Линц, Амели
| Амели Линц | |
| Псевдонимы: |
Амели Годин |
|---|---|
Амели Линц (нем. Amélie Linz, урожденная Амели Шпайер (нем. Amélie Speyer); 1824—1904) — немецкая писательница, которая публиковала свои художественные произведения под псевдонимом Амалия Годин (нем. Amélie Godin).
Биография
Амели Шпайер родилась 22 мая 1824 года в городе Бамберге в семье доктора Фридриха Шпайера и его жены Клары, урождённой фон Година.
В 1844 году Амели Шпайер вышла замуж за офицера прусской армии военного инженера Франца Ксавьера Линца, с которым она жила попеременно в различных гарнизонных городках Рейнской провинции в Померании, следуя повсюду за мужем, куда бы его не направили. В 1970 году Амели Линц овдовела.
После смерти мужа она переехала жить в столицу Баварии город Мюнхен, где и предприняла первые попытки попробовать свои силы на литературном поприще. В основном творчество А. Линц, как прозаика, было ориентировано на детей и юношество, однако, помимо этого, она опубликовала и ряд сочинений для взрослого читателя, среди которых наиболее известны следующие произведения: «Eine Katastrophe und ihre Folgen», «Histor. Novellen», «Wally», «Auch aus grosser Zeit» (стихотворения), «Frauenliebe und Leben», «Sturm und Frieden», «Mutter und Sohn», «Gräfin Leonore», «Schicksale», «Freudvoll und leidvoll», «Fahr wohl», «Gedichte»[1]. Свои свои художественные произведения писательница публиковала под псевдонимом «Амели Годин»[2], используя девичью фамилию матери.
Амели Линц скончалась 24 апреля 1904 года в городе Мюнхене.
Избранная библиография
- Eine Katastrophe und ihre Folgen (Breslau 1862)
- Historische Novellen (Bonn 1863)
- Wally (Berlin 1871, 2 Bde.)
- Aus großer Zeit. Schelmenstücklein unserer Helden, in Reime gebracht (Glogau 1873)
- Frauenliebe und Leben, Erzählungen (Leipzig 1876, 5 Bde.)
- Sturm und Frieden, Bilder aus dem Eheleben (Stuttgart 1878)
- Gräfin Leonore (Leipzig 1882)
- Mutter und Sohn (dass. 1878)
- Schicksale (dass. 1882)
- Freudvoll und leidvoll (dass. 1883)
Напишите отзыв о статье "Линц, Амели"
Примечания
- ↑ Линц, Амели // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ Годин, Амели // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Литература
- Linz, Amelie // The New International Encyclopædia (англ.)
Отрывок, характеризующий Линц, Амели
– На завтра! – сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.Княжна пригнулась к столу над тетрадью.
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
