Шпагин, Георгий Семёнович

Георгий Семёнович Шпагин
Место рождения	д. Клюшниково Ковровский уезд, Владимирская губерния, Российская империя; ныне — Ковровский район, Владимирская область
Место смерти	Москва, СССР
Награды и премии

Гео́ргий Семёнович Шпа́гин (1897—1952) — советский конструктор стрелкового оружия. Создатель оружия Победы — легендарного ППШ. Герой Социалистического Труда (1945). Кавалер 3-х орденов Ленина.

Биография

Будущий конструктор родился 17 (29) апреля 1897 года в деревне Клюшниково (ныне Ковровский район, Владимирская область) в крестьянской семье. Окончил трёхлетнюю школу. Закончив 3 класса церковно-приходской школы, он вынужден был помогать семье, зарабатывать на жизнь: был и мальчиком у торговца, и пастухом, и возчиком песка и топлива на стекольном заводе. В 1916 г. Георгия Шпагина призвали в царскую армию, в 14 гренадерский полк. Из-за травмы указательного пальца правой руки в действующую армию он не попал, а был направлен в оружейные мастерские. Здесь, под руководством опытного тульского мастера Я. В. Дедилова, Шпагин не только освоил различные образцы отечественного и иностранного оружия, но и навсегда полюбил оружейное дело. В годы гражданской войны он служил в рядах Красной Армии оружейным мастером в одном из полков Владимирского гарнизона. После Октябрьской революции работал оружейным мастером в одном из стрелковых полков РККА.

В 1920 году, после демобилизации из армии, Георгий Шпагин поступил слесарем в опытную мастерскую Ковровского оружейно-пулемётного завода, где работали в это время В. Г. Фёдоров и В. А. Дегтярёв. С 1922 года он активно участвовал в создании новых образцов оружия.

Одной из значительных работ конструктора является модернизация 12,7-мм крупнокалиберного пулемёта Дегтярёва (ДК), снятого с производства из-за выявленных недостатков. После того, как Шпагин разработал модуль ленточного питания для ДК, в 1939 году усовершенствованный пулемёт был принят на вооружение РККА под обозначением «12,7 мм крупнокалиберный пулемёт Дегтярёва — Шпагина образца 1938 года — ДШК». Массовый выпуск ДШК был начат в 1940—41 годах, и за годы Великой Отечественной войны было произведено порядка 8 тысяч пулемётов. В 1924 г. упростил 6,5 мм танковый пулемет системы Иванова. Убрал 42 детали, в корне изменив её. Эта работа принесла Георгию Семеновичу первое авторское свидетельство, поставило его имя в ряд лучших мастеров оружейного дела. Начиная с 1931 г., Шпагин совместно с Дегтяревым занимается разработкой крупнокалиберного пулемета и усовершенствованием других видов автоматического оружия, за что он в 1933 г. был награждён орденом Красной Звезды.

Наибольшую же славу конструктору принесло создание пистолета-пулемёта образца 1941 года (ППШ). Разработанный в качестве замены более дорогому и сложному в производстве ППД, ППШ стал самым массовым автоматическим оружием РККА во время Великой Отечественной войны (всего за годы войны было выпущено примерно 6 141 000 штук) и состоял на вооружении до 1951 года.

Шпагин предложил новое, именно то, чего ещё никогда не было. Им впервые был создан образец стрелкового оружия, в котором почти все металлические детали изготавливались методом штамповки, а деревянные — имели простую конфигурацию. В условиях военного времени такие достоинства нового оружия, как простота и надежность, доступность для массового изготовления рабочими невысокой квалификации имели первостепенное значение.

26 апреля 1940 г. было принято правительственное решение сделать завод скобяных изделий г. Загорска Московской области головным по производству ППШ. Г. С. Шпагин возглавил конструкторское бюро по разработке новых пистолетов-пулеметов. В 1941 г. на вооружение Красной Армии был принят более совершенный образец ППШ. За изобретение и конструирование ППШ образца 1941 года Шпагину было присвоено звание лауреата Сталинской премии. Этот «автомат», как его обычно называли, является одним из символов Победы над нацистской агрессией и многократно увековечен в художественных произведениях — скульптурах, живописных полотнах и др.

Во время войны Шпагин работал над организацией массового производства пистолетов-пулемётов своей системы на Вятско-Полянском машиностроительном заводе в Кировской области, куда он был переведён в начале 1941 года, совершенствованием их конструкции и технологии производства. За годы войны на Вятско — Полянском машиностроительном заводе было изготовлено более 2,5 миллионов ППШ. В пыли и в снегу, в стужу и в зной автоматы Шпагина служили воинам безотказно. За самоотверженный труд, за наращивание выпуска автоматов ППШ в феврале 1942 г. Г. С. Шпагин был награждён орденом Ленина. Кроме того, в 1943 году Георгий Семёнович разработал сигнальный пистолет СПШ. В августе 1944 г. Г. С. Шпагин награждается вторым орденом Ленина, а в ноябре того же года — орденом Суворова второй степени.

В ВКП(б) вступил в 1944 году, был депутатом Верховного Совета СССР II созыва (1946—1950).

Умер 6 февраля 1952 года от рака желудка. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище (участок № 4).

Награды и премии

• Сталинская премия второй степени (1941) — за создание новых образцов оружия
• Герой Социалистического Труда (1945)
• три ордена Ленина
• орден Суворова II степени (18.11.1944)
• орден Красной Звезды
• медали.

Память

• В городе Вятские Поляны открыт мемориальный дом-музей Г. С. Шпагина, его имя носит улица в этом городе.
• На здании машиностроительного завода «Молот» в городе Вятские Поляны, в честь конструктора, установлена мемориальная доска.
• Памятники Г. С. Шпагину установлены в двух центрах оружейного производства России — городе Вятские Поляны Кировской области и городе Коврове Владимирской области.
• Имя Г. С. Шпагина в городе Вятские Поляны носит «Лицей с кадетскими классами имени Г. С. Шпагина»

См. также

• Сигнальный пистолет Шпагина

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=9759 Шпагин, Георгий Семёнович]. Сайт «Герои Страны».

• Шпагин Георгий Семёнович — статья из Большой советской энциклопедии.
• [www.xn----ctbkhlpt8a.xn--p1ai/biografiya-shpagina-gs.html Биография на сайте Вятскополянского исторического музея]
• [af-web.gaspiko.ru/cgi-bin/app2.py?plugins=list_digital_image&DELO_ID=61 Личное дело о принятии в члены ВКП(б) Г. С. Шпагина]

Отрывок, характеризующий Шпагин, Георгий Семёнович

– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]