Шпара, Игорь Петрович

Игорь Петрович Шпара
укр. Ігор Петрович Шпара
Основные сведения
Работы и достижения
Учёба:	Киевский государственный художественный институт
Работал в городах	Киев
Важнейшие постройки	проект храма и хозяйственных помещений УПЦ Рождества пресвятой Богородицы на проспекте Академика Глушкова, 11 в (Киев)
Реставрация памятников	Лыбедьская площадь Киева
Научные труды	Техническая эстетика и основы художественного конструирования
Награды
Премии
Звания

И́горь Петро́вич Шпа́ра (род. 1936) — советский и украинский архитектор, народный архитектор Украины, профессор, президент Национального Союза архитекторов Украины, действительный член Украинской Академии искусств и Академии архитектуры.

Биография

• В 1954 окончил школу и поступил на факультет архитектуры Киевского художественного института.
• Окончил мастерскую президента Академии архитектуры Заболотного.
• В институте «Киевпроект» проработал 30 лет.
• С 1990 года — председатель Союза архитекторов Украины.
• В марте 2002 года возглавил комиссию по присуждению Государственных премий Украины.

Публикации

• Техническая эстетика и основы художественного конструирования: [Учеб. пособие для втузов] / П. Е. Шпара, И. П. Шпара 247 с., [8] л. ил. ил. 23 см 3-е изд., перераб. и доп. Киев Выща шк. 1989

Проекты

• проект жилого комплекса на улице Суворова в г. Киеве;
• реконструкция кварталов Подола в районе улиц Оленевской и Ратманского в г. Киеве;
• проект жилого района на Харьковском шоссе в г. Киеве (в составе авторского коллектива 1981—1984 гг.);
• реконструкция Лыбедьской площади в г. Киеве;
• реконструкция улицы Крещатик между улицами Богдана Хмельницкого (Ленина) и бульваром Тараса Шевченко в г. Киеве (Конкурсный проект в составе авторского коллектива, первый тур, первая премия 1982 г.);
• проект «Укрэксимбанка» на улице Антоновича (Горького) в г. Киеве;
• проект общежития на 500 мест и спортивного корпуса для Высшей партийной школы при ЦК Компартии Украины на улице Мельникова, 36/1 в г. Киеве (1986—1987 гг.);
• проект застройки квартала № 9 на улице Антоновича (Горького) в г. Киеве (1986 г.);
• проект застройки квартала № 22 на улице Антоновича (Горького) в г. Киеве (1986 г.);
• проект привязки 16-ти этажного дома на улице Феодоры Пушниной, 2 в г. Киеве (1986 г.);
• проект жилых домов на улице Академика Туполева в г. Киеве (1987 г.);
• проект республиканской библиотеки для юношества имени Ванды Василевской на улице Антоновича (Горького), 127 в г. Киеве (1987—1988 гг.);
• проект индивидуального жилого дома улучшенной планировки на улице Антоновича (Горького), 125 в г. Киеве (1989 г.);
• проект общежития на 600 мест для Высшей партийной школы при ЦК Компартии Украины на улице Герцена, 17/27 в г. Киеве (1989 г.);
• проект овощного универмага на улице Декабристов в г. Киеве (1990 г.);
• проект производственного корпуса института «Укржилремпроект» по улице Ямской в г. Киеве (1992 г.);
• проект делового центра и отеля на 237 номеров в переулке Горького, 79 в г. Киеве (1992 г.);
• проект 14-этажного жилого дома в квартале, образованном улицей Антоновича (Горького), 83 и улицей Боженко, 11 в г. Киеве (1993 г.);
• проект отеля и бизнес-центра СП «Торонто—Киев» на улице Антоновича (Горького), 79 в г. Киеве (1993—1999 гг.);
• проект жилого дома на улице Антоновича (Горького) (1995 г.);
• проект жилого дома со встроено-пристроенным бассейном для школы № 130 и объектами социально-культурного назначения на улице Антоновича (Горького), 131 в г. Киеве (1995—2005 гг.);
• проект отеля на 315 мест на улице Антоновича (Горького), 72 в г. Киеве (1995 г.);
• проект дома молитвы евангельских христиан-баптистов на улице Архитектора Вербицкого, 30а в г. Киеве (1995—1998 гг.);
• проект церкви христиан адвентистов седьмого дня на улице Боженко, 32-36 в г. Киеве (1995 г.);
• проект реконструкции и переоборудования незавершённого строительства здания под банковское сооружение на улице Горького, 127 в г. Киеве (1997 г.);
• проект храма и хозяйственных помещений УПЦ Рождества пресвятой Богородицы на проспекте Академика Глушкова, 11 в г. Киеве (1999 г.);
• проект строительства жилых домов со встроено-пристроенными помещениями социального назначения на улице Антоновича (Горького), 79 в г. Киеве (2001 г.).

Ссылки

• [archunion.com.ua/arch/a-0177.html ШПАРА ИГОРЬ ПЕТРОВИЧ]

Отрывок, характеризующий Шпара, Игорь Петрович

В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.



Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
Только вдвоем им было не оскорбительно и не больно. Они мало говорили между собой. Ежели они говорили, то о самых незначительных предметах. И та и другая одинаково избегали упоминания о чем нибудь, имеющем отношение к будущему.
Признавать возможность будущего казалось им оскорблением его памяти. Еще осторожнее они обходили в своих разговорах все то, что могло иметь отношение к умершему. Им казалось, что то, что они пережили и перечувствовали, не могло быть выражено словами. Им казалось, что всякое упоминание словами о подробностях его жизни нарушало величие и святыню совершившегося в их глазах таинства.
Беспрестанные воздержания речи, постоянное старательное обхождение всего того, что могло навести на слово о нем: эти остановки с разных сторон на границе того, чего нельзя было говорить, еще чище и яснее выставляли перед их воображением то, что они чувствовали.