Шомпол

Шо́мпол (от нем. Stempel — пест), обычно — стальной, ранее — деревянный или металлическо-деревянный стержень для выталкивания застрявших в стволе гильз и патронов, а также для смазки и чистки канала ствола ручного огнестрельного или пневматического оружия. На ранних стадиях развития ручного огнестрельного оружия шомпол был необходим для снаряжения дульнозарядного оружия: им проталкивали пулю по каналу ствола до упора. Для снаряжения пуль Неслера и других остроконечных пуль использовались шомполы с соответствующей формой головки. При снаряжении штуцеров, ввиду высокой плотности вхождения, пулю необходимо было с силой вбивать в ствол с помощью шомпола. Чтобы отказаться от вбивания пуль в нарезной ствол, была придумана пуля Минье, и с тех пор роль шомпола в снаряжении оружия нивелируется.

Бывает цельным и разборным, состоящим из нескольких частей. В первых образцах огнестрельного оружия (например штуцеров), заряжавшегося с дула, использовался также и для заряжания пыжей и пуль. Для армейского современного оружия обычно снабжен винтовой резьбой на конце для навинчивания принадлежностей для чистки и смазки, и носится в составе оружия, закрепленным под стволом. Существовали и другие, экзотические места хранения шомпола в составе оружия — так, например, в немецком автомате Stg-44 он находился внутри газопоршневого механизма.

Литература

• Шомпол, в огнестрельном оружии // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Шомпол

Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.