Шпорт, Вячеслав Иванович

Вячеслав Иванович Шпорт<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Губернатор Хабаровского края
с 30 апреля 2009
Предшественник:	Виктор Иванович Ишаев
Вероисповедание:	православие
Рождение:	16 июня 1954(1954-06-16) (69 лет) Комсомольск-на-Амуре, Хабаровский край, РСФСР, СССР
Партия:	КПСС (до 1991) Единая Россия
Образование:	Комсомольский-на-Амуре политехнический институт (КнАПИ)
Учёная степень:	доктор технических наук
Сайт:	[www.khabkrai.ru/ Хабаровский край]
Награды:

Вячесла́в Ива́нович Шпо́рт (р. 16 июня 1954) — губернатор Хабаровского края с 30 апреля 2009 года. Член КПСС (до 1991), член Высшего совета партии «Единая Россия».

Депутат ГД РФ с 1999 по 2007 год.

Биография

Родился 16 июня 1954 года в Комсомольске-на-Амуре.

Образование

Окончил политехникум по специальности «самолетостроение». Окончил Комсомольский-на-Амуре политехнический институт (заочно). В 1993 году проходил стажировку в Стэнфордском университете (США). Кандидат технических наук (тема — «Использование высокопрочных титановых сплавов в авиастроении»). Доктор технических наук. Профессор Академии военных наук. Воинское звание — полковник запаса.

Является автором 10 изобретений, закрепленных патентами.

Трудовая деятельность

По завершении учебы в техникуме работал сборщиком-клепальщиком на Комсомольском-на-Амуре авиационном производственном объединении им. Ю. А. Гагарина (КнААПО).

С 1973 по 1975 год служил в ракетных войсках и артиллерии на Дальнем Востоке. В 1979 году вернулся на КнААПО, где занимал должности до заместителя генерального директора — главного инженера КнААПО. С 1997 по декабрь 1999 год — технический директор — главный инженер КнААПО.

Без отрыва от производства с отличием окончил Комсомольский-на-Амуре политехнический институт. Получил квалификацию «Инженер-механик самолетостроения».

При участии В. И. Шпорта были освоены и запущены в серийное производство новые образцы авиационной военной техники серии Су-22, Су-27, Су-35, поставлены на боевое дежурство и на экспорт уникальные машины: Су-33 (корабельный вариант), Су-30МКК и Су-27СМ.

По инициативе В. И. Шпорта и при непосредственном его руководстве на КнААПО были запущены две конверсионные программы: по сборке самолетов Бе-103 («Амфибия») и Су-80 на 30 пассажиров для местных и региональных авиалиний.

Политика

В 1995 году баллотировался в депутаты Государственной думы второго созыва в общефедеральном списке избирательного объединения «Дума-96» (№ 1 в региональной группе «Восток»), не преодолевшем на выборах 17 декабря 1995 5%-го барьера.

Также баллотировался в депутаты Государственной думы РФ по северному одномандатному избирательному округу № 56 (Хабаровский край), но в округе выборы проиграл, заняв 4 место из 16 (4 % голосов).

19 декабря 1999 года был избран депутатом Государственной думы РФ третьего созыва по Комсомольскому-на-Амуре одномандатному избирательному округу № 56 (Хабаровский край), получив на выборах 46,24 % голосов. Был выдвинут избирателями.

В Государственной думе вошел в депутатскую группу «Народный депутат». 11 января 2000 на учредительном собрании был избран одним из восьми заместителей председателя группы.

С 26 января 2000 года — заместитель председателя Комитета Госдумы по промышленности, строительству и наукоемким технологиям.

27 мая 2000 года на учредительном съезде партии «Единство» был избран членом политсовета партии.

22 ноября 2000 года вошел в состав депутатского межфракционного объединения Государственной думы «Деловая Россия».

В 2002 году окончил Высшие академические курсы при Военной академии Генерального Штаба ВС РФ по специальности «Оборона и обеспечение безопасности Российской Федерации». В 2003 году получил 2-е высшее образование по специальности «Юриспруденция».

7 декабря 2003 года был избран депутатом Государственной думы РФ по Комсомольскому-на-Амуре одномандатному округу. Вошел в состав фракции «Единая Россия». Стал заместителем председателя Комитета по промышленности, строительству и наукоёмким технологиям.

В 2007 году на выборах в Государственную думу РФ не прошел по спискам «ЕР»: Региональная группа № 29 (Хабаровский край, Еврейская автономная область) — стоял лишь шестым с партийном списке, передвинут по воле губернатора Ишаева с пятого места, отдав его Александру Шишкину.

С января 2008 г. по февраль 2009 г. — директор Дирекции по производству и техническому развитию авиационной холдинговой компании «Сухой».

С 2 марта 2009 года — заместитель председателя правительства Хабаровского края — министр промышленности, транспорта и связи края.

30 апреля 2009 года указом Президента России назначен исполняющим обязанности губернатора Хабаровского края.

6 мая 2009 года Законодательной думой Хабаровского края наделен полномочиями губернатора края.

30 апреля 2013 года назначен временно исполняющим обязанности губернатора Хабаровского края до вступления в должность лица, избранного губернатором Хабаровского края.

Выборы губернатора

• губернатор с 30 апреля 2009 г. по 30 апреля 2013 г. (Указ президента РФ Медведева Д. А. от 30.04.2009 г., № 491 о назначении).
• вр.и. о. губернатора с 30 апреля по 08 сентября 2013 г. (Указ президента РФ Путина В. В. от 30.04.2013 г., № 436 о назначении).

8 сентября 2013 года — четвертые выборы губернатора в Хабаровском крае на 5 лет:

• от «ЕР», вр.и. о. губернатора — Вячеслав Шпорт — 63,92 %.
• от ЛДПР, депутат Госдумы — Сергей Фургал — 19,14 %.
• от КПРФ, краевой депутат — Виктор Постников — 9,73 %.
• от «СР», краевой депутат — Сергей Ящук — 3,99 %.
• от «РПР-Парнас», предприниматель — Андрей Громов — не зарегистрирован.

Явка — 33,89 %.

Награды и звания

• орден Дружбы
• Почётный авиастроитель оборонной промышленности РФ.
• Отличник качества авиационной промышленности СССР
• Медаль «Участнику борьбы со стихией на Амуре»
• Юбилейная медаль «300 лет Российскому флоту» — за создание палубного истребителя Су-33

Семья и увлечения

Женат, имеет сына и дочь.

• Жена — Шпорт Галина Андреевна, экономист Комсомольского отделения филиала «Энергосбыт» Хабаровского края.
• Сын — Шпорт Роман Вячеславович. Родился в Комсомольске-на-Амуре. Получил второе высшее образование в США.В 2009 году стал кандидатом технических наук, защитив диссертацию по теме «Исследование процессов обжима и раздачи трубных заготовок при изготовлении деталей летательных аппаратов». Живёт в Москве. Женат, имеет сына Вячеслава (2002 г. р.) и дочь.
• Дочь — Шпорт Светлана Вячеславовна, родилась в 1978 году в Комсомольске-на-Амуре. В 2001 году окончила Московскую медицинскую академию имени И. М. Сеченова.В 2007 году стала кандидатом медицинских наук, защитив диссертацию по теме «Особенности течения острой реакции на стресс у женщин-водителей — участников дорожно-транспортных происшествий». В 2009 году стала ученым секретарем Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени В. П. Сербского. Живёт в Москве.

Ссылки

• [khabkrai.ru/governor/biography Биография на сайте] правительства Хабаровского края.
• [debri-dv.com/person/2 Персональный раздел] на сайте «Дебри-ДВ».

Отрывок, характеризующий Шпорт, Вячеслав Иванович

– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.


Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.