Шлегель, Ханс Вильгельм

Ханс Шлегель
Hans Wilhelm Schlegel
Страна:	Германия Германия
Специальность:	физик, специалист полёта
Экспедиции:	STS-55, STS-122
Дата рождения:	3 августа 1951(1951-08-03) (72 года)
Место рождения:	Иберлинген, Баден-Вюртемберг, ФРГ
Награды:

Ханс Ви́льгельм Шле́гель (нем. Hans Wilhelm Schlegel; род. 3 августа 1951, Иберлинген, Баден-Вюртемберг, ФРГ) — немецкий физик, 5-й астронавт ФРГ, астронавт ЕКА.

Образование

Ханс Шлегель учился в городке Бенсберг (ныне район города Бергиш-Гладбах в Северном Рейне — Вестфалии). В 1965 году его семья переехала в Кёльн, где он продолжил учёбу в математической гимназии. В рамках международного обмена учащимися в течение года (1968—1969) учился в Центральной школе верхней ступени им. Льюиса в городе Каунсил-Блафс, штат Айова (США). Вернувшись на родину, окончил гимназию в 1970 году.

После этого Шлегель два года прослужил в воздушно-десантных войсках бундесвера (1970—1972). Уволившись из армии, занялся изучением физики в Рейнско-Вестфальском техническом университете Ахена. В 1979 году получил степень магистра наук по физике. В 1979—1986 годах работал научным сотрудником Вестфальского технологического института в том же университете, занимаясь изучением электропроводимости и оптических свойств полупроводников. В 1986—1988 годах являлся специалистом по неразрушающим методам испытаний в частной компании Institut Dr. Förster GmbH & Co. KG в Ройтлингене.

Является членом Германского физического общества.

Космическая подготовка

В августе 1987 года в Германии был проведён набор астронавтов для полёта по программе Spacelab D-2 на космическом корабле «Спейс шаттл». Ханс Шлегель оказался одним из пяти отобранных кандидатов. С 1988 по 1990 год он проходил общекосмическую подготовку в Германском аэрокосмическом центре (DLR). Подготовка, в частности, включала полёты на самолёте КС-135 по параболической траектории на временную невесомость. Шлегель совершил на нём более 1300 полётов. В сентябре 1990 года получил назначение в экипаж в качестве специалиста по полезной нагрузке. В 1991—1992 годах, во время проведения набора второго набора в отряд астронавтов ESA, был одним из пяти кандидатов от Германии в отряд астронавтов ЕКА, но зачислен в него не был, оставаясь астронавтом DLR.

Первый полёт на «Колумбии»

Свой первый космический полёт Ханс Шлегель совершил 26 апреля — 6 мая 1993 года на американском шаттле «Колумбия» (STS-55). Полезной нагрузкой являлась лаборатория Spacelab D-2. В ходе миссии было выполнено около 90 экспериментов в области естественных наук, физики, робототехники, астрономии, изучения земной атмосферы. Ханс Шлегель провёл в этом полёте 9 суток 23 часа 39 минут 59 секунд.

Межполётная деятельность

В августе 1995 года Х. Шлегель был направлен в ЦПК им. Ю. А. Гагарина для прохождения подготовки к российско-германской экспедиции на орбитальную станцию «Мир» в качестве космонавта-исследователя. В апреле 1996 года он получил назначение в дублирующий экипаж (в основном экипаже Германию представлял Райнхольд Эвальд). Во время выполнения полёта основного экипажа Союза ТМ-25 10 февраля — 2 марта 1997 года Шлегель являлся координатором связи с экипажем в ЦУПе.

В июне 1997 — январе 1998 года проходил углублённую подготовку в ЦПК для присвоения квалификации бортинженера корабля станции «Мир».

В 1998 году Х. Шлегель стал членом отряда астронавтов ЕКА, и в августе того же года он был направлен агентством в Космический центр им. Джонсона для прохождения подготовки в качестве специалиста полёта вместе с астронавтами НАСА 17-го набора. Кроме этого, он получил назначение в отделение голосовой связи с экипажем МКС.

Второй полёт на «Атлантисе»

В июле 2006 года Ханс Шлегель был назначен в экипаж миссии STS-122, главной задачей которой была доставка на орбиту европейского космического модуля «Коламбус» и стыковка его с МКС.

Полёт проходил с 7 по 20 февраля 2008 года на корабле «Атлантис». В ходе полёта Ханс Шлегель совершил выход в открытый космос длительностью 6 ч 45 мин с целью подготовить модуль к научной работе, а также заменить израсходованный бак со сжатым азотом на корпусе станции. Продолжительность второго полёта Шлегеля составила 12 суток 18 ч 21 мин 38 с.

Награды

• Офицер ордена «За заслуги перед Федеративной Республикой Германия».
• Орден Дружбы (Россия, 14 июня 1997 года) — за активное участие в работе по обеспечению космического полёта международного экипажа на орбитальном научно-исследовательском комплексе «Мир».
• Медаль «За исключительные достижения» (НАСА).

Семья

Женат на бывшем астронавте Хайке Шлегель-Вальпот, имеет семерых детей (старший — от первого брака жены).

Ссылки

• [www.astronaut.ru/crossroad/295.htm Космическая энциклопедия]
• [www11.jsc.nasa.gov/Bios/htmlbios/schlegel.html Официальный сайт НАСА]  (англ.)
• [www.esa.int/esaHS/ESAKDVZUMOC_astronauts_0.html Официальный сайт ЕКА]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Шлегель, Ханс Вильгельм

– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.