Штадион, Иоганн Филипп фон

Иоганн Филипп фон Штадион, граф Вартгаузен нем. Johann Philipp Karl Joseph Stadion, Graf von Warthausen<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Министр иностранных дел Австрийской империи
25 декабря 1805 — 4 октября 1809
Предшественник:	Людвиг фон Кобенцль
Преемник:	Клеменс фон Меттерних
Рождение:	8 июня 1763(1763-06-08) Вартаузен, Герцогство Вюртемберг, Священная Римская империя
Смерть:	15 мая 1824(1824-05-15) (60 лет) Баден (Нижняя Австрия), Австрийская империя
Награды:

Иоганн Филипп фон Штадион, граф Вартгаузен (нем. Johann Philipp Karl Joseph Stadion, Graf von Warthausen; 18 июня 1763 — 15 мая 1824) — австрийский государственный деятель и дипломат, министр иностранных дел, позже министр финансов Австрийской империи, основатель Австрийского национального банка.

Биография

Был австрийским послом в Стокгольме и Лондоне. В 1797 году много содействовал улаживанию недоразумений между Австрией и Пруссией по поводу раздела Польши.

С 1804 года состоял послом в Петербурге, где хлопотал об образовании третьей коалиции против Наполеона. В 1805 году сопровождал императора Александра I в его поездке в действующую армию. После заключения пресбургского мира Штадион стал министром иностранных дел и стремился к внутренней реорганизации Австрии, к восстановлению её внешнего могущества и к её главенству в Германии. Он провел много реформ в войске и образовал ландвер.

Главным образом по его настоянию вспыхнула война 1809 года. После неудачного её исхода Штадион должен был уступить своё место Меттерниху.

В 1813 году он был вновь призван в Вену и после сражения при Люцене отправился с поручением к императору Александру I и к королю Фридриху Вильгельму III. 5 сентября 1813 года был награждён орденом Св. Андрея Первозванного.

По окончании войны Штадион занялся приведением в порядок австрийских финансов: ограничил государственные расходы, улучшил систему налогов, учредил национальный банк.

Примечания

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Штадион, Иоганн Филипп фон

– Да, я не отдам Москвы, не дав сражения.
Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.


В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.