Шмея, Иван Степанович
| Иван Степанович Шмея | ||||||
| Дата рождения | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| Дата смерти | ||||||
| Место смерти | ||||||
| Принадлежность | ||||||
| Сражения/войны | ||||||
| Награды и премии |
| |||||
Иван Степанович Шмея (29.06.1922 — 30.01.1998, Минская область) — командир отделения взвода пешей разведки 366-го стрелкового полка 126-й стрелковой дивизии 43-й армии 3-го Белорусского фронта, старшина — на момент представления к награждению орденом Славы 1-й степени.
Биография
Родился 29 июня 1922 года в городе Витебск в многодетной семье служащего. В 1930-е годы семья переехала в город Дзержинск Минской области, где отец работал председателем сельского Совета. Окончил 10 классов в Дзержинске. Работал в артели.
В Красной Армии с июля 1941 года. Чтобы призвали в армию Иван Шмея изменил год рождения с 1922 на 1921. На фронте в Великую Отечественную войну с июля 1941 года. Воевал с немецко-вражескими захватчиками на Западном, 1-м Прибалтийском, 3-м и 2-м Белорусских фронтах.
Командир отделения взвода пешей разведки 366-го стрелкового полка младший сержант Иван Шмея 6 октября 1944 года во главе разведывательной группы в двадцати пяти километрах севернее литовского города Кельме обнаружил группу противников в засаде. В ходе ликвидации вражеской засады разведчики уничтожили семерых вражеских солдат.
10 октября 1944 года в районе железнодорожной станции «Шамайткемен», расположенной в полутора десятках километрах юго-западнее литовского города Швекшна, младший сержант Иван Шмея гранатами подорвал две вражеские автомашины.
20 октября 1944 года Иван Шмея добыл ценные разведывательные данные о системе обороны противника в районе фольварка Адлиг Гросс-Плаушваррен.
Приказом по 126-й стрелковой дивизии № 049 от 15 ноября 1944 года за мужество и отвагу проявленные в боях младший сержант Шмея Иван Степанович награждён орденом Славы 3-й степени.
25 января 1945 года командир отделения взвода пешей разведки 366-го стрелкового полка младший сержант Иван Шмея в районе населённого пункта Прониттен, расположенного в восьми километрах юго-западнее нынешнего города Полесска Калининградской области, с группой разведчиков из пяти человек проник в расположение противника, где уничтожил 11 противников, пленил вражеского офицера и нескольких солдат.
Приказом по 43-й армии № 057 от 6 марта 1945 года за мужество и отвагу проявленные в боях младший сержант Шмея Иван Степанович награждён орденом Славы 2-й степени.
При штурме столицы Восточной Пруссии города Кёнигсберга командир отделения взвода пешей разведки 366-го стрелкового полка старшина Иван Шмея ночью 8 апреля 1945 года с группой разведчиков скрытно проник в тыл противника. Неожиданно напав на врага, разведывательная группа уничтожила два пулемётных расчёта, значительное количество противников взяла в плен.
9 апреля 1945 года старшина Иван Шмея вместе с двумя разведчиками забросал гранатами вражеских автоматчиков, находившихся в доме, подготовленном к обороне. Советское стрелковое подразделение, используя замешательство противника, овладело этим домом.
Представление к награждению орденом Славы 1-й степени подписал командующий 43-й армией генерал-полковник А. П. Белобородов.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-вражескими захватчиками старшина Шмея Иван Степанович награждён орденом Славы 1-й степени, став полным кавалером ордена Славы.
24 июня 1945 года участвовал в историческом Параде Победы на Красной площади в Москве.
В 1946 году И. С. Шмея демобилизован. Член ВКП/КПСС с 1950 года. Жил в городе Дзержинск Минской области. Работал старшим инженером на заводе, директором охотничьего хозяйства. Умер 30 января 1998 года. Похоронен на Дягильнянском кладбище в Дзержинске.
Награждён орденами Отечественной войны 1-й степени, «Знак Почёта», Славы 1-й, 2-й и 3-й степени, медалями. Почётный гражданин Дзержинского района.
Участвовал в юбилейном Параде Победы в Москве в 1985 году. Снялся в документальном фильм Константина Симонова «Шёл солдат».
В городе Дзержинск Минской области на Аллее Героев установлен памятный знак И. С. Шмее. Его именем названа улица в Дзержинске.
Напишите отзыв о статье "Шмея, Иван Степанович"
Ссылки
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=10094 Иван Степанович Шмея]. Сайт «Герои Страны». Проверено 22 августа 2014.
Литература
- …Там Беларуси выше всей земля Дзержинщины моей… Минск, 1999.
- Андреев Г. И., Вакуров И. Д. Солдатская слава. М., 1981. Кн. 5.
- Беляев И. Н., Сысоев А. Н. Хроника солдатской славы. Минск, 1970.
- Валаханович А. И., Кулагин А. Н. Дзержинщина: прошлое и настоящее. Минск, 1986.
- Высоцкий Н. И. Ветераны. Дзержинск, 2010.
- Дзержинск 860 лет ред. Е. В. Филипчик. Минск, 2006.
- Долготович Б. Д. Кавалеры ордена Славы. Минск, 2006
- Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.
- Костенков А. Г. Славен их путь боевой. Калининград, 1987.
- Навечно в сердце народном. 3е изд., доп. и испр. Минск, 1984
- Памяць: гсторыкадакументальная хронка Дзяржынскага раёна. Минск, 2004.
Отрывок, характеризующий Шмея, Иван Степанович
Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.
По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.
На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
