Шнирельман, Виктор Александрович

Ви́ктор Алекса́ндрович Шнирельма́н
Научная сфера:	история, этнология, антропология, политология
Место работы:	Институт этнологии и антропологии имени Н. Н. Миклухо-Маклая РАН
Альма-матер:	Московский государственный университет
Известен как:	археолог, этнолог и антрополог, автор ряда изданий этно-политологической тематики

Ви́ктор Алекса́ндрович Шнирельма́н (18 мая 1949 года, Москва) — советский и российский археолог, этнолог и антрополог, автор ряда изданий этно-политологической тематики. Доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института этнологии и антропологии имени Н. Н. Миклухо-Маклая РАН.

Биография

Окончил исторический факультет МГУ в 1971 году (по кафедре археологии).

В 1972—1975 годах — старший научно-технический сотрудник Хорезмской экспедиции Института этнографии АН СССР (ныне Институт этнологии и антропологии имени Н. Н. Миклухо-Маклая РАН). С 1975 года работает в отделе первобытной истории того же института.

В 1977 году защитил в Институте этнографии кандидатскую диссертацию «Происхождение скотоводства». В 1990 году там же защитил докторскую диссертацию «Возникновение производящего хозяйства: первичные и вторичные очаги».

С 1990-х годов также преподаёт в ряде учебных заведений Москвы, включая Российский государственный гуманитарный университет, где в 1997-1999 годах был профессором. В период с 1993 по 1996 год участвовал в работе различных международных научных центров. Член Европейской Академии (1998). В 2013 году вошёл в состав Экспертного совета ВАК РФ по истории.

Опубликовал более 300 работ, в том числе более 20 монографий по археологии (в том числе по лингвоархеологии), истории первобытного общества, социокультурной антропологии, современной этнополитике. В последнее время специализируется в изучении «истории образов истории» этнонационалистических идеологий в России и СНГ, этничности и социальной памяти, идеологии национализма и межэтнических конфликтов. Этому был посвящён его доклад на Вики-конференции 2012 — «Ловушки исторической памяти: этнонационализм и проблемы прошлого».

Награждён медалью H. И. Вавилова за вклад в развитие учения об очагах становления земледелия.

Основная библиография

Как автор

• Шнирельман В. А. [books.google.ru/books?id=Aa8qCwAAQBAJ&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false Арийский миф в современном мире]. — М.: Новое литературное обозрение, 2015. — (Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»).
• Хазарский миф: идеология политического радикализма в России и её истоки. — М.: Мосты культуры-Гешарим, 2012. 312 с., ил.
• Происхождение скотоводства: культурно-историческая проблема. Изд. 2-е доп. — М.: Книжный дом ЛИБРОКОМ, 2012. 338 с.
• Возникновение производящего хозяйства (очаги древнейшего земледелия). Изд. 2-е доп. — М.: Книжный дом ЛИБРОКОМ, 2012. 448 с.
• Русское родноверие: неоязычество и национализм в современной России. — М.: ББИ, 2012. XIV+302 с.
• «Порог толерантности»: Идеология и практика нового расизма. — М.: НЛО, 2011. Т. 1. 552 с., Т. 2. 856 с.
• Лица ненависти (антисемиты и расисты на марше). Второе издание, исправленное и дополненное. — М.: Московское Бюро по Правам Человека, Academia, 2010. — 336 с.
• 2010. В. А. Шнирельман, Ж. Б. Абылхожин, С. Н. Абашин, М. Золян, Т. Закарян, Н. Чиковани, К. Какителашвили. Многоликая Клио: бои за историю на постсоветском пространстве. — Брауншвейг: Ин-т им. Георга Эккерта, 2010. — 142 с.
• 2010. «Чистильщики московских улиц»: скинхеды, СМИ и общественное мнение. Второе издание, исправленное и дополненное. — М.: Academia. — 172 с. <www.antirasizm.ru/index.php/publications>
• [scepsis.ru/library/id_2721.html «Чистильщики московских улиц»: скинхеды, СМИ и общественное мнение.] — М.: Academia, 2007. 116 с.
• Национализм в мировой истории / под ред. В. А. Тишкова и В. А. Шнирельмана. — М.: Наука, 2007. 604 с.
• Быть аланами. Интеллектуалы и политика на Северном Кавказе в XX веке / Ред. серии И. Калинин. — Институт этнологии и антропологии имени Н. Н. Миклухо-Маклая РАН. — М.: «Новое литературное обозрение», 2006. — 696 с. — 1500 экз. — ISBN 5-86793-406-3.
• Очерки современного расизма. — Петрозаводск: Скандинавия, 2006. — 64 с.
• Лица ненависти (антисемиты и расисты на марше). — М.: Academia, 2005. 360 с.
• Интеллектуальные лабиринты. Очерки идеологий в современной России. — М.: Academia, 2004. 480 с.
• Шнирельман В. А. Войны памяти: мифы, идентичность и политика в Закавказье / Рецензент: Л. Б. Алаев. — М.: Академкнига, 2003. — 592 с. — 2000 экз. — ISBN 5-94628-118-6.
• The Myth of the Khazars and Intellectual Antisemitism in Russia, 1970s — 1990s. Jerusalem: The Vidal Sassoon *International Center for the Study of Antisemitism, Hebrew University of Jerusalem, 2002. 200 pp.
• Неоязычество на просторах Евразии / под ред. В. А. Шнирельмана. — М.: Библейско-богословский институт, 2001. 177 стр.
• The Value of the Past. Myths, Identity and Politics in Transcaucasia. Osaka: National Museum of Ethnology (Senri Ethnological Studies, № 57), 2001. 465 pp.—
• Who gets the past? Competition for ancestors among non-Russian intellectuals in Russia. Washington D. C., Baltimore & London: Woodrow Wilson Center Press and Johns Hopkins University Press, 1996. 98 pp.
• Война и мир в ранней истории человечества. В 2 тт. — М.: Институт этнологии и антропологии РАН, 1994 (совместно с А. И. Першицем и Ю. И. Семеновым).
• Возникновение производящего хозяйства. — М.: Наука, 1989. — 448 с.
• Отдельные главы в кн.: История первобытного общества. Т. 1-3. — М.: Наука, 1983—1988.
• Происхождение скотоводства. — М.: Наука, 1980. — 333 с.

Как ответственный редактор

• Национализм в мировой истории. М.: Наука, 2007. 604 стр. (совместно с В. А. Тишковым)
• Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов. М.: ИА РАН, 2011. 382 стр. (совместно с А. Е. Петровым)

Ссылки

• [www.iea.ras.ru/cntnt/levoe_meny/struktura/fotogalere/shnirelman.html Личная страница] на сайте ИЭА РАН
• [ir.russiancouncil.ru/person/shnirelman-viktor-aleksandrovich/ Биография] в справочнике «Международные исследования в России»
• [tvrain.ru/articles/osobennosti_sovremennogo_rasizma_lektsija_glavnogo_nauchnogo_sotrudnika_instituta_etnologii_i_antropologii_ran_viktora_shnirelmana-355872/ «Особенности современного расизма» — видеозапись лекции]

Публикации

• [magazines.russ.ru/authors/s/shnirelman Шнирельман, Виктор Александрович] в «Журнальном зале»
• [scepsis.net/authors/id_55.html Статьи] на сайте журнала «Скепсис»
• Шнирельман В. А. [www.ingushetia.org/history/shnirelman_bit_alanamy/ « Быть аланами. Интеллектуалы и политика на Северном Кавказе в XX веке»]
• Шнирельман В. А. [www.antirasizm.ru/publ_027.php «Светлые арийцы» и «посланцы темных сил»: заметки об особенностях современной антисемитской и расистской пропаганды]
• Шнирельман В. А. [www.regnum.ru/news/1624198.html Ну, зачем же приписывать господствующие в Азербайджане взгляды «мировой науке»?] (12 февраля 2013). Проверено 12 февраля 2013. [www.webcitation.org/6ESAmJMWi Архивировано из первоисточника 15 февраля 2013].

Критика

• Гутнов Ф. [www.darial-online.ru/2007_1/gutnov.shtml Тяжело быть аланом? (рецензия на книгу В. А. Шнирельмана «Быть аланами. Интеллектуалы и политика на Северном Кавказе в XX веке.»]
• Напольских В. В. [udmurt.info/library/napolskikh/neoyaz.htm Заметки на полях: Неоязычество на просторах Евразии] // Вестник Евразии / Acta Eurasica. №1. Москва, 2002.
• Чочиев А. Р. [iratta.com/stati/2389-podspudnoe-i-grobovoe-v-panegirike.html «Подспудное» и «гробовое» в панегирике Шнирельману (по книгам «Войны памяти» М., 2003 и «Быть аланами» М., 2006)]

Отрывок, характеризующий Шнирельман, Виктор Александрович

Посидев за столом, Сперанский закупорил бутылку с вином и сказав: «нынче хорошее винцо в сапожках ходит», отдал слуге и встал. Все встали и также шумно разговаривая пошли в гостиную. Сперанскому подали два конверта, привезенные курьером. Он взял их и прошел в кабинет. Как только он вышел, общее веселье замолкло и гости рассудительно и тихо стали переговариваться друг с другом.
– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.
– Куда вы так рано? – сказал Сперанский.
– Я обещал на вечер…
Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.
Вернувшись домой, князь Андрей стал вспоминать свою петербургскую жизнь за эти четыре месяца, как будто что то новое. Он вспоминал свои хлопоты, искательства, историю своего проекта военного устава, который был принят к сведению и о котором старались умолчать единственно потому, что другая работа, очень дурная, была уже сделана и представлена государю; вспомнил о заседаниях комитета, членом которого был Берг; вспомнил, как в этих заседаниях старательно и продолжительно обсуживалось всё касающееся формы и процесса заседаний комитета, и как старательно и кратко обходилось всё что касалось сущности дела. Он вспомнил о своей законодательной работе, о том, как он озабоченно переводил на русский язык статьи римского и французского свода, и ему стало совестно за себя. Потом он живо представил себе Богучарово, свои занятия в деревне, свою поездку в Рязань, вспомнил мужиков, Дрона старосту, и приложив к ним права лиц, которые он распределял по параграфам, ему стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой.


На другой день князь Андрей поехал с визитами в некоторые дома, где он еще не был, и в том числе к Ростовым, с которыми он возобновил знакомство на последнем бале. Кроме законов учтивости, по которым ему нужно было быть у Ростовых, князю Андрею хотелось видеть дома эту особенную, оживленную девушку, которая оставила ему приятное воспоминание.
Наташа одна из первых встретила его. Она была в домашнем синем платье, в котором она показалась князю Андрею еще лучше, чем в бальном. Она и всё семейство Ростовых приняли князя Андрея, как старого друга, просто и радушно. Всё семейство, которое строго судил прежде князь Андрей, теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа, особенно мило поразительное в Петербурге, было таково, что князь Андрей не мог отказаться от обеда. «Да, это добрые, славные люди, думал Болконский, разумеется, не понимающие ни на волос того сокровища, которое они имеют в Наташе; но добрые люди, которые составляют наилучший фон для того, чтобы на нем отделялась эта особенно поэтическая, переполненная жизни, прелестная девушка!»
Князь Андрей чувствовал в Наташе присутствие совершенно чуждого для него, особенного мира, преисполненного каких то неизвестных ему радостей, того чуждого мира, который еще тогда, в отрадненской аллее и на окне, в лунную ночь, так дразнил его. Теперь этот мир уже более не дразнил его, не был чуждый мир; но он сам, вступив в него, находил в нем новое для себя наслаждение.
После обеда Наташа, по просьбе князя Андрея, пошла к клавикордам и стала петь. Князь Андрей стоял у окна, разговаривая с дамами, и слушал ее. В середине фразы князь Андрей замолчал и почувствовал неожиданно, что к его горлу подступают слезы, возможность которых он не знал за собой. Он посмотрел на поющую Наташу, и в душе его произошло что то новое и счастливое. Он был счастлив и ему вместе с тем было грустно. Ему решительно не об чем было плакать, но он готов был плакать. О чем? О прежней любви? О маленькой княгине? О своих разочарованиях?… О своих надеждах на будущее?… Да и нет. Главное, о чем ему хотелось плакать, была вдруг живо сознанная им страшная противуположность между чем то бесконечно великим и неопределимым, бывшим в нем, и чем то узким и телесным, чем он был сам и даже была она. Эта противуположность томила и радовала его во время ее пения.
Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и всё, что она делает.
Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать. Он то, зажжа свечку, сидел в постели, то вставал, то опять ложился, нисколько не тяготясь бессонницей: так радостно и ново ему было на душе, как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Ему и в голову не приходило, чтобы он был влюблен в Ростову; он не думал о ней; он только воображал ее себе, и вследствие этого вся жизнь его представлялась ему в новом свете. «Из чего я бьюсь, из чего я хлопочу в этой узкой, замкнутой рамке, когда жизнь, вся жизнь со всеми ее радостями открыта мне?» говорил он себе. И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собою, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, говорил он сам себе. Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвым хоронить мертвых, а пока жив, надо жить и быть счастливым», думал он.


В одно утро полковник Адольф Берг, которого Пьер знал, как знал всех в Москве и Петербурге, в чистеньком с иголочки мундире, с припомаженными наперед височками, как носил государь Александр Павлович, приехал к нему.
– Я сейчас был у графини, вашей супруги, и был так несчастлив, что моя просьба не могла быть исполнена; надеюсь, что у вас, граф, я буду счастливее, – сказал он, улыбаясь.
– Что вам угодно, полковник? Я к вашим услугам.
– Я теперь, граф, уж совершенно устроился на новой квартире, – сообщил Берг, очевидно зная, что это слышать не могло не быть приятно; – и потому желал сделать так, маленький вечерок для моих и моей супруги знакомых. (Он еще приятнее улыбнулся.) Я хотел просить графиню и вас сделать мне честь пожаловать к нам на чашку чая и… на ужин.
– Только графиня Елена Васильевна, сочтя для себя унизительным общество каких то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. – Берг так ясно объяснил, почему он желает собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он для карт и для чего нибудь дурного жалеет деньги, но для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.
– Только не поздно, граф, ежели смею просить, так без 10 ти минут в восемь, смею просить. Партию составим, генерал наш будет. Он очень добр ко мне. Поужинаем, граф. Так сделайте одолжение.
Противно своей привычке опаздывать, Пьер в этот день вместо восьми без 10 ти минут, приехал к Бергам в восемь часов без четверти.
Берги, припася, что нужно было для вечера, уже готовы были к приему гостей.
В новом, чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новой мебелью, кабинете сидел Берг с женою. Берг, в новеньком, застегнутом мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств. – «Переймешь что нибудь, можешь попросить о чем нибудь. Вот посмотри, как я жил с первых чинов (Берг жизнь свою считал не годами, а высочайшими наградами). Мои товарищи теперь еще ничто, а я на ваканции полкового командира, я имею счастье быть вашим мужем (он встал и поцеловал руку Веры, но по пути к ней отогнул угол заворотившегося ковра). И чем я приобрел всё это? Главное умением выбирать свои знакомства. Само собой разумеется, что надо быть добродетельным и аккуратным».