiirbis_64.exe?Z21ID=&I21DBN=STRUS&P21DBN=STRUS&S21STN=1&S21REF=5&S21FMT=fullwebr&C21COM=S&S21CNR=10&S21P01=0&S21P02=0&S21LOG=1&S21P03=K=&S21STR=%D0%92%D0%BE%D0%B7%D0%BC%D0%BE%D0%B6%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%8C Восточно-Казахстанская областная библиотека им. А. С. Пушкина]
Ссылки
- [magazines.russ.ru/novyi_mi/soder/80-89.html Сведения о публикации произведений М. Шлаина в журнале «Новый мир» за 1980—1989 гг.]
- [www.poesis.ru/poeti-poezia/shlain/biograph.htm Раздел Михаила Шлаина на сайте проекта «Поэзия Московского университета»]
- [www.rinet.ru/~boris/M.Shlain/index.htm Раздел Михаила Шлаина на сайте Бориса Шлаина]
- [magazines.russ.ru/znamia/2004/11/nem5-pr.html Немировская Ю. Шлаин// Знамя. 2004. № 11.]
Отрывок, характеризующий Шлаин, Михаил Израилевич
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j'ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.
В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.
Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
