Шмайссер, Хуго

Хуго Шмайссер
нем. Hugo Schmeisser
Род деятельности:	оружейный конструктор
Дата рождения:	24 сентября 1884(1884-09-24)
Место рождения:	Йена
Дата смерти:	12 сентября 1953(1953-09-12) (68 лет)
Место смерти:	Эрфурт

Хуго Шмайссер (нем. Hugo Schmeisser; 24 сентября 1884 года, Йена — 12 сентября 1953 года, Эрфурт) — немецкий конструктор огнестрельного и пневматического оружия. Член НСДАП с 1933 года.

Биография

Жизнь Хуго Шмайссера связана с немецким «городом оружия» Зуль (Suhl). Его отец Луис Шмайссер также был одним из самых известных конструкторов оружия Европы. Ещё до Первой мировой войны он занимался конструированием и производством пулемётов в фирме Теодора Бергмана (англ.). В этой фирме Хуго Шмайссер приобрёл практический опыт и сделал первые шаги как оружейный конструктор. Во время Первой мировой войны Хуго работает в Зуле над производством пулемётов.

Во время Первой мировой войны после первых двух лет боевых действий западный фронт застыл в позиционном равновесии. Артиллерийский огонь и штыковые атаки вели к огромным потерям сторон. В 1917—1918 Хуго Шмайссер разработал автоматическое оружие, позволяющее вести автоматический огонь на расстояние до 200 метров. Этот MP-18 был основным вооружением боевых групп, которые прорвали фронт в марте 1918 («наступательная операция Михаэль»). Всего фирма «Бергман» изготовила 35 тыс. штук MP-18.

По условиям Версальского договора от 28 июня 1919 года немецким оружейным фирмам было запрещено производить автоматическое оружие. 30-летнее сотрудничество между семьёй Шмайссер и фирмой «Бергман» приходит к концу.

Хуго Шмайссер вынужден ориентироваться заново. Вместе с братом Хансом Шмайссером (нем. Hans Schmeisser) он основывает в 1919 «Industriewerk Auhammer Koch und Co.» в Зуле. В Германии после Первой мировой войны это предприятие плохо работает с самого начала. Несмотря на запрет, Хуго Шмайссер работает над пистолетом-пулемётом. В 1919 происходит первый контакт с фирмой «C.G. Haenel». Это — начало 20-летнего сотрудничества. Для защиты патентов Хуго Шмайсер основывает летом 1922 года вторую фирму под именем «Братья Шмайссер» (нем. Gebrüder Schmeisser) в Зуле. Этот ход должен был препятствовать потере патентов в случае банкротства фирмы «Industriewerk Auhammer Koch und Co.». Так как фирма «Хенель» находится в затруднительном положении, братья Шмайссер становятся весной 1925 года деловыми партнёрами «Хенель» и совладельцами имея по 1/6 доли в компании. Странно, что братья Шмайссер остаются доверенными лицами фирмы «Хенель», хотя они — участники и фактически деловые партнёры предприятия «Хенель». Вопреки определениям Версальского договора, построение и исследование пистолетов-пулемётов активно продолжаются благодаря Хуго Шмайссеру. В 1928 году Хуго Шмайссер разработал MP28. Магазин MP28 имеет 32 патрона и подсоединяется сбоку. Это оружие поступает после 1928 на вооружение немецкой полиции. Интересно, что почти 10 лет спустя во время гражданской войны в Испании используется всё тот же MP28.

Чтобы участвовать в ожидаемых военных заказах после прихода к власти Гитлера, в 1934 году предприятия «Цейн зулер» Зуля и «Целла-Мелиссер» объединяются в объединение под названием «Объединённые оружейные фабрики Зуль-Целла-Мелиссер». Это объединение непосредственно контактирует со служебными инстанциями военной администрации. Сверх того, «Объединённые оружейные фабрики Зуль-Целла-Мелиссер» открывает свой офис в Берлине. При этом Хуго Шмайссер познакомился, и, вероятно, подружился с известным лётчиком Эрнстом Удетом (нем. Ernst Udet; 1896—1941), что оказалось очень важным в течение последующих лет. Удет был заместителем Германа Геринга в руководстве военной авиации. После 1935 фирма «Хенель» быстро растёт за счёт производства оружия. Помимо официальных зарплат, братья Шмайссеры получают долю в прибыли и отчисления за использование патентов.

В 1938 году под руководством Хуго Шмайссера на фирме «Хэнель» начинается разработка автоматического оружия под промежуточный патрон 7,92x33 Kurz под маркой [world.guns.ru/assault/de/mkb42-h-r.html Mkb-42(H)]. После существенных доработок это оружие принимается на вооружение и запускается в производство в 1944 году под маркой StG-44 «Sturmgewehr».

3 апреля 1945 года американские войска занимают город Зуль. Хуго Шмайссер и брат Ханс Шмайссер взяты под арест, где они неделями допрашиваются американскими оружейными экспертами и представителями британских спецслужб. В конце июня 1945 года американцы уходят из Тюрингии. В июле 1945 после взятия Красной армией под свой контроль, в фирме «Хенель» начинается гражданское производство. Однако в августе 1945 на фирме снова, теперь уже под советским контролем, монтируются и передаются в СССР для технической оценки 50 штук Stg-44. Одновременно 10 785 листов технических чертежей военной техники вывозится в СССР.

Работа в СССР

В октябре 1946 Хуго Шмайссер в принудительном порядке был вывезен в Советский Союз. Шмайcсер с большой группой конструкторов был отправлен в Ижевск — один из центров советской оружейной индустрии. Группа работала в оружейном КБ завода «Ижмаш». Немецкие специалисты прибыли в Ижевск в конце октября 1946 года. Кроме Шмайссера, в СССР были привезены известные немецкие оружейники: Бранитцке, Шинк, Вернер Грунер.

Отмечается огромное внешнее сходство и сходство принципа работы АК со «Sturmgewehr 44» (1943 года выпуска). АК, как и MP-43 (STG-44) разрабатывались под промежуточный патрон — 7.92х33 и 7.62х39 или промежуточного патрона 7,92 для штурмовой винтовки StG-44. Есть технологические отличия в системе автоматизации стрельбы, наличии газоотводных трубок и многое другое. В дальнейшем М. Калашников создал модификации собственного проекта. Он является официально признанным конструктором популярных моделей автомата и ручного пулемета, очень популярного в мире.

Бытует на уровне мифа ничем недокументированное мнение, что возможно именно в период плена Шмайссера, он и другие пленные инженеры создали совершенно новый автомат, а не сам Калашников, хотя ранее у них такого задела не было. У истоков мифа стоит немецкий «историк творческого наследия великого конструктора Хуго Шмайссера» доктор Вернер Рёш. О каком-то фактическом подтверждении этой истории говорить в принципе не приходится, исходя хотя бы из простой географии. Дело в том что Калашников находился в городе Коврове, тогда как Шмайссер был отправлен на работу в Ижевск - примерно в тысяче километров на восток от Коврова.

Очевидно, Шмайссер (никак не мог принимать участие в разработке АК?) находился не в Коврове.

В 1948 году, по предписанию Главного маршала артиллерии Н. Н. Воронова, Михаил Калашников был направлен на Ижевский мотозавод для авторского участия в создании технической документации и организации изготовления первой опытной партии своего автомата «АК».

При этом следует отметить, что Калашников, безусловно, был знаком с StG-44, и ранние образцы АК имели много общего с StG-44. Однако конечный результат - АК образца 47 года - отличается от StG-44 практически полностью, причем отличия не на уровне мелких доработок, а представляют собой радикально иные конструктивные решения.^{[какие?]}

Конец жизни

Летом 1952 года Шмайсер со своей группой вернулся в Германию. Умер 12 сентября 1953 после операции на лёгких в Городской больнице Эрфурта и похоронен в Зуле.

В наше время в Германии его имя малоизвестно широкой публике, за исключением специалистов-оружейников и военных историков. В Зуле к 50-й годовщине смерти конструктора был устроен вечер памяти.

Бытует мнение, что есть памятник конструктору. Это не так, в Зуле есть памятник оружейному мастеру. Этот памятник был поставлен в 1903 году, в 1985 демонтирован для реставрации и заменен копией, в 2000 опять поставлен реставрированный.

Ссылки

• [www.kalashnikov.ru/upload/medialibrary/954/10_18.pdf А.Кулинский. "Шмайссеры. Судьбы и оружие", "Калашников. Оружие, боеприпасы и снаряжение" , № 7/2003]
• [www.kalashnikov.ru/upload/medialibrary/5bb/20_27.pdf А.Кулинский. "Шмайссеры. Судьбы и оружие. Окончание", "Калашников. Оружие, боеприпасы и снаряжение" , № 8/2003]
• [master-gun.com/velikie-oruzhejniki/xugo-shmajsser-v-izhevske-chast-1 И.Шайдуров. "Хуго Шмайссер в Ижевске (Часть 1). Или конец одного мифа. "Мастер ружьё", № 11/2009]
• [master-gun.com/velikie-oruzhejniki/xugo-shmajsser-v-izhevske-chast-2 И.Шайдуров. "Хуго Шмайссер в Ижевске (Часть 2). Или конец одного мифа. "Мастер ружьё", № 12/2009]
• [topwar.ru/40021-hu-iz-gerr-shmaysser.html Ху из, герр Шмайссер?]
• [topwar.ru/56746-shmaysser-v-izhevske.html Шмайсер в Ижевске]

Отрывок, характеризующий Шмайссер, Хуго

За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.