Шобер, Матиас
Поделись знанием:
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.
Тушин велел дать ему воды. Потом подбежал веселый солдат, прося огоньку в пехоту.
– Огоньку горяченького в пехоту! Счастливо оставаться, землячки, благодарим за огонек, мы назад с процентой отдадим, – говорил он, унося куда то в темноту краснеющуюся головешку.
За этим солдатом четыре солдата, неся что то тяжелое на шинели, прошли мимо костра. Один из них споткнулся.
– Ишь, черти, на дороге дрова положили, – проворчал он.
– Кончился, что ж его носить? – сказал один из них.
– Ну, вас!
И они скрылись во мраке с своею ношей.
– Что? болит? – спросил Тушин шопотом у Ростова.
– Болит.
– Ваше благородие, к генералу. Здесь в избе стоят, – сказал фейерверкер, подходя к Тушину.
– Сейчас, голубчик.
Тушин встал и, застегивая шинель и оправляясь, отошел от костра…
Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
 Матиас Шобер
| ||
| ||
| Общая информация | ||
| Родился | Марль, ФРГ | |
| Гражданство | ||
| Рост | 191 см | |
| Вес | 94 кг | |
| Позиция | вратарь | |
| Информация о клубе | ||
| Клуб | Завершил карьеру | |
| Карьера | ||
| Молодёжные клубы | ||
| 1984—1986 |  Германия Ленкербек
| |
| 1986—1988 | TuS 05 Sinsen
| |
| 1988—1990 | Марль
| |
| 1990—1994 | Шальке 04
| |
| Клубная карьера* | ||
| 1994—2000 | Шальке 04
|
25 (−?) |
| 2001 | → Гамбург
|
3 (−?) |
| 2001—2007 | Ганза
|
191 (−?) |
| 2007—2012 | Шальке 04
|
4 (−?) |
| Тренерская карьера | ||
| 2012—н.в. | Шальке 04
|
спортивный директор U-9 и U-15 |
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.
| ||
Ма́тиас Шо́бер (нем. Mathias Schober; 8 апреля 1976, Марль, ФРГ) — немецкий футболист, вратарь.
Карьера
В 1990 году перебрался из школ своего города в футбольную академию «Шальке 04». В 1994 году попал в заявку на новый сезон, хоть и несыграл в нём ни одного матча. Дебютировал в бундеслиге 25 мая 1997 года в 33-м туре матчем против «Фрайбурга», закончившимся поражением горняков со счётом 0:2. Матиас на 76-й минуте заменил основного голкипера Йенса Леманна, получившего травму. Сухим остаться не успел: на 89-й минуте мяч в его ворота забил Оливер Фройнд[1]. Заиграть с первого раза в «Шальке» не сумел, ушедшего в 1998 году в «Милан» Леманна, заменил второй вратарь команды Оливер Рек. В 2001 году отправился в аренду в «Гамбург» и, хотя провёл там всего лишь три матча, понял что ему нужно что-то менять.
Перед сезоном 2001/02 он перешёл в «Ганзу» из Ростока. Дебютировал в составе ростокцев 21 августа 2001 года против своей бывшей команды. Дебют получился неудачным: «Шальке» обыграл «Ганзу» со счётом 3:1[2]. В этом клубе Матиас смог закрепиться сразу и провёл шесть полных сезонов, что в общем числе составило 191 матч.
Перед сезоном 2007/08 Матиас решил вернуться в «Шальке» и подписал четырёхлетний контракт. Второе пришествие в команду тоже не стало знаменательным: на текущий момент он провёл за гельзенкирхенцев всего четыре матча. В 2011 году продлил свой контракт ещё на один год.
Статистика выступлений
| Сезон | Команда | Лига | Матчи | Голы |
|---|---|---|---|---|
| 1994/95 | Шальке 04 | Бундеслига | 0 | 0 |
| 1995/96 | Шальке 04 | Бундеслига | 0 | 0 |
| 1996/97 | Шальке 04 | Бундеслига | 1 | −1 |
| 1997/98 | Шальке 04 | Бундеслига | 0 | 0 |
| 1998/99 | Шальке 04 | Бундеслига | 14 | −? |
| 1999/00 | Шальке 04 | Бундеслига | 10 | −? |
| 2000/01 | Гамбург | Бундеслига | 3 | −? |
| 2001/02 | Ганза | Бундеслига | 22 | −? |
| 2002/03 | Ганза | Бундеслига | 34 | −? |
| 2003/04 | Ганза | Бундеслига | 33 | −? |
| 2004/05 | Ганза | Бундеслига | 34 | −? |
| 2005/06 | Ганза | Вторая Бундеслига | 34 | −? |
| 2006/07 | Ганза | Вторая Бундеслига | 34 | −? |
| 2007/08 | Шальке 04 | Бундеслига | 0 | 0 |
| 2008/09 | Шальке 04 | Бундеслига | 4 | −? |
| 2009/10 | Шальке 04 | Бундеслига | 0 | 0 |
| 2010/11 | Шальке 04 | Бундеслига | 4 | −? |
| 2011/12 | Шальке 04 | Бундеслига | 0 | 0 |
Достижения
- Обладатель Кубка УЕФА: 1997
- Серебряный призёр чемпионата Германии: 2009/10
- Бронзовый призёр чемпионата Германии: 1995/96, 2007/08
Напишите отзыв о статье "Шобер, Матиас"
Примечания
- ↑ [www.fussballdaten.de/bundesliga/1997/33/schalke-freiburg/ Spielstatistik FC Schalke 04 - SC Freiburg 0:2 (0:0)] (нем.). fussballdaten.de. Проверено 2 июля 2010. [www.webcitation.org/67KuTP0bh Архивировано из первоисточника 1 мая 2012].
- ↑ [www.fussballdaten.de/bundesliga/2002/1/schalke-rostock/ Spielstatistik FC Schalke 04 - Hansa Rostock 3:1 (1:1)] (нем.). fussballdaten.de. Проверено 2 июля 2010. [www.webcitation.org/67KuTy5vL Архивировано из первоисточника 1 мая 2012].
Ссылки
- [www.schalke04.de/teams/bundesligakader.html?player=58&cHash=73386f2d08 Профиль на официальном сайте Шальке 04] (нем.). Schalke04.de. Проверено 2 июля 2010.
- [www.weltfussball.de/spieler_profil/mathias-schober/ Профиль футболиста] (нем.). Weltfussball.de. Проверено 2 июля 2010. [www.webcitation.org/67KuUuwaj Архивировано из первоисточника 1 мая 2012].
- [www.fussballdaten.de/spieler/schobermathias/ Профиль футболиста] (нем.). Fussballdaten.de. Проверено 2 июля 2010. [www.webcitation.org/67KuVrSk3 Архивировано из первоисточника 1 мая 2012].
- [www.transfermarkt.com/mathiasschober/profil/spieler/322 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)
 |
Это заготовка статьи о футболисте Германии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Шобер, Матиас
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.
Тушин велел дать ему воды. Потом подбежал веселый солдат, прося огоньку в пехоту.
– Огоньку горяченького в пехоту! Счастливо оставаться, землячки, благодарим за огонек, мы назад с процентой отдадим, – говорил он, унося куда то в темноту краснеющуюся головешку.
За этим солдатом четыре солдата, неся что то тяжелое на шинели, прошли мимо костра. Один из них споткнулся.
– Ишь, черти, на дороге дрова положили, – проворчал он.
– Кончился, что ж его носить? – сказал один из них.
– Ну, вас!
И они скрылись во мраке с своею ношей.
– Что? болит? – спросил Тушин шопотом у Ростова.
– Болит.
– Ваше благородие, к генералу. Здесь в избе стоят, – сказал фейерверкер, подходя к Тушину.
– Сейчас, голубчик.
Тушин встал и, застегивая шинель и оправляясь, отошел от костра…
Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
