Шот
| Шот | |
|---|---|
 | |
| Тип: | |
| Характеристики | |
| Масса, кг: | 52000—55000 |
| Тип и модель двигателя: | «Теледайн Континенталь» AVDS-1790-2АС воздушного охлаждения |
| Скорость, км/ч: | 43 |
| Запас хода, км: | 450 |
| Подвеска: | свечная |
| Основное вооружение: | нарезная 105-мм L7 |
| Дополнительное вооружение: | спаренный с пушкой 7,62-мм Браунинг |
| Длина, мм: | 7600 |
| Ширина, мм: | 3390 |
| Высота, мм: | 3010 |
| Экипаж (расчёт), чел.: | 4 (командир, наводчик, заряжающий, водитель) |
| Изображения на Викискладе?: | Шот |
Шот, Шот Каль — израильское название английского тяжелого (по советской классификации) танка Центурион, состоявшего на вооружении сухопутных танковых сил Армии Обороны Израиля (АОИ или ЦАХАЛ). На иврите Шот означает «бич», или «кнут», Шот Каль — «лёгкий кнут», кроме того «каль» является жаргонным сокращением от названия двигателя «Континенталь», установленного на модернизированных образцах танков.
Содержание
Закупки и принятие на вооружение
Первое обращение Израиля к Великобритании по вопросу возможной закупки танков Центурион датируется 1953 годом, решение о продаже принято в 1955 году, но по ряду политических причин[1] контракт был подписан только в 1958 году. Первые танки поступили в Израиль в 1959 году.
Закупались подержанные танки модели Mk.5, а также новые Mk.7 и Mk.8, есть сведения о закупке некоторого количества Mk.3. Подержанные танки закупались после капитального ремонта, кроме того, оригинальная 20-фунтовая танковая пушка заменялась на 105-мм пушку L7. До 1964 года капитальный ремонт и замена пушки выполнялись в Великобритании, после — непосредственно в Израиле. Некоторые танки поступили в АОИ с оригинальным орудием, но в большинстве случаев оно было заменено.
Всего было закуплено около 1100 танков[2]. Поступившие на вооружение танки получили в израильской армии название Шот, для танков с 20-фунтовой пушкой использовалось название «Центурион»[3].
Модернизация
Модернизация танков Шот началась в 1969 году, на израильском танкоремонтном заводе. Начиная с 1970 года на вооружение поступали только модернизированные танки[4].
Модернизация в основном заключалась в следующем:
- Английский бензиновый двигатель водяного охлаждения «Метеор» заменялся на американский дизель «Теледайн Континенталь» AVDS-1790-2АС с воздушным охлаждением.
- Механическая трансмиссия заменялась на гидромеханическую трансмиссию типа «кросс-драйв»</span>ruen «Аллисон</span>ruen» CD850-6.
- Моторное отделение перекомпоновывалось для новой системы охлаждения двигателя.
- На надгусеничных полках устанавливались бронированные воздушные фильтры.
- Заменялась электросистема танка.
- Модернизировались головные фары.
Модернизация была призвана увеличить подвижность, запас хода, упростить управление, а также уменьшить пожароопасность, за счет перехода на дизельное топливо. Кроме того, новые дизельные двигатели имели намного больший моторесурс, чем устаревшие английские «Метеоры». Боезапас танка увеличился до 72 выстрелов.
Модернизированные танки получили название Шот Каль, немодернизированные неофициально стали называться «Шот Метеор» или «Шот бензин».
Участие в боевых действиях
Танки Шот принимали участие в Шестидневной войне 1967 года, на момент начала войны в израильской армии насчитывалось 385 таких танков, из них 293 боеготовых. Только 10 танков были вариантом с 20-фунтовым орудием, остальные имели 105-мм пушку.
Танки Шот использовались в операциях Войны на истощение.
На момент начала Войны Судного Дня в 1973 году в АОИ было 222 Шот и 787 Шот Каль, что составляло половину израильского танкового парка.
На северном фронте, на Голанских высотах, израильтяне развернули 177 Шот Каль 7-й бронетанковой бригады и 188-й бригады «Барак». Эти регулярные соединения в ожесточённом сражении остановили атаку приблизительно 1200 сирийских танков, включая сотни Т-62 с их мощными 115-мм орудиями. В течение 48 часов непрерывно уменьшающееся число «Шотов» сдерживало сирийцев, пока израильтяне спешно мобилизовали и посылали резервистов и танки на оборону Голанских высот. После 51 часа почти непрерывного сражения сирийцы начали отход, оставив на поле битвы около 500—600 подбитых танков и примерно столько же других боевых машин. Экипаж одного Шот под командованием майора Шмуэля Аскарова уничтожил в первый день войны 35 Т-54/55 и большое количество бронетранспортёров. В ходе этого боя израильский танк был подбит четырежды, и после очередного попадания снаряда Т-54 Аскаров был ранен[5].
Некоторое количество Шот Каль принимало участие в Ливанской операции «Мир Галилее» в 1982 году.
Разновидности танков Шот Каль
Изменения по ходу модернизации привели к созданию нескольких разновидностей Шот Каль. Некоторые танки переделывались из одной разновидности в другую в результате дополнительной модернизации.
- Шот Каль, официально Шот Каль Алеф — первоначальный модернизированный вариант.
- Шот Каль Бет — гидравлические приводы управления башней и орудием, вместо изначальных электрических.
- Шот Каль Гимель — стабилизатор «Honeywell», такой же как на танке M60A1. Более мощный генератор и измененная система выпуска.
- Шот Каль Далет — СУО «Барак-Ор», пулемёты Браунинг M1919 заменены на MAG-58.
- Шот Каль Хей — СУО «Галь», изготовлен только 1 опытный образец.
Снятие с вооружения
Танки Шот и Шот Каль были сняты с вооружения регулярных танковых частей ЦАХАЛа в 1992 году, тем не менее большое количество этих танков оставалось после этого в тренировочных и резервистских частях. В основном процесс полного снятия танков с вооружения завершился к 2001 году, но некоторые машины до сих пор остаются в резервистских частях.
Снятые с вооружения танки переделываются в тяжелые БТР и БРЭМ.
Боевые машины на основе танка
- «Нагмашот»
- «Нагмахон»
- «Накпадон»
- «Пума»
- 155-мм САУ с орудием M68 (со стволом длиной 39 калибров) — разработана в 1978 году фирмой «Солтам»; масса 51,8 тонн; дальность стрельбы до 23,5 км; скорость 35 км/ч[6].
См. также
Напишите отзыв о статье "Шот"
Примечания
- ↑ Основной причиной была израильская военная операция «Хэц Шахор» в Секторе Газа
- ↑ Н. Фомич. Танки армий капиталистических стран. // «Зарубежное военное обозрение», № 1, 1988. стр.29-38
- ↑ В 70-е гг. в западной печати появилась информация, что Израиль модернизирует танки «Центурион» их официальное название после модернизации, «Бен-Гурион». В дальнейшем этот танк стали называть просто «Усовершенствованный Центурион» или «Усовершенствованный Шот». Все эти имена в армии Израиля официально не использовались
- ↑ [www.zvo.su/suhoputnye-voyska/bronetankovye-voyska-izrailya.html Бронетанковые войска Израиля] журнал Зарубежное военное обозрение, №9 1975.
- ↑ Simon Dunstan. Centurion vs T-55. — Osprey Publishing, 2009. — P. 60.
- ↑ Израиль // «Зарубежное военное обозрение», № 12, декабрь 1978. стр.122
Ссылки
- [armor.kiev.ua/Tanks/Modern/Centurion/txt2/index.php?page=6 Саймон Дунстан. «Центурион» — универсальный танк / «Бронесайт» В. Чобитка]
- [www.waronline.org/IDF/Articles/Armor/centurion.html Олег Грановский. Танки и истребители танков / сайт WarOnline, 11.01.2002 (ред. от 13.02.2006)]
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 |
Для этой статьи не заполнен шаблон-карточка {{танк}}. Вы можете помочь проекту, добавив его.
|
Отрывок, характеризующий Шот
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
