Шмаково (Смоленская область)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Деревня
Шмаково
Страна
Россия
Субъект Федерации
Смоленская область
Муниципальный район
Сельское поселение
Координаты
Площадь
1,17 км²
Высота центра
199 м
Тип климата
умеренно-континентальный
Население
209 человек (2007)
Плотность
178,63 чел./км²
Часовой пояс
Телефонный код
+7 48149
Почтовый индекс
216479
Автомобильный код
67
Код ОКАТО
[classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=662338979 662 338 979]
Показать/скрыть карты

Шмаково — деревня в Смоленской области России, в Починковском районе. Расположена в юго-восточной части области в 38 км к востоку от Починка, на правом берегу реки Стряна. Население — 209 жителей (2007 год). Административный центр Шмаковского сельского поселения.



История

Бывшее владельческое село. До 1922 года в составе Ельнинского уезда, затем в Починковском районе.

ШМАКОВО, бывшее владельческое село в Ельнинском уезде. В настоящее время — в Починковском районе. Считается, что село Ш. являлось родовым имением матери композитора М. И. Глинки. Однако из материалов Смоленской консистории видно, что в середине ХVIII в. Ш. принадлежало дворянскому роду Маневских, представитель которого поручик Иван Федорович Маневский в 1757 г. на свои средства построил здесь деревянную церковь во имя Святого Николая. Затем Ш. перешло к генералу В. В. Энгельгардту (см.), который в конце ХVIII в. скупил более 20 имений в Смоленской и других губерниях. Управляющим его смоленскими имениями более 20 лет был Иван Андреевич Глинка, дядя композитора по матери. После смерти В. В. Энгельгардта между его детьми состоялся раздел его обширных владений. Об этом подробно писал в статье «Давние эпизоды» Ник. Энгельгардт (журнал «Исторический вестник», 1911 г.), где, в частности, приводится следующий документ, составленный 5 ноября 1828 г.: «Согласно данному нами, тремя братьями, уверению Ивану Андреевичу Глинке, мы сею бумагою полагаем: 1) За тридцатилетнюю его службу и усердие к батюшке, а также доброе его отношение с нами <...> полагается ему 400 тысяч рублей вознаграждения со следующим условием: 2) В число сей суммы получает Иван Андреевич имение Шмаково, которое <...> обходится нам в 129290 рублей <...>». Возможно, между умершим генералом и Глинками существовала какая-то потайная родственная связь, хотя в родословных росписях Глинок и Энгельгардтов она и не прослеживается.

Композитор М. И. Глинка в своих «Записках» (М., 1988. — С. 16-17) упоминает этого генерала: «В последний год курса, около зимы с 1821 на 22 год, приехал в Петербург дядя Афанасий Андреевич; я воспользовался неважным расстройством здоровья, чтобы на время переехать к нему. Жили мы в доме генерала Василия Васильевича Энгельгардта (племянника фельдмаршала князя Потемкина-Таврического). Он благоволил ко мне, и впоследствии я сохранил дружеские отношения к его сыновьям и их семействам». И далее: «Всякий раз, когда мне удавалось отпроситься на несколько времени из пансиона, я был чрезвычайно рад: старик генерал меня жаловал; в непродолжительном времени я подружился с однолеткой, моей двоюродной сестрой Софьей Ивановной, девушкой отличного воспитания, доброй, миловидной и любившей также музыку и чтение. Отец её, Иван Андреевич Глинка (брат Афанасия Андреевича), был хороший музыкант…».

Имение Шмаково до 1918 г. принадлежало потомкам Ивана Андреевича Глинки.

5-6 августа 1941 года немецко-фашистские войска вышли к Десне в районе Шмакова-Богданово, где встретили сопротивление 53-й стрелковой дивизии. Завязались тяжелые кровопролитные бои.

В начале сентября 1941 года в полосе 43-й армии советскими войсками предпринимались неоднократные попытки перейти в наступление. 10-13 сентября части 145-й танковой бригады и 211-й стрелковой дивизии вели бои в районе Амшара, Шмаково. Но взять последнее не смогли.

12 сентября противник предпринял ряд контратак под Амшарами и Шмаковым против советских частей. Согласно журнала боевых действий штаба Резервного фронта, 13 сентября 1941 года: "...148 тбр  к 14:30 по овладению Шмаково была контратакована противником из Амшары и начала отход на х. Быковница. К исходу дня бригада закреплялась на рубеже Натальино, выс. 221,8 (2602)".

В тот день немцам удалось оттеснить советские войска за Стряну и занять западный берег реки. После чего бои на этом направлении на некоторое время затихли.  

18 сентября 1943 года деревня Шмаково была освобождена воинами 1293-го стрелкового полка под командованием майора Прокофьева Георгия Васильевича (1912 - 20.11.1943). Полк входил в состав 160-й стрелковой дивизии 33-й Армии.

Достопримечательности

Напишите отзыв о статье "Шмаково (Смоленская область)"

Ссылки

  • [www.admin-smolensk.ru/~websprav/history/raion/book/-CH-.htm Шмаково/Энциклопедия Смоленской области]

Отрывок, характеризующий Шмаково (Смоленская область)

Князь Андрей уезжал на другой день вечером. Старый князь, не отступая от своего порядка, после обеда ушел к себе. Маленькая княгиня была у золовки. Князь Андрей, одевшись в дорожный сюртук без эполет, в отведенных ему покоях укладывался с своим камердинером. Сам осмотрев коляску и укладку чемоданов, он велел закладывать. В комнате оставались только те вещи, которые князь Андрей всегда брал с собой: шкатулка, большой серебряный погребец, два турецких пистолета и шашка, подарок отца, привезенный из под Очакова. Все эти дорожные принадлежности были в большом порядке у князя Андрея: всё было ново, чисто, в суконных чехлах, старательно завязано тесемочками.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было итти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.
– Мне сказали, что ты велел закладывать, – сказала она, запыхавшись (она, видно, бежала), – а мне так хотелось еще поговорить с тобой наедине. Бог знает, на сколько времени опять расстаемся. Ты не сердишься, что я пришла? Ты очень переменился, Андрюша, – прибавила она как бы в объяснение такого вопроса.
Она улыбнулась, произнося слово «Андрюша». Видно, ей самой было странно подумать, что этот строгий, красивый мужчина был тот самый Андрюша, худой, шаловливый мальчик, товарищ детства.
– А где Lise? – спросил он, только улыбкой отвечая на ее вопрос.
– Она так устала, что заснула у меня в комнате на диване. Ax, Andre! Que! tresor de femme vous avez, [Ax, Андрей! Какое сокровище твоя жена,] – сказала она, усаживаясь на диван против брата. – Она совершенный ребенок, такой милый, веселый ребенок. Я так ее полюбила.
Князь Андрей молчал, но княжна заметила ироническое и презрительное выражение, появившееся на его лице.
– Но надо быть снисходительным к маленьким слабостям; у кого их нет, Аndre! Ты не забудь, что она воспитана и выросла в свете. И потом ее положение теперь не розовое. Надобно входить в положение каждого. Tout comprendre, c'est tout pardonner. [Кто всё поймет, тот всё и простит.] Ты подумай, каково ей, бедняжке, после жизни, к которой она привыкла, расстаться с мужем и остаться одной в деревне и в ее положении? Это очень тяжело.
Князь Андрей улыбался, глядя на сестру, как мы улыбаемся, слушая людей, которых, нам кажется, что мы насквозь видим.
– Ты живешь в деревне и не находишь эту жизнь ужасною, – сказал он.
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
– Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей.
Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.