Шнайдер, Саша

Саша Шнайдер
Дата рождения	21 октября 1908(1908-10-21)
Место рождения	Вильно, Российская империя
Дата смерти	2 февраля 1993(1993-02-02) (84 года)
Место смерти	Нью-Йорк, США
Страна

Саша Шнайдер (англ. Sascha Schneider, настоящее имя Авром Шнайдер, нем. Avrom Sznejder; 21 октября 1908, Вильнюс — 2 февраля 1993, Нью-Йорк) — американский скрипач. Брат Миши Шнайдера.

Начинал учиться музыке в Виленской консерватории. В 1924 г. переехал в Германию, учился во Франкфурте у Адольфа Ребнера и в Берлине у Карла Флеша. В 1927 г. был принят первой скрипкой в оркестр Саарбрюккена, с 1929 г. играл в Оркестре Северогерманского радио (Гамбург) и одновременно руководил собственным квартетом (в котором, в частности, на виолончели играл Артур Трёстер). Однако угроза прихода к власти нацистов заставила Шнайдера оставить работу в Гамбурге и переехать в 1932 г. в Будапешт благодаря приглашению своего брата, уже два года игравшего в Будапештском квартете. Шнайдер вошёл в состав квартета в качестве второй скрипки и работал в составе этого ансамбля на протяжении 12 лет, в 1937 г. переехав из Будапешта в Нью-Йорк. Покинув квартет в 1944 г., Шнайдер играл в других камерных составах, начиная с 1950 г. активно сотрудничал с Пабло Казальсом в музыкальных фестивалях, проводившихся Казальсом во Франции, в Пуэрто-Рико и др. В 1955 г. Шнайдер вернулся в Будапештский квартет и играл в нём вплоть до конца существования квартета в 1967 г. В 1972 г. Шнайдер создал оркестр «Бранденбургские солисты». Особенно часто Шнайдер концертировал в Израиле, благодаря его деятельности в эту страну приезжали и другие выдающиеся музыканты; вклад Шнайдера в музыкальную культуру Израиля был оценен посвящённой ему персональной выставкой (1973), которую открыла лично Голда Меир.

За 56 лет Саша Шнайдер осуществил записи 300 произведений 39 композиторов, начиная с трио-сонат и concerti grossi Генделя и вплоть до сочинений Аарона Копленда и Бена Вебера.

Ссылки

• [www.sasha-schneider.com/ Мемориальный сайт]  (фр.)

Отрывок, характеризующий Шнайдер, Саша

Великий мастер предложил исполнить последнюю обязанность, и важный сановник, который носил звание собирателя милостыни, стал обходить братьев. Пьеру хотелось записать в лист милостыни все деньги, которые у него были, но он боялся этим выказать гордость, и записал столько же, сколько записывали другие.
Заседание было кончено, и по возвращении домой, Пьеру казалось, что он приехал из какого то дальнего путешествия, где он провел десятки лет, совершенно изменился и отстал от прежнего порядка и привычек жизни.


На другой день после приема в ложу, Пьер сидел дома, читая книгу и стараясь вникнуть в значение квадрата, изображавшего одной своей стороною Бога, другою нравственное, третьею физическое и четвертою смешанное. Изредка он отрывался от книги и квадрата и в воображении своем составлял себе новый план жизни. Вчера в ложе ему сказали, что до сведения государя дошел слух о дуэли, и что Пьеру благоразумнее бы было удалиться из Петербурга. Пьер предполагал ехать в свои южные имения и заняться там своими крестьянами. Он радостно обдумывал эту новую жизнь, когда неожиданно в комнату вошел князь Василий.
– Мой друг, что ты наделал в Москве? За что ты поссорился с Лёлей, mon сher? [дорогой мoй?] Ты в заблуждении, – сказал князь Василий, входя в комнату. – Я всё узнал, я могу тебе сказать верно, что Элен невинна перед тобой, как Христос перед жидами. – Пьер хотел отвечать, но он перебил его. – И зачем ты не обратился прямо и просто ко мне, как к другу? Я всё знаю, я всё понимаю, – сказал он, – ты вел себя, как прилично человеку, дорожащему своей честью; может быть слишком поспешно, но об этом мы не будем судить. Одно ты помни, в какое положение ты ставишь ее и меня в глазах всего общества и даже двора, – прибавил он, понизив голос. – Она живет в Москве, ты здесь. Помни, мой милый, – он потянул его вниз за руку, – здесь одно недоразуменье; ты сам, я думаю, чувствуешь. Напиши сейчас со мною письмо, и она приедет сюда, всё объяснится, а то я тебе скажу, ты очень легко можешь пострадать, мой милый.
Князь Василий внушительно взглянул на Пьера. – Мне из хороших источников известно, что вдовствующая императрица принимает живой интерес во всем этом деле. Ты знаешь, она очень милостива к Элен.
Несколько раз Пьер собирался говорить, но с одной стороны князь Василий не допускал его до этого, с другой стороны сам Пьер боялся начать говорить в том тоне решительного отказа и несогласия, в котором он твердо решился отвечать своему тестю. Кроме того слова масонского устава: «буди ласков и приветлив» вспоминались ему. Он морщился, краснел, вставал и опускался, работая над собою в самом трудном для него в жизни деле – сказать неприятное в глаза человеку, сказать не то, чего ожидал этот человек, кто бы он ни был. Он так привык повиноваться этому тону небрежной самоуверенности князя Василия, что и теперь он чувствовал, что не в силах будет противостоять ей; но он чувствовал, что от того, что он скажет сейчас, будет зависеть вся дальнейшая судьба его: пойдет ли он по старой, прежней дороге, или по той новой, которая так привлекательно была указана ему масонами, и на которой он твердо верил, что найдет возрождение к новой жизни.