Шлегель, Роберт Александрович

Роберт Александрович Шлегель
Дата рождения:	17 декабря 1984(1984-12-17) (39 лет)
Место рождения:	Ашхабад, Туркменистан
Гражданство:	Туркмения Туркмения→Россия Россия
Образование:	Гуманитарный институт телевидения и радиовещания имени М.А. Литовчина
Партия:	НАШИ → Единая Россия
Род деятельности:	общественно-политический деятель

Роберт Александрович Шлегель (род. 17 декабря 1984, Ашхабад, Туркменская ССР) — российский общественно-политический деятель, комиссар движения Наши, депутат Государственной Думы пятого и шестого созывов, член фракции «Единая Россия» (2007—2016).

Биография

Родился 17 декабря 1984 года в Ашхабаде (Туркменская ССР) в семье потомков поволжских немцев, сосланных в Туркмению НКВД в начале войны. Учился в ашхабадской школе №6.

В 1998 году вместе с семьей приехал, в статусе беженцев в Россию, в посёлок Менделеево Московской области.

В 2005 году окончил негосударственное некоммерческое образовательное учреждение Гуманитарный институт телевидения и радиовещания им. М. А. Литовчина по специальности «тележурналист».

По его утверждению, писал диссертацию о способах защиты от манипуляции массовым сознанием.

Работа в СМИ

Работал в журнале «Молоток», на MTV, попал в команду невышедшего на экраны проекта Дмитрия Диброва на телеканале «Россия».

Деятельность в движении Наши

В 2005 году вступил в молодёжное движение НАШИ, до 2007 года занимал должность пресс-секретаря движения.

С февраля 2006 по январь 2007 года был пресс-секретарём движения «Наши». В 2006 году Олег Кашин писал: «К сожалению, замена опытного Мостовича на юного комиссара „Наших“ Роберта Шлегеля нанесла по медийному образу „Наших“ серьезный удар — теперь вместо нормальной работы с прессой у „Наших“, как когда-то у „Идущих вместе“, — поток похожих на манифесты пресс-релизов — и всё.»

В 2007 году организовал студию видеопроизводства «Белый Свет», объединяющей 6 молодёжных телевизионных студий от Хабаровска до Санкт-Петербурга. На студии был создан ряд интернет-видеороликов, в том числе «Запрещенная реклама года молодёжи», которые посмотрело более 10 млн человек. В интервью газете «Частный корреспондент» Шлегель, прежде не признававший напрямую своего авторства, признал, что «запрет рекламы „Год молодёжи“ был пиар-ходом», так как не последнюю роль в популярности видео сыграла его «запретность». Однако официальных заявлений от органов, имеющих полномочия запрещать рекламу, не было. Шлегелю же приписывается авторство ролика «Американское шоу», повторяющего множество теорий заговора, касающихся США. Студия «Белый Свет» монтировала агитационные видеоролики для движения Наши.

В 2008 организовал молодёжный телеканал «Ы-ТВ», который в 2008 и 2009 годах был официальным телеканалом молодёжного форума Селигер. С 2010 года «Ы-ТВ» является официальным каналом Молодёжного форума «Патриот» в Костромской области.

Один из авторов идеи удаления игорного бизнеса из городов и создания игорных зон. Эта идея, высказанная на встрече Владимира Путина с комиссарами «Наших», позже была облечена в ныне действующий закон.

15 апреля 2010 года на 5-м Федеральном съезде движения Наши избран Федеральным комиссаром движения.

Деятельность в Госдуме и в «Единой России»

В конце 2007 года принял участие в парламентских выборах в составе списка «Единой России» по Краснодарскому краю и стал самым молодым депутатом Государственной Думы Российской Федерации V созыва. . С 2007 года работал в Комитете по информационной политике, информационным технологиям и связи. С 3 июня 2011 года до конца пятого созыва являлся Первым заместителем председателя комитета. В шестом созыве вошел в Комитет по культуре, в ведение которого были переданы вопросы Комитета по информационной политике, информационным технологиям и связи, затем стал заместителем председателя Комитета по физической культуре, спорту и делам молодежи. После восстановления Комитета по информационной политике, информационным технологиям и связи вошел в его состав.

Является руководителем Экспертного совета при комитете Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи; входит в экспертную группу Государственной Думы по созданию Электронного Парламента, член ПАСЕ.

Принимает участие в реализации концепции "Российская общественная инициатива" .

Автор законопроекта об ответственности руководителей средств массовой информации за материалы клеветнического характера («поправка Шлегеля»), принятого Госдумой в первом чтении и отклонённого во втором чтении.

Инициатор обращения к Д. А. Медведеву, в результате которого 17 июня 2008 года президент подписал указ о восстановлении безвизового режима со странами Прибалтики в отношении «неграждан».

С 14 октября по 17 ноября 2009 года руководил автоэкспедицией «Великий путь российской цивилизации», прошедшей по маршруту от Санкт-Петербурга до Владивостока и организованной в рамках проекта «Единой России» «Историческая память».

C 21 декабря 2009 года входит в резерв управленческих кадров, находящихся под патронажем Президента Российской Федерации.

Автор законопроектов об уголовной ответственности за продажу алкоголя и табачных изделий несовершеннолетним, усилении ответственности родителей за распитие спиртных напитков и курение их детей. 26 июля 2011г. закон об уголовной ответственности за неоднократную продажу алкогольной продукции детям был принят..

Первый депутат, открывший свою интернет-приемную, и один из немногих политических деятелей, активно использующих в работе интернет и социальные сети.

Руководитель партийного проекта «Единой России» «Развитие Рунета», в рамках которого, в частности, 31 октября 2010 года всем членам фракции партии «Единая Россия» в Государственной Думе были созданы профили в социальной сети «В Контакте». Кроме того, в той же социальной сети действует специальное приложение «Онлайн приемная депутатов Государственной Думы», с помощью которого каждый пользователь может отправить обращение любому члену парламента. В дальнейшем планируется реализовать возможность обращения через социальные сети к представителям законодательных органов всех уровней и субъектов, а также предоставить пользователям соцсетей доступ к системе госуслуг.

В рамках проекта 16 марта 2011 года в Государственной Думе были проведены Парламентские слушания на тему «Законодательная поддержка развития информационно-коммуникационных технологий в Российской Федерации», на которых обсуждалась необходимость систематизации законотворческой работы в области ИКТ с привлечением всех заинтересованных в развитии информационного общества сторон. В рамках проекта в Госдуме регулярно проводятся «круглые столы» по проблемам развития Интернета как одного из важнейших инструментов модернизации России.

Как депутат Государственной Думы представлял законодательную власть России на Всемирном форуме по управлению Интернетом, прошедшем 27-30 сентября 2011 года в Кении.

25 ноября 2011 года получил Премию Рунета в номинации «За вклад в развитие доменной зоны .рф» за проект «Большоеправительство.рф».

В феврале 2012 года направил запрос в Генпрокуратуру РФ для проведения проверки телеканала Дождь, занимавшегося трансляцией протестных митингов. По версии Шлегеля, "Дождь" и некоторые другие медиа освещали митинги благодаря зарубежному финансированию.

Принимал участие в разработке поправок ко второму чтению законопроекта "О внесении изменений в Федеральный закон "О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию" и отдельные законодательные акты Российской Федерации (по вопросу ограничения доступа к противоправной информации в сети Интернет)" и к четвертой части Гражданского кодекса РФ в части регуляции правоотношений в области авторских прав и интеллектуальной собственности сети Интернет.

Является одним из авторов Концепции регулирования правоотношений с использованием сети "Интернет" .

6 февраля 2016 года вошёл в состав Генерального совета партии «Единая Россия». 18 февраля 2016 года возглавил профильную комиссию по усилению международного блока партии.

По итогам предварительного голосования Единой России, в партийном списке Астраханской области занял 10 место.

Обвинение Станислава Белковского в экстремизме

15 февраля 2013 года в газете «Московский комсомолец» была опубликована колонка российского политолога Станислава Белковского «Папа указал путь патриарху», где он представил программу реформации русской церкви. 20 февраля 2013 года на имя генпрокурора Юрия Чайки и председателя Следственного комитета Александра Бастрыкина рядом депутатов и сенаторов был отправлен запрос с просьбой проверить на экстремизм и разжигание религиозной розни текст Белковского (282 статья УК РФ), среди подписантов был и Роберт Шлегель.

По мнению законодателей, которое они выражают в запросе, в публикации содержится ряд «грубых» и «необоснованных выпадов» против Русской православной церкви и патриарха Кирилла (Владимира Гундяева). Первым пунктом программы Белковского была предусмотрена «ликвидация Русской православной церкви как религиозного объединения», что было расценено как проявление «религиозного экстремизма и разжиганием религиозной розни».

Вместе с тем единственным представителем РПЦ, прокомментировавшим статью Белковского, был протодиакон Андрей Кураев. Он заявил о готовности дискутировать с Белковским, но без вмешательства государственной карательной машины. В юридической службе РПЦ выразили сомнение, что церковь попробует привлечь Белковского к ответственности за программу реформации..

Законодательные инициативы

В конце марта 2014 года Роберт Шлегель подготовил законопроект, по которому на киноленты зарубежных производителей установят ограничения, по которым число кинокартин зарубежных не больше 50 % от общего объёма проката — остальную же часть составят фильмы отечественного производства. По словам законодателя, запрет будет касаться только проката в кинотеатрах — на различных носителях зарубежные фильмы будут по-прежнему доступны. Подобного рода проекты помимо самого Шлегеля, в 2010 году подготовившего подобный документ, в прошлом вносили и другие члены Единой России — например депутат Сергей Железняк. Представители российского кино сообщества отрицательно отнеслись к этой инициативе. Так продюсер Сергей Сельянов указал на то, что российский кинематограф чисто физически не сможет восполнить требуемый объём, из-за чего кинотеатры начнут закрываться. Продюсер Евгений Гиндилис отметил нереалистичность затеи, которая "делается без учета интересов киноиндустрии". Представители кинопрокатных компаний и кинотеатров также указали на отрицательные последствия в случае принятия закона Шлегеля.

Поправка Шлегеля

В апреле 2008 года Шлегелем на рассмотрение в Госдуму был внесён проект поправки к закону «О средствах массовой информации», известной в качестве «поправки Шлегеля». Поправка позволяла не только штрафовать издания за клевету, как в прежней редакции закона, но и закрывать их по решению суда, если редакции в течение года неоднократно нарушали требование закона и получали по этому поводу предупреждения от Россвязьохранкультуры. Поправка была нацелена на воспрепятствование публикации заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию. Данное деяние предполагалось добавить в перечень оснований для прекращения деятельности средства массовой информации за неоднократное нарушение закона, приведённый в первой части статьи 4 закона «О средствах массовой информации».

При этом факт распространения материалов, содержащих клевету, должен был быть доказан в судебном порядке в соответствие с действующим законодательством в рамках гражданского или уголовного судопроизводства (в отличие от ранней редакции закона, в соответствии с которой ответственность наступала исключительно за уголовно-наказуемые деяния).Обосновывая свои поправки, Шлегель указал на круговую поруку между коррумпированными чиновниками и коррумпированными СМИ как на причину сложившейся ситуации. Он предложил сместить ответственность за публикуемые материалы в сторону владельцев и главных редакторов СМИ.

25 апреля 2008 года Госдума приняла законопроект в первом чтении 399 голосами против 1. Однако на втором чтении 19 мая поправка не была поддержана. Тем не менее, было принято решение полностью реформировать закон «О СМИ», для чего была создана рабочая группа под председательством вице-спикера Государственной Думы Олега Морозова, а также рабочая группа при Комитете Государственной Думы по информационной политике, информационным технологиям и связи по созданию закона об Интернете (поправок в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации») под руководством депутата О. В. Носковой.

Главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов расценил предложение поправки как «попытку создать неправовое государство» и напомнил, что «господин Шлегель известен своими экзотическими взглядами на свободу слова».

Антимагнитский закон

Член фракции «Единая Россия» Роберт Шлегель, голосовавший как за поправку Лаховой (запрещавшую усыновление российских сирот гражданами США), так и за весь Антимагнитский законопроект, как и ещё 400 депутатов Государственной Думы, в день его подписания президентом РФ 28 декабря 2012 года предложил поправку, по которой дети-инвалиды выводятся из-под его действия, пояснив: «закон опубликован, и теперь в него можно вносить изменения, а после принятия во втором [чтении] уже нельзя было». Эта инициатива вызвала негативный отклик у журналиста Павла Шеремета, сравнившего её с пословицей На тебе, Боже, что нам негоже. Сам Шлегель не исключил возможность отозвать собственную поправку, в случае достижения компромиссного варианта. По мнению политолога Михаила Виноградова подобными инициативами депутаты хотят улучшить свой имидж, пострадавший после принятия закона.

11 января стало известно о том, что Шлегель отозвал собственную поправку. Депутат сообщил в своём твиттере о том, что в нынешнем виде она не может быть принята, но работа над ней продолжится в межфракционной рабочей группе (Рабочая группа по вопросам законодательного обеспечения реализации указа президента РФ о мерах по реализации госполитики в сфере защиты детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей).

Личная жизнь

Женат, имеет дочь Еву (2012г.), сына (25.06.2014)

Ссылки

• [www.shlegel.ru/ Официальный сайт Роберта Шлегеля]
• [shlegel.livejournal.com/ shlegel] — Роберт Шлегель в «Живом Журнале»
• Роберт Шлегель в «Твиттере»
• [vk.com/id17106309 Официальная страница Роберта Шлегеля] в социальной сети «ВКонтакте» (с оф. сайта)
• [facebook.com/rshlegel Официальная страница Роберта Шлегеля] в социальной сети Facebook (с оф. сайта)
• Шлегель, Роберт — статья в Лентапедии. 2012 год.
• [www.foresight2050.ru/ Проект «ФОРСАЙТ 2050»]

Интервью

• [www.znak.com/urfo/articles/12-02-06-27/100309.html «У нас нет желания «все запретить». О концепции закона «об Интернете»] — 12.02.2013

Отрывок, характеризующий Шлегель, Роберт Александрович

«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.


По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.


На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»

Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
– Ежели бы было тепло, – в такие минуты особенно сухо отвечал князь Андрей своей сестре, – то он бы пошел в одной рубашке, а так как холодно, надо надеть на него теплую одежду, которая для этого и выдумана. Вот что следует из того, что холодно, а не то чтобы оставаться дома, когда ребенку нужен воздух, – говорил он с особенной логичностью, как бы наказывая кого то за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу. Княжна Марья думала в этих случаях о том, как сушит мужчин эта умственная работа.


Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
Теперь всех вместе заменил Сперанский по гражданской части и Аракчеев по военной. Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход. Государь два раза, встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще прежде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и всё существо его. В сухом, отдаляющем взгляде, которым посмотрел на него государь, князь Андрей еще более чем прежде нашел подтверждение этому предположению. Придворные объяснили князю Андрею невнимание к нему государя тем, что Его Величество был недоволен тем, что Болконский не служил с 1805 года.
«Я сам знаю, как мы не властны в своих симпатиях и антипатиях, думал князь Андрей, и потому нечего думать о том, чтобы представить лично мою записку о военном уставе государю, но дело будет говорить само за себя». Он передал о своей записке старому фельдмаршалу, другу отца. Фельдмаршал, назначив ему час, ласково принял его и обещался доложить государю. Через несколько дней было объявлено князю Андрею, что он имеет явиться к военному министру, графу Аракчееву.
В девять часов утра, в назначенный день, князь Андрей явился в приемную к графу Аракчееву.
Лично князь Андрей не знал Аракчеева и никогда не видал его, но всё, что он знал о нем, мало внушало ему уважения к этому человеку.
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.
Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.


Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).