Шлезвиг-Гольштейн

Schleswig-Holstein Шлезвиг-Гольштейн Германия
Флаг	Герб
Административный центр:	Киль
Площадь:	15 799,25 км²
Население:	▲2 830 864 (31.12.2014) чел.
Плотность населения:	179,18 чел./км²
Официальный код:	DE-SH
Премьер-министр:	Торстен Альбиг (СДПГ)
Правящая партия:	коалиция из СДПГ, Зелёных и Союза южношлезвигских избирателей
Распределение голосов в земельном собрании:	ХДС 22 СДПГ 22 Зелёные 10 Пираты 6 СвДП 6 Союз южношлезвигских избирателей 3
Последние выборы:	6 мая 2012
Следующие выборы:	2017
Голосов в бундесрате:	4
Сайт:	[www.schleswig-holstein.de leswig-holstein.de]

Шле́звиг-Го́льштейн (нем. Schleswig-Holstein [ˈʃleːsvɪç ˈhɔlˌʃtaɪ̯n], н.-нем. Sleswig-Holsteen), (произношение ) — земля ФРГ, расположенная на севере страны. Столица — город Киль. На севере граничит с Данией, на юге — со свободным городом Гамбургом, а также с землями Мекленбург — Передняя Померания и Нижняя Саксония.

География

Шлезвиг-Гольштейн занимает юг полуострова Ютландия и граничит с Данией на севере, Северным морем на западе, Балтийским морем и федеральной землёй Мекленбург-Передняя Померания на востоке и землями Нижняя Саксония и Гамбург на юге. Со стороны Балтийского моря в землю вдаётся длинная бухта Шлей.

История

Согласно археологическим данным, население современного Шлезвиг-Гольштейна после последнего ледникового периода составляли племена охотников и собирателей. Приблизительно с 4000 до н. э. здесь появляются земледельческие племена, которые оставили после себя более 100 мегалитических могильников-усыпальниц. Начиная с бронзового века полуостров с севера на юг пересекает дорога, по которой проходили скотоводческие торговые караваны северных ютов. Во времена великого переселения народов Шлезвиг-Гольштейн пережил целый ряд многочисленных миграций германских племен. Так в III—V вв. отсюда на Британские острова переселились племена англов, а также частично юты и саксы.

В Раннем Средневековье население сегодняшнего Шлезвиг-Гольштейна составили четыре этнические и языковые группы: на севере проживали юты и датчане, на северо-западе (с VII в.) — фризы; на востоке и юго-востоке (также с VII в.) — славяне-ободриты; на юго-западе — саксы, от одного из племен которых — Хольстен — и унаследовала своё название южная часть земли — Хольштайн (Гольштейн). Начиная с XII века, в процессе интенсивной немецкой миграции из-за Эльбы, славянское население востока и юго-востока Шлезвиг-Гольштейна смешивается с немецкими мигрантами и к концу XV века славяне-ободриты растворяются в немецкоязычной среде.

В Средневековье здесь также происходит процесс образования феодальных государств. Герцогство Шлезвиг, или Южная Ютландия, первоначально было частью Дании, однако позже перешло под контроль государства франков после Саксонской войны Карла Великого в конце VIII века. В 1490 году Гольштейн был разделен на Гольштейн-Зондербург и Гольштейн-Готторп. Гольштейн-Зондербург остался во владении короля Дании и был также известен как Королевский Гольштейн; потом он стал известен как Гольштейн-Глюкштадт.

Гольштейн-Готторп, также известный как Герцогский Гольштейн, был передан младшей ветви Ольденбургов, к роду которых принадлежали короли Дании.

В 1721 году Дания закрепила в международном договоре передачу герцогства Шлезвиг по наследству вместе с датским королевским престолом.

В 1761 году герцог Гольштейн-Готторпский стал императором России под именем Петра III. Петр III планировал напасть на Данию, чтобы вернуть Гольштейн-Готторпские владения, присоединенные к Шлезвигу.

Императрица Екатерина II в 1767 году заключила с Данией договор о союзе, подтверждённый трактатом в 1773 года (так называемый Царскосельский трактат), который полностью урегулировал «готторпский вопрос».

Согласно заключённому трактату, наследник российского престола Павел I, бывший одновременно гольштейн-готторпским герцогом, отказывался в пользу Дании от готторпского наследства в обмен на графства Ольденбург и Дельменхорст в Северной Германии, правителем которых стал Фридрих Август I Ольденбургский. В результате такого решения весь Шлезвиг-Гольштейн вошёл в состав Дании.

Шлезвиг-Гольштейн фактически стал управляться как датская провинция. Герцогства Шлезвиг и Гольштейн, однако, сохраняли свои старые привилегии, местные законы, имели свою монету и составляли особый таможенный округ. В Готторпе (до 1846 года) находился датский наместник, а высшее правительственное учреждение для герцогств составляла так называемая немецкая канцелярия в Копенгагене.

Когда в 1806 году была упразднена Священная Римская империя, датский король объявил Гольштейн нераздельной частью датского государства. В обоих герцогствах были введены датское уложение и монетная система, датский язык был объявлен обязательным в сношениях с правительством Дании.

В 1815 году на Венском конгрессе герцогства Гольштейн и Саксен-Лауэнбург были оставлены в датском владении в качестве вознаграждения за отделение от Дании Норвегии, но они были признаны членами Германского союза. Шлезвиг не был включен в состав Германского союза.

В первой четверти XIX века датская национальная партия стремилась к более тесному сближению Шлезвига с Данией, а немецкая поставила себе задачей включение Шлезвига в состав Германского союза. В 1842 году шлезвиг-гольштейнские войска были расформированы и преобразованы в общедатские с датскими знаменами. Для окончательного установления нераздельности Шлезвиг-Гольштейна с Данией оставалось лишь признать для всех частей датской монархии одинаковый порядок престолонаследия. В Дании, по закону 1665 года, престол, в случае отсутствия мужского потомства, переходит к женской линии, а в Гольштейне мужскому потомству отдавалось преимущество во всех боковых линиях. Так как у датского короля Христиана VIII был лишь один сын Фридрих, то в случае если этот сын умер бы без мужского потомства, Шлезвиг-Гольштейн должен был бы отойти к представителям Августенбургской линии и, следовательно, вновь наступило бы отделение герцогств от Дании.

После исследования особой комиссией в течение двух лет вопроса о престолонаследии, Христиан VIII 8 июля 1846 года издал «открытое письмо», в котором заявил, что после тщательно сделанного исследования оказалось, что в отношении престолонаследия в Шлезвиге, Лауэнбурге и в некоторых частях Гольштейна существует тот же порядок, что в Дании, и что в отношении и другой части Гольштейна он твердо решился отстаивать датский порядок престолонаследия. Это заявление вызвало волнение в стране и протесты со стороны представителей Августенбургской линии, права которых были нарушены этим заявлением.

Волнения немцев в Шлезвиг-Гольштейне были поддержаны националистами в германских государствах. Песня «Schleswig-Holstein meerumschlungen» сделалась лозунгом освобождения Шлезвиг-Гольштейна из-под датской власти.

20 января 1848 года умер Христиан VIII. Его сын Фридрих VII решился созвать в Копенгагене первый общий для Дании и герцогств сейм. В Киле 23 марта 1848 года произошла революция и было образовано временное правительство. Оно созвало шлезвиг-гольштейнский сейм и обратилось в германский Союзный сейм с предложением о принятии Шлезвига в состав союза, что и было признано сеймом 12 апреля 1848 года. При этом исполнение постановления Союзного сейма было возложено на Пруссию.

Прусские войска вступили в Шлезвиг и таким образом началась Датско-прусская война 1848—1850, закончившаяся миром 2 июля 1850 года. По этому миру Шлезвиг-Гольштейн был возвращен к положению, существовавшему до войны. Шлезвиг получил особое датское управление; Гольштейн и Лауэнбург, будучи членами Германского союза, оставались под властью Дании; порядок престолонаследия был признан общий для Дании и герцогств, а именно в пользу датского наследного принца Христиана Глюксбургского.

Гольштейнцы попытались на свой страх продолжать войну с Данией, но были разбиты в битве при Иштедте 24—25 июля 1850 года. Их расчеты на продолжение поддержки со стороны Пруссии не оправдались. 29 ноября 1850 года в Ольмюце прусское правительство, по требованию России и Австрии, вынуждено было отказаться от поддержки революционного движения в Шлезвиг-Гольштейне. Туда теперь была послана комиссия для умиротворения страны в сопровождении австрийских войск. Временное шлезвиг-гольштейнское правительство сложило с себя власть; австрийцы заняли Гольштейн, а датчане Шлезвиг.

В 1852 году (8 мая) на лондонской конференции Англия, Россия и Франция признали в интересах европейского мира необходимым сохранить неприкосновенность датской монархии в полном составе (так называемый лондонский протокол 1852 года). 29 июля германский Союзный сейм утвердил австрийско-прусско-датское соглашение и немецкие войска покинули Шлезвиг-Гольштейн.

В 1853 году были созваны сеймы для Шлезвига во Фленсбурге, а для Гольштейна в Ицегое. Каждому сейму были предложены новые уложения государственного устройства: Шлезвиг объявлялся простой провинцией Дании, а Гольштейн автономной, но нераздельной частью датской монархии. Оба уложения, несмотря на то что они были отвергнуты сеймами, были объявлены королём действующим законом. Особенное раздражение немецких жителей Шлезвига вызвало изгнание немецкого языка из школ и церквей в северном Шлезвиге и замена немецких учителей и пасторов датчанами. Все это усиливало антидатское движение в герцогствах.

В 1854 г. была принята общая для Дании и герцогств конституция с общим сеймом. Германский союзный сейм 6 ноября 1858 г. постановил, что общая конституция нарушает автономные права Гольштейна и Лауэнбурга, гарантированные им договором в 1850—52 годах. Тогда в датских правительственных сферах появился план дать автономию Гольштейну и Лауэнбургу, оставив их при этом в полной зависимости от Дании, и в то же время окончательно слить Шлезвиг с Данией. В этом смысле датский король Фридрих VII сделал заявление 30 марта 1863 года.

Германский союзный сейм усмотрел в этом заявлении нарушение прав союза и 1 октября 1863 года постановил послать в Гольштейн экзекуционную союзную армию. Несмотря на это, в Дании 13 ноября была утверждена новая конституция, по которой Шлезвиг был окончательно инкорпорирован с Данией.

В это время (15 ноября) умер король Фридрих VII и вместе с ним угасла королевская (Гольштейн-Глюкштадтская) линия Ольденбургского дома. По лондонскому протоколу 1852 года наследником престола в Дании и эльбских герцогствах был Христиан IX Глюксбургский. В герцогствах, однако, правомерность лондонского протокола никогда не признавалась, и законным наследником считался принц Фридрих Августенбургский, который 19 ноября и объявил о своем вступлении на герцогский престол в Шлезвиг-Гольштейне под именем Фридриха VIII. Германский союзный сейм, куда и король Христиан IX, и герцог Фридрих VIII обратились за признанием их наследственных прав, постановил прежде всего выполнить уже принятое решение о занятии Голштинии и Лауэнбурга союзным контингентом, а решение о праве наследства на время отложить. Между тем, народное собрание в Эльмсгорне 27 декабря постановило пригласить герцога Фридриха явиться и вступить в управление страной.

Отряд в 12 тыс. саксонцев и ганноверцев с комиссарами Германского союза во главе заняли герцогства, вслед за этим и герцог Фридрих VIII прибыл в Киль, объявив, однако, союзным комиссарам, что он до окончательного решения союзного сейма считает себя «частным лицом». Прусское и австрийское правительства, однако, заявили, что они считают себя связанными лондонским протоколом 1852 г. и на этом основании требуют удаления из Гольштейна принца Фридриха Августенбургского. Когда союзный сейм отнесся отрицательно к заявлению Пруссии и Австрии, то 16 января 1864 года Пруссия и Австрия потребовали отмены в течение 48 часов датской конституции от 13 ноября. Дания ответила отказом, за которым последовало вступление прусских и австрийских войск в герцогства; так началась Датская война 1864 года. Эта война быстро окончилась для Дании полным поражением. По миру, заключенному 30 октября 1864 года в Вене, Дания уступила Шлезвиг, Гольштейн и Лауэнбург Пруссии и Австрии.

По требованию Пруссии и Австрии ганноверские и саксонские войска покинули Шлезвиг-Гольштейн. Затем прусское правительство поручило особой прусской комиссии (Kronsyndicat) представить своё юридическое заключение о правах на наследство в Шлезвиг-Гольштейне принца Августенбургского. Несмотря на то что перед тем 16 германских юридических факультетов высказались в пользу принца Августенбургского, что в самих герцогствах он считался до сих пор законным наследником, прусская комиссия признала, что историческое право наследования в Шлезвиг-Гольштейне принадлежало датскому королю и по праву завоевания перешло к Пруссии и Австрии.

14 августа 1865 года была заключена Гаштейнская конвенция о том, что Австрия и Пруссия будут совместно владеть Шлезвиг-Гольштейном, причем Пруссии было предоставлено управление Шлезвигом, а Австрии — Гольштейном.

26 апреля 1866 года Австрия заявила Пруссии, что она согласна уступить свои права в Шлезвиг-Гольштейне лицу, которое будет избрано германским союзным сеймом (подразумевался принц Августенбургский). После отрицательного ответа на это предложение со стороны Пруссии Австрия внесла 1 июня 1866 года вопрос о Шлезвиг-Гольштейне в союзный сейм и назначила на 11 июня открытие шлезвиг-гольштейнского сейма в Ицегое. Пруссия объявила эти действия Австрии нарушением Гаштейнской конвенции и двинула свои войска в Гольштейн. Так началась Австро-прусско-итальянская война, закончившаяся поражением Австрии.

По Пражскому миру 23 августа 1866 года Австрия уступила Шлезвиг и Гольштейн Пруссии. По требованию Наполеона III в Пражский договор был внесен пункт, по которому в населенной в основном датчанами северной части Шлезвига будет перед присоединением к Пруссии устроен плебисцит, согласно решению которого область отойдет или к Дании, или к Пруссии. Пункт этот остался невыполненным и в 1878 году по соглашению между Пруссией и Австрией был отменен.

В 1866 году (27 сентября) по договору Пруссии с великим герцогом Петром Ольденбургским, тот отказался за денежное вознаграждение от прав на Шлезвиг-Гольштейн. 12 января 1867 года Шлезвиг-Гольштейн был объявлен прусской провинцией.

По итогам проведённого в 1920 году (на основании Версальского мирного договора) плебисцита северная часть Шлезвига перешла от Германии к Дании.

С 1949 года Шлезвиг-Гольштейн — земля в составе ФРГ.

Политика

Законодательный орган — Шлезвиг-Гольштейнский Ландтаг (нем. Schleswig-Holsteinischer Landtag), избираемый населением, исполнительный орган — Земельное правительство Шлезвиг-Гольштейна (Landesregierung von Schleswig-Holstein), состоящее из Премьер-Министра Земли Шлезвиг-Гольштейна (Ministerpräsidenten des Landes Schleswig-Holstein) и министров Земли Шлезвиг-Гольштейн, орган конституционного надзора — Шлезвиг-Гольштейнский Конституционный Суд (Schleswig-Holsteinisches Landesverfassungsgericht), высшая судебная инстанция — Шлезвиг-Гольштейнский Высший земельный суд в Шлезвиге (Schleswig-Holsteinisches Oberlandesgericht in Schleswig), высшая судебная инстанция административной юстиции — Шлезвиг-Гольштейнский Высший административный суд (Schleswig-Holsteinisches Oberverwaltungsgericht). Одно место в ландтаге принадлежит местным датчанам вне зависимости от их численности.

С 2005 года до октября 2009 года у власти в провинции находилась коалиция из ХДС и СДПГ. Премьер-министром земли Шлезвиг-Гольштейн был Петер Гарри Карстензен (ХДС).

В результате выборов в ландтаг, состоявшихся в сентябре 2009 года, ХДС сохранила своё лидерство, получив 31,5 процентов голосов. За СДПГ проголосовало всего лишь 25,4 процента избирателей, что является самым низким показателем за последние годы. На треьем месте по числу голосов оказалась СвДП, получив 14,9 процентов. За «зелёных» проголосовало 12,4 процентов, за Левую партию — 6 процентов избирателей. В связи с новым раскладом политических сил в ландтаге, появилась возможность создания новой правящей коалиции из ХДС и СвДП, которые находятся ближе друг к другу идеологически, нежели ХДС и СДПГ. 28 октября был обнародован новый состав правительства, а премьер-министром был снова избран Петер Гарри Карстензен.

На выборах 6 мая 2012 к власти пришла коалиция из ХДС (22 %), СДПГ (22 %), Партии Зелёных (10 %), Пиратской партии (6 %), СвДП (6 %) и Союза южношлезвигских избирателей (3 %). Премьер-министром был избран Торстен Альбиг (СДПГ).

Административное устройство

В состав федеральной земли входят 11 районов (нем. Landkreis) и 4 города земельного подчинения (нем. Kreisfreie Stadt), районы делятся на города (нем. Stadt) и общины (нем. Gemeinde), города делятся на местные кварталы (нем. Ortsteil).

Районы

1. Дитмаршен
2. Герцогство Лауэнбург
3. Северная Фризия
4. Восточный Гольштейн
5. Пиннеберг
6. Плён
7. Рендсбург-Экернфёрде
8. Шлезвиг-Фленсбург
9. Зегеберг
10. Штайнбург
11. Штормарн

Города земельного подчинения

1. Киль
2. Любек
3. Ноймюнстер
4. Фленсбург

Города с количеством жителей выше 20 тысяч
по состоянию на 30 сентября 2010 года

Киль	238,4	Гестхахт	29,2
Любек	210,2	Рендсбург	28,2
Фленсбург	88,6	Хенштедт-Ульцбург	27,0
Ноймюнстер	77,0	Райнбек	25,8
Нордерштедт	71,9	Бад-Ольдесло	24,3
Эльмсхорн	48,8	Шлезвиг	24,1
Пиннеберг	42,4	Эккернфёрде	22,7
Итцехо	32,4	Хузум	22,1
Ведель	32,3	Хайде	20,9
Аренсбург	31,2	Квикборн	20,5

Регионы

• Ангельн (Angeln)
• Датский Лес (Dänischer Wald)
• Дитмаршен (Dithmarschen)
• Айдерштедт (Eiderstedt)
• Голштинская Швейцария (Holsteinische Schweiz)
• Голштинский Эльбмаршен (Holsteinische Elbmarschen)
• Герцогство Лауэнбург (Herzogtum Lauenburg)
• Северная Фризия (Nordfriesland)
• Пробштай (Probstei)
• Шлезвигский Геест (Schleswigsche Geest)
• Шванзен (Schwansen)
• Восточный Гольштейн (Kreis Ostholstein)
• Штайнбург (Steinburg)
• Штормарн (Stormarn)
• Вагрия (Wagrien)
• Средний Гольштейн (Mittelholstein)

Местные органы государственной власти

Представительные органы районов — крейстаги (нем. Kreistag), состоящие из депутатов крейстага (Kreistagsabgeordnete), избираемых населением по пропорциональной системе с открытым списком, избирающие из своего состава для ведения заседаний крейспрезидента (Kreispräsident), исполнительную власть в районе осуществляет ландрат (Landrat), избираемого населением.

Представительные органы городов — городские представительства (Stadtvertretung), состоящие из городских представителей, избираемых населением по пропорциональной системе с открытым списком, избирающие из своего состава для ведения заседаний старосту городского представительства, исполнительную власть в городе осуществляет обер-бургомистр (Oberbürgermeister), избираемого населением.

Представительные органы общин — общинные представительства (Gemeindevertretung), состоящие из общинных представителей, избираемых населением по пропорциональной системе с открытым списком, избирающие из своего состава для ведения заседаний председателя общинного представительства, исполнительную власть в общине осуществляет бургомистр (Bürgermeister), избираемого населением.

Представительные органы местных кварталов — квартальные советы (Ortsbeirat).

Религия

Большинство верующих — лютеране, крупнейшая лютеранская деноминация — Евангелическо-Лютеранская Церковь в Северной Германии (нем. Evangelisch-Lutherische Kirche in Norddeutschland).

Экономика

• Задолженность: 6958 € на душу населения (2002)

Основные отрасли хозяйства — логистика (морские и шоссейные транспортные перевозки), сельское хозяйство, рыбный и морской промысел.

Культура

На культуру Шлезвиг-Гольштейна оказал влияние ряд факторов. С одной стороны это влияние, проживающих по соседству фризов и датчан на жилище и первобытное сельское хозяйство. С другой — расположение между северным и Балтийским морем. Особенно известен север федеральной земли своей архитектурой, который оказался результатом влияния скандинавов.

Шлезвиг-Гольштейн — это страна с богатыми литературными традициями. С ними связаны такие имена, как Иоганн Генрих Фосс, Маттиас Клаудиус, Фридрих Хеббель, Теодор Шторм, Клаус Грот, а также Генрих и Томас Манны, написавшие свой знаменитый роман «Будденброки» в Любеке, подаривший им всемирную известность. С 1945 года писатели Шлезвига-Гольштейна составляли историю немецкой литературы. К их числу относится знаменитый нобелевский лауреат в области литературы Гюнтер Грасс, почетный гражданин Шлезвига-Гольштейна Зигфрид Ленц, поэтесса Сара Кирш и писатель Гюнтер Кунерт. Их направлением была северофризская литература.

В 1986 году Шлезвиг-Гольштейн дал право убежища основателю Шлезвиг-Гольштейнского музыкального фестиваля (самый большой фестиваль классической музыки в Европе) Юстусу Францу. Ежегодно там проводится около 130 концертов, посещают которые свыше 100000 человек. Фестиваль поделен на 30-50 сцен, распространенных по всей федеральной земле. Участниками этого фестиваля являются Оркестровая академия в Зальцау, высшая музыкальная школа в Любеке, а также Академия Хора, известная на весь мир «выращиванием» особенно одаренных музыкантов. Ежегодное проведение фестиваля является одной из главных задач федеральной земли.

Ойтинский оперный фестиваль (в саду замка Ойтина) был создан в 1951 году в честь 125-летия со дня кончины уроженца Ойтина, композитора Карла Марии фон Вебера. Используя оперу Вебера «Вольный стрелок» как основу, был создана череда представлений (три оперных дома проводят по 22-25 представлений в год в парке Ойтинского замка), которые приезжают посмотреть в восточный Гольштейн почти 50000 человек.

Известен на весь мир Wacken-Open-Air-Festival, фестиваль металла. С 1989 в Ойтине в праздник троицы проходит фестиваль Блюза, который посещают около 15000 человек.

Помимо небольших сцен, Шлезвиг-Гольштейн владеет тремя большими «театрами разных направлениями» (нем. Mehrspartentheater): Театр Любека, Театр Киля и Государственный театр Шлезвига-Гольштейна с резиденцией в Шлезвиге. Город Бад-Зегеберг знаменит проводимой ежегодно Игрой Карла Мэя (театральная постановка произведений немецкого писателя Карла Мэя).

Спектр около 250 музеев Шлезвиг-Гольштейна весьма широк: он берёт начало от центральных государственных музеев фонда Готторпа и кончается историческими музеями, большими домами-памятниками в городах, так же большое количество привлекательных краеведческих музеев, чье прошлое и своеобразие отражает страну и людей, как музей фризской культуры доктора Карла Хэберлина в городе Вик-ауф-Фёр. Картины экспрессиониста Эмиля Нольде хранятся в его доме, ставший позднее музеем его картин. Музей под открытым небом Шлезвиг-Гольштейна в Киле-Мольфзее показывает исторические здания всей федеральной земли (площадь всего «музея» — 60 гектар).

И наконец «Дни северного кино» (нем. Nordischen Filmtage) в Любеке является одним из самых больших и богатым традициями кинофестивалем Германии. Кинофестиваль строго ориентирован только на фильмы производства Дании, Швеции, Норвегии, Исландии, Финляндии и других северных стран.

В искусстве

• В Тевтонской песне Тимура Шаова:

… Я совковой жизни скидываю бремя,
Сердце рвется в милый край — Шлезвиг-Голштейн!

Наука и образование

Вузы:

• Университет им. Христиана-Альбрехта в Киле
• Университет в г.Фленсбург
• Медицинский университет в г. Любек
• Высшая техническая школа в Киле
• Высшая техническая школа в Любеке
• Высшая техническая школа во Фленсбурге
• Высшая школа искусств в Киле
• Высшая музыкальная школа (консерватория) в Любеке
• Мультимедия Кэмпус, Киль

Ссылки

• [www.schleswig-holstein.de/ www.schleswig-holstein.de Официальный сайт Шлезвиг-Гольштейн]
• [www.easttalk.de/ EastTalk.de — Информационный портал на русском и немецком (+ истории городов Шлезвиг-Гольштейн)]
• [www.welt.de/politik/article2035951/Schleswig_Holstein_driftet_Richtung_Jamaika.html Schleswig-Holstein driftet Richtung Jamaika]
• Шлезвиг-Голштиния // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Шлезвиг-Гольштейн — статья из Большой советской энциклопедии.

Отрывок, характеризующий Шлезвиг-Гольштейн

На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.


Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
И сколько ни старался Кутузов удержать войска, войска наши атаковали, стараясь загородить дорогу. Пехотные полки, как рассказывают, с музыкой и барабанным боем ходили в атаку и побили и потеряли тысячи людей.
Но отрезать – никого не отрезали и не опрокинули. И французское войско, стянувшись крепче от опасности, продолжало, равномерно тая, все тот же свой гибельный путь к Смоленску.



Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.

Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.


Одним из самых осязательных и выгодных отступлений от так называемых правил войны есть действие разрозненных людей против людей, жмущихся в кучу. Такого рода действия всегда проявляются в войне, принимающей народный характер. Действия эти состоят в том, что, вместо того чтобы становиться толпой против толпы, люди расходятся врозь, нападают поодиночке и тотчас же бегут, когда на них нападают большими силами, а потом опять нападают, когда представляется случай. Это делали гверильясы в Испании; это делали горцы на Кавказе; это делали русские в 1812 м году.
Войну такого рода назвали партизанскою и полагали, что, назвав ее так, объяснили ее значение. Между тем такого рода война не только не подходит ни под какие правила, но прямо противоположна известному и признанному за непогрешимое тактическому правилу. Правило это говорит, что атакующий должен сосредоточивать свои войска с тем, чтобы в момент боя быть сильнее противника.
Партизанская война (всегда успешная, как показывает история) прямо противуположна этому правилу.
Противоречие это происходит оттого, что военная наука принимает силу войск тождественною с их числительностию. Военная наука говорит, что чем больше войска, тем больше силы. Les gros bataillons ont toujours raison. [Право всегда на стороне больших армий.]
Говоря это, военная наука подобна той механике, которая, основываясь на рассмотрении сил только по отношению к их массам, сказала бы, что силы равны или не равны между собою, потому что равны или не равны их массы.
Сила (количество движения) есть произведение из массы на скорость.
В военном деле сила войска есть также произведение из массы на что то такое, на какое то неизвестное х.
Военная наука, видя в истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то – самое обыкновенное – в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
А между тем стоит только отрешиться от установившегося, в угоду героям, ложного взгляда на действительность распоряжений высших властей во время войны для того, чтобы отыскать этот неизвестный х.
Х этот есть дух войска, то есть большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасностям всех людей, составляющих войско, совершенно независимо от того, дерутся ли люди под командой гениев или не гениев, в трех или двух линиях, дубинами или ружьями, стреляющими тридцать раз в минуту. Люди, имеющие наибольшее желание драться, всегда поставят себя и в наивыгоднейшие условия для драки.
Дух войска – есть множитель на массу, дающий произведение силы. Определить и выразить значение духа войска, этого неизвестного множителя, есть задача науки.
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.
Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть, уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать. Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у. Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подведения под таковые уравнения исторических различно взятых единиц (сражений, кампаний, периодов войн) получатся ряды чисел, в которых должны существовать и могут быть открыты законы.
Тактическое правило о том, что надо действовать массами при наступлении и разрозненно при отступлении, бессознательно подтверждает только ту истину, что сила войска зависит от его духа. Для того чтобы вести людей под ядра, нужно больше дисциплины, достигаемой только движением в массах, чем для того, чтобы отбиваться от нападающих. Но правило это, при котором упускается из вида дух войска, беспрестанно оказывается неверным и в особенности поразительно противоречит действительности там, где является сильный подъем или упадок духа войска, – во всех народных войнах.
Французы, отступая в 1812 м году, хотя и должны бы защищаться отдельно, по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.


Так называемая партизанская война началась со вступления неприятеля в Смоленск.
Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии – отсталые мародеры, фуражиры – были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей так же бессознательно, как бессознательно собаки загрызают забеглую бешеную собаку. Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение той страшной дубины, которая, не спрашивая правил военного искусства, уничтожала французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
24 го августа был учрежден первый партизанский отряд Давыдова, и вслед за его отрядом стали учреждаться другие. Чем дальше подвигалась кампания, тем более увеличивалось число этих отрядов.
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.
22 го октября Денисов, бывший одним из партизанов, находился с своей партией в самом разгаре партизанской страсти. С утра он с своей партией был на ходу. Он целый день по лесам, примыкавшим к большой дороге, следил за большим французским транспортом кавалерийских вещей и русских пленных, отделившимся от других войск и под сильным прикрытием, как это было известно от лазутчиков и пленных, направлявшимся к Смоленску. Про этот транспорт было известно не только Денисову и Долохову (тоже партизану с небольшой партией), ходившему близко от Денисова, но и начальникам больших отрядов с штабами: все знали про этот транспорт и, как говорил Денисов, точили на него зубы. Двое из этих больших отрядных начальников – один поляк, другой немец – почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться каждый к своему отряду, с тем чтобы напасть на транспорт.
– Нет, бг'ат, я сам с усам, – сказал Денисов, прочтя эти бумаги, и написал немцу, что, несмотря на душевное желание, которое он имел служить под начальством столь доблестного и знаменитого генерала, он должен лишить себя этого счастья, потому что уже поступил под начальство генерала поляка. Генералу же поляку он написал то же самое, уведомляя его, что он уже поступил под начальство немца.
Распорядившись таким образом, Денисов намеревался, без донесения о том высшим начальникам, вместе с Долоховым атаковать и взять этот транспорт своими небольшими силами. Транспорт шел 22 октября от деревни Микулиной к деревне Шамшевой. С левой стороны дороги от Микулина к Шамшеву шли большие леса, местами подходившие к самой дороге, местами отдалявшиеся от дороги на версту и больше. По этим то лесам целый день, то углубляясь в середину их, то выезжая на опушку, ехал с партией Денисов, не выпуская из виду двигавшихся французов. С утра, недалеко от Микулина, там, где лес близко подходил к дороге, казаки из партии Денисова захватили две ставшие в грязи французские фуры с кавалерийскими седлами и увезли их в лес. С тех пор и до самого вечера партия, не нападая, следила за движением французов. Надо было, не испугав их, дать спокойно дойти до Шамшева и тогда, соединившись с Долоховым, который должен был к вечеру приехать на совещание к караулке в лесу (в версте от Шамшева), на рассвете пасть с двух сторон как снег на голову и побить и забрать всех разом.
Позади, в двух верстах от Микулина, там, где лес подходил к самой дороге, было оставлено шесть казаков, которые должны были донести сейчас же, как только покажутся новые колонны французов.
Впереди Шамшева точно так же Долохов должен был исследовать дорогу, чтобы знать, на каком расстоянии есть еще другие французские войска. При транспорте предполагалось тысяча пятьсот человек. У Денисова было двести человек, у Долохова могло быть столько же. Но превосходство числа не останавливало Денисова. Одно только, что еще нужно было знать ему, это то, какие именно были эти войска; и для этой цели Денисову нужно было взять языка (то есть человека из неприятельской колонны). В утреннее нападение на фуры дело сделалось с такою поспешностью, что бывших при фурах французов всех перебили и захватили живым только мальчишку барабанщика, который был отсталый и ничего не мог сказать положительно о том, какие были войска в колонне.
Нападать другой раз Денисов считал опасным, чтобы не встревожить всю колонну, и потому он послал вперед в Шамшево бывшего при его партии мужика Тихона Щербатого – захватить, ежели можно, хоть одного из бывших там французских передовых квартиргеров.


Был осенний, теплый, дождливый день. Небо и горизонт были одного и того же цвета мутной воды. То падал как будто туман, то вдруг припускал косой, крупный дождь.
На породистой, худой, с подтянутыми боками лошади, в бурке и папахе, с которых струилась вода, ехал Денисов. Он, так же как и его лошадь, косившая голову и поджимавшая уши, морщился от косого дождя и озабоченно присматривался вперед. Исхудавшее и обросшее густой, короткой, черной бородой лицо его казалось сердито.
Рядом с Денисовым, также в бурке и папахе, на сытом, крупном донце ехал казачий эсаул – сотрудник Денисова.
Эсаул Ловайский – третий, также в бурке и папахе, был длинный, плоский, как доска, белолицый, белокурый человек, с узкими светлыми глазками и спокойно самодовольным выражением и в лице и в посадке. Хотя и нельзя было сказать, в чем состояла особенность лошади и седока, но при первом взгляде на эсаула и Денисова видно было, что Денисову и мокро и неловко, – что Денисов человек, который сел на лошадь; тогда как, глядя на эсаула, видно было, что ему так же удобно и покойно, как и всегда, и что он не человек, который сел на лошадь, а человек вместе с лошадью одно, увеличенное двойною силою, существо.
Немного впереди их шел насквозь промокший мужичок проводник, в сером кафтане и белом колпаке.
Немного сзади, на худой, тонкой киргизской лошаденке с огромным хвостом и гривой и с продранными в кровь губами, ехал молодой офицер в синей французской шинели.