Шлюпбалка

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Шлюпба́лка — устройство для спуска шлюпки с борта корабля (судна) на воду и подъёма её на борт. При этом каждую шлюпку обслуживает две шлюпбалки, чем обусловлено частое использование термина во множественном числе.

Совокупность шлюпки, кильблока (приспособления для размещения и хранения шлюпки на борту, представляющего собой поперечную подставку, имеющую профиль обводов днища шлюпки и покрытой мягким материалом (чтобы исключить деформацию днища шлюпки на протяжении гарантированного срока эксплуатации судна)), а также палубных подъёмных механизмов подъема и спуска шлюпки на воду составляет шлюпочное устройство.

Крепление шлюпок по-походному осуществляется специальными найтовыми, для их быстрой отдачи оборудованных глаголь-гаком.

Каждая шлюпбалка состоит из стрелы, опорной конструкции, шлюпочной тали (шлюптали) и механизма, обеспечивающий перемещение, например лебёдки. Шлюпбалки могут быть: горизонтальные, заваливающиеся и поворотные.





Типы шлюпбалок

Горизонтальные шлюпбалки

Горизонтальные (склоняющиеся, гравитационные, скатывающиеся или шарнирные) шлюпбалки вываливаются под действием массы, собственной и шлюпки, после отдачи найтовых, походного стопора и ленточного тормоза лебёдки. С приходом шлюпбалки в горизонтальное положение стопоры на подвесках выходят из зацепления с крюком на ноке стрелы и шлюпка под действием силы тяжести опускается на воду. Подъём шлюпки производится в обратном порядке с помощью лебёдки, имеющей электрический (основной) и ручной (аварийный) приводы. Преимуществом такой конструкции является то, что шлюпки могут хранится на высоко расположенных палубах и далеко от борта; недостатком — зимой, вследствие обмерзания направляющих станин перед спуском шлюпки на воду возможно потребуется скалывание с них льда.

Заваливающиеся шлюпбалки

Конструкция заваливающийся (откидной) шлюпбалки обеспечивает вываливание и заваливание специальными винтовыми и зубчатыми устройствами. Зачастую шлюпбалки такой конструкция применяется на малых кораблях и судах. Недостаток всех, кроме серповидной, заваливающихся шлюпбалок состоит в том, что расстояние между их парой должно превышать длину обслуживаемой ими шлюпки, что неизбежно влечёт нерациональное использование площадей шлюпочной палубы.

  • Одной из разновидностью такой конструкции является секторная, в которой движение заваливания/вываливания осуществляется путём вращения рукоятки винтового стержня, проходящего через нарезную обойму, вследствие чего по зубчатой рейке, закреплённой на палубе, катится зубчатый сектор нижней части шлюпбалки.
  • Серповидная отличается тем, что имеет балки четко выраженной серповидной формы.
  • Наиболее совершенная конструкция такой шлюпбалки системы инженера Иолко — содержит два винтовых стержня: нижний (с одноходовой резьбой) и верхний (с многоходовой). В начале вываливания, когда шлюпбалка вместе со шлюпкой вертикально поднимается в верхнее положение, работает нижний винт обладающий более мощным моментом при небольшой скорости вращения, а как только шлюпка пройдя верхнее положение начнёт вываливаться за борт, нижний винт, израсходовав резьбовую часть, начнёт вращаться вместе с втулкой, которая начнёт вывинчивать верхний многоходовой винт, увеличивая скорость вываливания системы.

Поворотные шлюпбалки

Поворотные шлюпбалки представляют собой пустотелые стальные изогнутые сверху балки, которые могут свободно поворачиваться в двух подшипниках (верхнем — опорном катке и нижнем — подпятнике) на 360° вокруг своей продольной оси. Верхние концы шлюпбалок соединены между собой тросом-топриком облегчающим их одновременный поворот. Процесс спуска/подъёма шлюпки сложен, требует много времени и состоит в поочерёдном развороте каждой шлюпбалки и выводе за борт сперва кормы, а затем носа и шлюпки. Недостатком такой конструкции шлюпбалки является ограниченный вылет, не обеспечивающий спуск шлюпки при крене на противоположный борт более 10—15°.

Напишите отзыв о статье "Шлюпбалка"

Литература

См. также


Отрывок, характеризующий Шлюпбалка

– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.