Шнайер, Брюс

Брюс Шнайер
Bruce Schneier
Дата рождения:	15 января 1963(1963-01-15) (61 год)
Место рождения:	Нью-Йорк
Страна:	США США
Научная сфера:	Информатика, Криптография, Безопасность
Альма-матер:	Рочестерский университет Американский университет

Брюс Шнайер (англ. Bruce Schneier; род. 15 января 1963, Нью-Йорк) — американский криптограф, писатель и специалист по компьютерной безопасности. Автор нескольких книг по безопасности, криптографии и информационной безопасности. Основатель криптографической компании Counterpane Internet Security, Inc., член совета директоров Международной ассоциации криптологических исследований и член консультативного совета Информационного центра электронной приватности, также работал на Bell Labs и Министерство обороны США.

Ранние годы

Брюс Шнайер — сын Мартина Шнайера, верховного судьи Бруклина. Он вырос в Нью-Йорке. В 1984 получил степень бакалавра по физике в Рочестерском университете, а затем перешёл в Американский университет, где в 1988 получил степень магистра в области компьютерных наук. В ноябре 2011 года он был награждён степенью почётного доктора наук Университетом Вестминстера в Лондоне, Англия. Награда была выдана департаментом электроники и компьютерных наук в знак признания «тяжёлой работы и вклада в развитие информатики и общественной жизни» Шнайера.

Шнайер был основателем и главным технологом BT Managed Security Solutions, ранее Counterpane Internet Security, Inc.

Книги и публикации по безопасности и компьютерной безопасности

В 1994 году Шнайер опубликовал книгу «Прикладная Криптография», в которой он в деталях приводил принцип работы, реализации и примеры использования криптографических алгоритмов. Позже он опубликовал книгу «Cryptography Engineering», в которой он уделил больше внимания использованию криптографии в реальных системах чем принципу работы криптографических алгоритмов. Также он написал книгу на тему безопасности для более широкой аудитории. В 2000 году Шнайер опубликовал книгу «Секреты и ложь. Безопасность данных в цифровом мире». В 2003 году в свет вышла книга Шнайера «Beyond Fear: Thinking Sensibly About Security in an Uncertain World», в которой он подробно описал процесс оценки полезности мер противодействия угрозам безопасности.

Шнайер ведёт ежемесячную информационную рассылку «Crypto-Gram» на тему компьютерной безопасности, также он ведёт блог «Schneier on Security». Блог был создан Шнайером для того, чтобы публиковать эссе прежде, чем они появятся в «Crypto-Gram», что позволит читателям комментировать их пока они актуальны. Со временем «Crypto-Gram» стала ежемесячно рассылаемой на электронную почту версией блога. Издания, публикующие статьи на темы безопасности и компьютерной безопасности, часто цитируют тексты Шнайера, где он указывает на слабые места в системах безопасности и реализациях криптографических алгоритмов. Также Шнайер является автором «Security Matters», колонки для журнала Wired.

В 2005 году в своём блоге Шнайер объявил, что в декабрьском выпуске «SIGCSE Bulletin», три пакистанских учёных из Международного Исламского Университета в Исламабаде, Пакистан, плагиировали и добились публикации статьи, написанной с участием Шнайера. Впоследствии, те же академики плагиировали статью «Real-time Transport Protocol (RTP) security», написанную Вилле Халливуори. Шнайер обратился по вопросу плагиата своей статьи к редакторам SIGCSE, после чего было проведено расследование. Редактор «SIGCSE Bulletin» удалил статью пакистанских учёных с сайта «SIGCSE» и потребовал от этих учёных официальное письмо c извинениями. Также Шнайер подчеркнул, что Международный Исламский Университет попросил его «запретить возможность комментирования записи блога, посвящённой вопросу плагиата этой статьи», но он отказался это сделать, хотя и удалил комментарии, которые посчитал «неподходящими или враждебными».

Точки зрения

Криптография

Шнайер считал, что экспертная оценка и экспертный анализ очень важны для защиты криптографических систем. Математическая криптография обычно не самое слабое звено в цепи безопасности. Поэтому эффективная защита требует, чтобы криптография объединялась с другими вещами.

Термин Закон Шнайера был введён Кори Доктороу в своей речи про Технические средства защиты авторских прав для Microsoft Research. Закон сформулирован следующим образом:

Любой человек может придумать такую умную систему безопасности, что он или она не может представить себе способ взломать эту систему.

Национальная безопасность

Шнайер сказал, что деньги Министерства внутренней безопасности должны быть потрачены на нужды разведывательного управления и служб реагирования на чрезвычайные ситуации. Защищаться от масштабной угрозы терроризма, как правило, лучше, чем сосредотачиваться на конкретных потенциальных террористических заговорах. Шнайер считал, что несмотря на сложность анализа разведывательных данных, этот способ является лучшим для борьбы с глобальным терроризмом. Человеческий интеллект имеет преимущества по сравнению с автоматизированным и компьютеризированным анализом, при этом увеличение количества собранных разведывательных данных не поможет улучшить процесс анализа. Различным агентствам, созданным во время Холодной Войны, не свойственен обмен информацией. Однако, практика обмена информацией очень важна при борьбе с децентрализованными и плохо финансируемыми противниками, такими как Аль-Каида.

Что касается ТЭН — взрывчатки, которая стала оружием террористов — Шнайер писал, что только собаки могут обнаружить её. Он также считал, что изменения в безопасности аэропортов после 11 сентября 2001 принесли больше вреда, чем пользы. Он победил Кипа Хоули, бывшего главу Администрации Транспортной Безопасности, в онлайн-дискуссии, посвящённой этой теме, в журнале Economist, при этом его поддержало 87 % голосующих.

Проектирование систем

Шнайер критиковал подходы к обеспечению безопасности, которые пытаются предотвратить любые вредоносные вторжения. Он считал, что главное — это проектировать систему так, чтобы она адекватно реагировала на отказ. Разработчик не должен недооценивать возможности злоумышленника: в будущем технология может сделать возможными вещи, невозможные в данный момент. Согласно принципу Керкгоффса, чем больше частей криптографической системы хранится в секрете, тем более хрупкой становится система.

Секретность и безопасность — это не одно и то же, даже если так кажется. Только плохие системы безопасности основаны на секретности; хорошие системы надёжно работают даже, если все их детали общедоступны.

Шнайер считал, что вопросы безопасности должны быть доступны для общественного обсуждения.

Если исследования не находятся в открытом доступе, то их никто не исправит. Компании не рассматривают это как угрозу безопасности, для них это проблемы пиара.

Криптографические алгоритмы

Хэш-функция Skein

Skein — алгоритм хеширования, один из пяти финалистов конкурса хэш-функций NIST (англ. NIST hash function competition), открытом для создания алгоритма SHA-3. Авторами Skein являются Нилс Фергюс (англ. Niels Ferguson), Стефан Люкс (англ. Stefan Lucks), Брюс Шнайер, Дуг Уитинг, Михир Белларе (англ. Mihir Bellare), Тадаёши Коно, Джон Каллас (англ. Jon Callas) и Джесси Волкер. Skein основан на блочном шифре Threefish. Алгоритм поддерживает размеры внутреннего состояния 256, 512, 1024 бит, и размер входного сообщения до 2⁶⁴−1 бит. Авторы заявляют о 6,1 тактах на байт для входных сообщений любого размера на процессоре Intel Core 2 Duo в 64-битном режиме. Нелинейность алгоритма возникает из-за комбинирования операций сложения и сложения по модулю 2; S-блоки в алгоритме не используются. Алгоритм оптимизирован под 64-битные процессоры; в документации к Skein указано, что алгоритм может использоваться для поточного шифрования и разделения секрета.

Шифр Solitaire

Solitaire — алгоритм шифрования, разработанный Брюсом Шнайером с целью «позволить оперативным сотрудникам спецслужб передавать секретные сообщения без каких-либо электронно-вычислительных устройств и изобличающих инструментов», по просьбе писателя-фантаста Нила Стивенсона для использования в его романе «Криптономикон». В алгоритме криптосистема создаётся из обычной 54-карточной колоды игральных карт. Мотивацией к созданию шифра был тот факт, что колода игральных карт более доступна и менее изобличительна, чем персональный компьютер с криптографическим программным обеспечением. Как бы то ни было, Шнайер предупреждает, что практически любой человек, интересующийся криптографией, может взломать этот шифр.

Шифр Phelix

Phelix — высокоскоростной поточный шифр, использующий одноразовый код аутентичности сообщения. Шифр был представлен на конкурсе eSTREAM в 2004 году. Авторами являются Брюс Шнайер, Дуг Уитинг, Стефан Люкс и Фредерик Мюллер. Алгоритм содержит операции сложения по модулю 2³², сложения по модулю 2 и циклический сдвиг; Phelix использует 256-битный ключ и 128-битную метку времени. Некоторыми криптографами были выражены опасения насчёт возможности получения секретного ключа при некорректном использовании шифра.

Алгоритм Ярроу

Алгоритм Ярроу — криптографически стойкий генератор псевдослучайных чисел, разработанный Брюсом Шнайером, Джоном Келси и Нилсом Фергюсом. Алгоритм не запатентован и свободен от лицензионных отчислений, так что для его использования не требуется получение лицензии.

Генератор псевдослучайных чисел Fortuna

Fortuna — криптографически стойкий генератор псевдослучайных чисел, разработанный Брюсом Шнайером и Нилсом Фергюсом. Шифр назван в честь богини Фортуны. Является улучшенной версией Алгоритма Ярроу.

Блочный шифр Twofish

Twofish — симметричный алгоритм блочного шифрования, разработанный Брюсом Шнайером, Джоном Келси, Дугом Уитингом, Девидом Вагнером, Крисом Холлом и Нилсом Фергюсом. Является одним из пяти финалистов конкурса AES. Алгоритм использует входные блоки длины 128-бит и ключи длиной до 256 бит. Отличительными особенностями алгоритма являются использование предварительно вычисляемых S-блоков, зависящих от ключа, и сложная схема развёртки подключей шифрования. Twofish заимствует некоторые элементы из других алгоритмов; к примеру, псевдопреобразование Адамара из семейства блочных криптоалгоритмов SAFER. Twofish использует сеть Фейстеля аналогично DES.

Блочный шифр Blowfish

Blowfish — алгоритм, реализующий блочное симметричное шифрование, разработанный Брюсом Шнайером в 1993 году. Blowfish обеспечивает высокую скорость шифрования; эффективного метода криптоанализа Blowfish пока не было найдено, тем не менее, на сегодняшний день AES является более распространённым алгоритмом. Шнайер разработал Blowfish как альтернативу стареющему DES и свободный от проблем и ограничений, связанный с другими алгоритмами, так как на момент появления Blowfish многие алгоритмы были проприетарными, загромождены патентами или использовались государственными службами.

Блочный шифр Threefish

Threefish — симметричный блочный алгоритм, разработанный Брюсом Шнайером в 2008-м году как часть алгоритма Skein. Threefish не использует S-блоков и других таблиц поиска. Будучи частью Skein, алгоритм использует операции сложения, сложения по модулю 2 и циклического сдвига.

Блочный шифр MacGuffin (Шифр)

MacGuffin — алгоритм блочного шифрования, разработанный Брюсом Шнайером и Бартом Пренелом (англ. Bart Preneel) в 1994 году. Шифр задумывался как толчок к созданию новой структуры шифров, известной как Обобщенная Несбалансированная Сеть Фейстеля. Тем не менее, шифр был довольно быстро взломан Винсентом Рейменом и Бартом Пренелом.

Библиография

• Шнайер, Брюс. Прикладная криптография (Applied Cryptography), 2-е издание. ISBN 0-471-11709-9
• Шнайер Б. Прикладная криптография. Протоколы, алгоритмы, исходные тексты на языке Си = Applied Cryptography. Protocols, Algorithms and Source Code in C. — М.: Триумф, 2002. — 816 с. — 3000 экз. — ISBN 5-89392-055-4.
• Шнайер, Брюс. Секреты и ложь. Безопасность данных в цифровом мире (Secrets and Lies: Digital Security in a Networked World ). ISBN 0-471-25311-1
• Нильс Фергюсон, Брюс Шнайер. Практическая криптография = Practical Cryptography: Designing and Implementing Secure Cryptographic Systems. — М. : Диалектика, 2004. — 432 с. — 3000 экз. — ISBN 5-8459-0733-0, ISBN 0-4712-2357-3.</span>
• Шнайер, Брюс. Без страха. Взвешенные рассуждения о безопасности в переменчивом мире (Beyond Fear: Thinking Sensibly about Security in an Uncertain World). ISBN 0-387-02620-7
• Шнайер, Брюс. Protect Your Macintosh, Peachpit Press, 1994. ISBN 1-56609-101-2
• Шнайер, Брюс. E-Mail Security, John Wiley & Sons, 1995. ISBN 0-471-05318-X
• Шнайер, Брюс; Банисар, Дэвид. The Electronic Privacy Papers, John Wiley & Sons, 1997. ISBN 0-471-12297-1
• Шнайер, Брюс. Schneier on Security, John Wiley & Sons, 2008. ISBN 978-0-470-39535-6
• Фергюсон, Нильс; Шнайер, Брюс; Kohno, Tadayoshi. Cryptography Engineering, John Wiley & Sons, 2010. ISBN 978-0-470-47424-2
• Шнайер, Брюс. Liars and Outliers: Enabling the Trust that Society Needs to Thrive, John Wiley & Sons, 2012. ISBN 978-1-118-14330-8
• Шнайер, Брюс. Carry On: Sound Advice from Schneier on Security, John Wiley & Sons, 2013. ISBN 978-1118790816
• Шнайер, Брюс. Data and Goliath: The Hidden Battles to Collect Your Data and Control Your World, W. W. Norton & Company, 2015. ISBN 978-0-393-24481-6

См. также

• Дифференциальный криптоанализ
• Поточный шифр

Ссылки

• [www.schneier.com Сайт Брюса Шнайера]
• [www.gomzin.com/crypto-gram.html Криптограмма на русском]
• [www.schneierfacts.com/ Факты о Брюсе Шнайере (пародия)]

Отрывок, характеризующий Шнайер, Брюс

Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
– Une lecon de geographie, [Урок из географии,] – проговорил он как бы про себя, но довольно громко, чтобы его слышали.
Пржебышевский с почтительной, но достойной учтивостью пригнул рукой ухо к Вейротеру, имея вид человека, поглощенного вниманием. Маленький ростом Дохтуров сидел прямо против Вейротера с старательным и скромным видом и, нагнувшись над разложенною картой, добросовестно изучал диспозиции и неизвестную ему местность. Он несколько раз просил Вейротера повторять нехорошо расслышанные им слова и трудные наименования деревень. Вейротер исполнял его желание, и Дохтуров записывал.
Когда чтение, продолжавшееся более часу, было кончено, Ланжерон, опять остановив табакерку и не глядя на Вейротера и ни на кого особенно, начал говорить о том, как трудно было исполнить такую диспозицию, где положение неприятеля предполагается известным, тогда как положение это может быть нам неизвестно, так как неприятель находится в движении. Возражения Ланжерона были основательны, но было очевидно, что цель этих возражений состояла преимущественно в желании дать почувствовать генералу Вейротеру, столь самоуверенно, как школьникам ученикам, читавшему свою диспозицию, что он имел дело не с одними дураками, а с людьми, которые могли и его поучить в военном деле. Когда замолк однообразный звук голоса Вейротера, Кутузов открыл глава, как мельник, который просыпается при перерыве усыпительного звука мельничных колес, прислушался к тому, что говорил Ланжерон, и, как будто говоря: «а вы всё еще про эти глупости!» поспешно закрыл глаза и еще ниже опустил голову.
Стараясь как можно язвительнее оскорбить Вейротера в его авторском военном самолюбии, Ланжерон доказывал, что Бонапарте легко может атаковать, вместо того, чтобы быть атакованным, и вследствие того сделать всю эту диспозицию совершенно бесполезною. Вейротер на все возражения отвечал твердой презрительной улыбкой, очевидно вперед приготовленной для всякого возражения, независимо от того, что бы ему ни говорили.
– Ежели бы он мог атаковать нас, то он нынче бы это сделал, – сказал он.
– Вы, стало быть, думаете, что он бессилен, – сказал Ланжерон.
– Много, если у него 40 тысяч войска, – отвечал Вейротер с улыбкой доктора, которому лекарка хочет указать средство лечения.
– В таком случае он идет на свою погибель, ожидая нашей атаки, – с тонкой иронической улыбкой сказал Ланжерон, за подтверждением оглядываясь опять на ближайшего Милорадовича.
Но Милорадович, очевидно, в эту минуту думал менее всего о том, о чем спорили генералы.
– Ma foi, [Ей Богу,] – сказал он, – завтра всё увидим на поле сражения.
Вейротер усмехнулся опять тою улыбкой, которая говорила, что ему смешно и странно встречать возражения от русских генералов и доказывать то, в чем не только он сам слишком хорошо был уверен, но в чем уверены были им государи императоры.
– Неприятель потушил огни, и слышен непрерывный шум в его лагере, – сказал он. – Что это значит? – Или он удаляется, чего одного мы должны бояться, или он переменяет позицию (он усмехнулся). Но даже ежели бы он и занял позицию в Тюрасе, он только избавляет нас от больших хлопот, и распоряжения все, до малейших подробностей, остаются те же.
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.

Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»
– Ну, – отвечал старик.
– Тит, ступай молотить, – говорил шутник.
– Тьфу, ну те к чорту, – раздавался голос, покрываемый хохотом денщиков и слуг.
«И все таки я люблю и дорожу только торжеством над всеми ими, дорожу этой таинственной силой и славой, которая вот тут надо мной носится в этом тумане!»


Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.