Шоанинский храм
| Достопримечательность | |
| |
| Страна | Россия |
| Конфессия | Православие |
| Тип здания | Крестово-купольный |
| Архитектурный стиль | Византийский |
| Первое упоминание | X век |
| Дата основания | первая половина X века |
| Статус |  Объект культурного наследия РФ № 0910011003
|
| Высота | 12,9 м |
Шоанинский храм (карач.-балк. Чууана клиса, осет. Суаны Уастырджы) [1] — православный собор; один из аланских храмов, возведённый в первой половине X века, расположенный на территории современной Карачаево-Черкесии. Престол был освящён в честь святого Георгия Победоносца.
Расположен на юго-восточном отроге горы Шоана (карач.-балк. Чуўана) на левом берегу Кубани, в окрестностях села имени Коста Хетагурова, в 7 км к северу от города Карачаевска.
Выполнен в византийской архитектурной традиции. Представляет в плане трёхапсидное и трёхнефное крестово-купольное здание с четырьмя квадратными столбами, несущими подпружную арку и главу. Длина здания с запада на восток — 12,9 м, высота равна длине, ширина по западному фасаду — 8,9 м.
В 2007 году жители села имени Коста Хетагурова после длительных безуспешных обращений в правительство республики произвели самовольный ремонт собора — без ведома администрации Карачаево-Черкесского музея-заповедника, на балансе которого находятся все пять сохранившихся купольных аланских храмов. При этом грубо сбита поздняя штукатурка в интерьере храма, под которой находилась просматривавшаяся и до этого первоначальная обмазка. В результате часть этой обмазки погибла, а на открывшихся частях в настоящее время имеются остатки древней декоративной росписи, греческие, арабские, грузинские, армянские и русские надписи различных эпох и многочисленные северокавказские родовые знаки-тамги. Все эти артефакты никак не зафиксированы и могут быть утрачены.
30 апреля 2011 года неизвестные подожгли храм, однако пожар был быстро ликвидирован, и внутреннее убранство и иконы не пострадали[2].
16 февраля 2016 года в России выпущена в обращение серебряная памятная монета номиналом 3 рубля, посвящённая Шоанинскому храму[3].
См. также
Напишите отзыв о статье "Шоанинский храм"
Примечания
- ↑ Осетины, проживающие в селе имени Коста Хетагурова, называют храм Суаны Уастырджы. См.: Калоев Б. А. Вторая родина Коста. — Владикавказ: Ир, 1999.
- ↑ [www.forbes.ru/news/67334-v-karachaevo-cherkesii-neizvestnye-podozhgli-pravoslavnyi-hram В Карачаево-Черкесии неизвестные подожгли православный храм]
- ↑ Грищенко Н. [www.rg.ru/2016/02/11/reg-skfo/shoaninskij-hram-moneta.html Древний храм из КЧР отчеканили на трёхрублёвой монете]. // Российская газета. — 11.02.2016.
Ссылки
- [www.alanica.ru/articles/54-shoaninsky-humarinsky-temple Статья д.и.н. В. А. Кузнецова «Шоанинский храм»]
- [www.dombayinfo.ru/viewpic/1298/gallery3-22032007/ Шоанинский храм: Фотогалерея]
- [www.arkhyz.info/KUBAN.FILES/shoana.php Шоанинский храм и гора Шоана: Фотогалерея на Arkhyz.info]
Отрывок, характеризующий Шоанинский храм
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.
Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
