Штадтлер, Эдуард

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Штадтлер»)
Перейти к: навигация, поиск
Эдуард Штадтлер
нем. Eduard Stadtler
Дата рождения:

17 февраля 1886(1886-02-17)

Место рождения:

Агно, Эльзас, Германская империя

Дата смерти:

5 октября 1945(1945-10-05) (59 лет)

Место смерти:

Заксенхаузен (концлагерь), Советская зона оккупации Германии

Гражданство:

Германская империя Германская империя
Веймарская республика Веймарская республика
Третий рейх Третий рейх

Вероисповедание:

католик

Партия:

Центр, Антибольшевистская лига, Немецкая национальная народная партия, НСДАП

Основные идеи:

ультраправый солидаризм, антикоммунизм, национал-социализм

Род деятельности:

преподаватель, военнослужащий, политик, публицист, издатель

Эдуард Штадтлер (нем. Eduard Stadtler; 17 февраля 1886, Агно, Эльзас — 5 октября 1945, «Спецлагерь N° 7» Заксенхаузен) — немецкий ультраправый политик, младоконсервативный публицист и издатель. По профессии школьный учитель. Видный деятель католической партии Центр. Участник Первой мировой войны на Восточном фронте. Активист политической борьбы периода Ноябрьской революции, один из организаторов убийства Розы Люксембург и Карла Либкнехта. Основатель антикоммунистических организаций Веймарской Германии, лидер Антибольшевистской лиги. Руководитель праворадикальных политических кампаний. Депутат рейхстага от Немецкой национальной народной партии. С 1933 года член НСДАП. Идеолог ультраправого солидаризма, популизма и консервативной революции, ранний пропагандист национал-социализма.





Ранние годы. Католический активист. Восточный фронт и русский плен

Родился в Эльзасе, в то время принадлежавшем Германской империи. Учился в католической школе родного города, затем перешёл в школу в Бельфоре, где получил французскую степень бакалавра. Немецкий аттестат зрелости получил в Агно. Продолжал учёбу в Граце и Страсбурге. В 1910 году выдержал государственный экзамен. В 1910-1912 годах работал учителем в системе школьного образования.

Политически Эдуард Штадтлер принадлежал к правокатолическому движению. Состоял в партии Центр, был секретарём её молодёжной организации. Тесно сотрудничал с лидером католического консерватизма Мартином Шпаном. Штадтлер придерживался социальной доктрины Льва XIII, вместе со Шпаном разрабатывал программу «христианско-социального народного движения», рассчитанного на участие рабочих организаций[1]. Отрыв пролетариата от марксизма, развитие в рабочей среде социально-консервативного политического сознания Штадтлер считал одной из важнейших задач.

В Первую мировую войну служил на Восточном фронте. В 1917 году попал в русский плен. Выучил русский язык, внимательно наблюдал за Русской революцией. Весной 1918 года был руководителем пресс-службы генерального консульства Германии в Москве. Утвердился к крайне правых политических убеждениях, проникся ненавистью к большевизму. Выступал за вмешательство Германии в российскую гражданскую войну на стороне антибольшевистских сил.

Организация германского антибольшевизма

Вернувшись в Германию, 1 ноября 1918 года Эдуард Штадтлер выступил в большом зале Берлинской филармонии с лекцией «Большевизм как всемирная опасность». В декабре 1918 года Штадтлер основал Antibolschewistische Liga — Антибольшевистскую лигу. Эта организация оказала активную организационную, финансовую и агитационную поддержку ультраправым фрайкорам в ходе революционных событий 1918—1919.

Эдуард Штадтлер сыграл заметную роль в социально-политической организации правых сил Веймарской Германии. 10 января 1919 года директор Deutsche Bank Пауль Манкивиц в авиаклубе Берлина провёл встречу 50 высокопоставленных представителей промышленного, торгового и банковского бизнеса. В ней участвовали такие видные фигуры немецкой элиты, как Гуго Стиннес, Альберт Фёглер, Сименс, Отто Генрих (концерн Siemens-Schuckert), Эрнст Борзиг, Феликс Дойч (AEG) и Артур Заломонзон (Disconto-Gesellschaft). Наиболее эффективное сотрудничество сложилось у Штадтлера со Стиннесом и Фёглером.

Сумев привлечь крупные пожертвования промышленников, Штадтлер создал в 1919 году Generalsekretariat zum Studium und zur Bekämpfung des Bolschewismus — «Генеральный секретариат по изучению и борьбе с большевизмом», ставший важным центром консолидации германских антикоммунистических сил. Лига и Секретариат организовали массовый выпуск антикоммунистических печатных материалов и проведение публичных мероприятий соответствующего характера. По оценкам соответствующих государственных служб, в 1919-1922 годах в акциях Антибольшевистской лиги приняли участие до 800 тысяч человек[2].

В своих мемуарах, изданных в 1935 году, Штадтлер рассказывал, что магнаты германской экономики пожертвовали 500 миллионов рейхсмарок в AntibolschewistenfondsАнтибольшевистский фонд. Деньги поступали на добровольной основе от германских предпринимателей через союзы промышленников, торговцев и банкиров. За счёт этих средств было организовано финансирование военизированных формирований, давших вооружённый отпор марксистскому движению[3].

Эти данные поставил под сомнение американский социальный историк Джеральд Фелдман, по оценкам которого фонд получил около 5 миллионов рейхсмарок[4]. Уже в марте 1919 года Штадтлер перестал быть председателем Лиги. Сотрудничество крупного бизнеса и ультраправого националистического политика осталось краткосрочным эпизодом[5]. Но в любом случае Штадтлеру удалось аккумулировать и использовать в антикоммунистических целях значительные суммы в критически важный период.

Убийство Розы Люксембург и Карла Либкнехта

В мемуарах, изданных уже в Третьем рейхе Штадтлер не без гордости описал свою роль в убийстве Карла Либкнехта и Розы Люксембург. По его информации, 12 января 1919 года на встрече в отеле «Эдем» он поручил ликвидацию марксистских лидеров начальнику штаба Гвардейской кавалерийской стрелковой дивизии Вальдемару Пабсту. Либкнехт и Люксембург были убиты 15 января 1919 года «людьми майора Пабста» (по званию, присвоенному на тот момент Пабст являлся капитаном, однако самопроизвёлся в майоры ).

Штадтлер также утверждал, что 9 января 1919 года убедил Густава Носке применить войска против Берлинского Советского правительства[6]. Эти действия, по его словам, финансировались из Антибольшевистского фонда, учреждённого на встрече 10 января. Однако, согласно мемуарам Пабста, он заручился согласием на убийство Либкнехта и Люксембург со стороны Густава Носке и Фридриха Эберта. Возможно, Штадтлер значительно преувеличивает собственную роль в событиях января 1919 года[7][8]. Однако его активное участие не вызывает сомнений.

В правом движении

Эдуард Штадтлер был также председателем Vereinigung für nationale und soziale Solidarität — «Объединения за национальную и социальную солидарность», созданного в 1918 году Генрихом фон Гляйхеном1924 года — Немецкий клуб господ). Он состоял в младоконсервативном Июньском клубе, куда входили известные политики, предприниматели и интеллектуалы — Карл Хельфферих, Симон Маркс, Адам Штегервальд, Франц Рёр, Генрих фон Гляйхен-Русвурм, Артур Мёллер ван ден Брук, Отто Штрассер, Франц фон Папен, Гуго Стиннес. Впоследствии многие из них сыграли важную роль в истории НСДАП.

Был членом всегерманского правления боевой организации правых консерваторов «Стальной шлем». В 1929 году Штадтлер возглавил военизированную структуру Студенческое братство Стального шлема Лангемарк. Являлся активистом католического студенческого объединения KDStV в Картеле католических немецких студенческих объединений.

11 октября 1931 года Эдуард Штадтлер участвовал в Бад-Гарцбургском совещании консервативных, праворадикальных и нацистских лидеров, посвящённом созданию единого блока правых сил Германии. В конце того же года вступил в Общество по изучению фашизма.

В 19191925 годах Штадтлер издавал младоконсервативный журнал «Совесть» (нем. Das Gewissen); с 1925 года еженедельник «Великогерманский рейх» (нем. Das Großdeutsche Reich).

Идеологические новации

Эдуард Штадтлер был членом консервативной Немецкой национальной народной партии (в 1918 он вышел из партии Центр, которую посчитал слишком умеренной в антикоммунизме). В 1932-1933 годах представлял партию в рейхстаге и ландтаге Пруссии. Однако его идеологические воззрения нельзя назвать консервативными в традиционном понимании. Штадтлер выступил одним из идеологов и активистов движения консервативной революции. Он призывал

Сочетать браком истинные, неискаженные консервативно-прусские государственные идеи и тенденции волеизъявления с новым, социалистическим содержанием близящейся революции, порождённой мировой войной[9]

В социал-популистском уклоне Штадтлер изначально опирался на католическую социальную доктрину, но заходил гораздо дальше её установок. Уже в 1918—1919 годах в идеях Штадтлера важное место занимали — сильно тревожившие консерваторов и монархистов — мотивы корпоративизма, ультраправого солидаризма и социального популизма[10].

Радикальный поворот к заигрыванию с массами, к использованию социальной демагогии в интересах манипулирования их общественно-политическим поведением был осуществлен в консервативном лагере Эдуардом Штадлером, основателем так называемой Антибольшевистской лиги и одним из главных организаторов травли революционеров в Германии в ноябре 1918 — январе 1919 г… Демагогия Штадлера была адресована не традиционным социальным кругам, издавна бывшим опорой консерватизма, а рабочим и имела целью оторвать их от организованного рабочего движения.
Отсюда шокировавшие отдельных его консервативных коллег призывы Штадлера к принятию на вооружение требования создания производственных советов на предприятиях, к работе в профсоюзах, к борьбе против хищнического капитала. В некоторых консервативных кругах у Штадлера сложилась репутация «опасного радикала».
А. А. Галкин, П. Ю. Рахшмир, «Консерватизм в прошлом и настоящем»[11]

Штадтлер пропагандировал «немецкий национальный» или «христианско-национальный» социализм. Национально-католический социализм противопоставлялся марксистскому «социализму классовой борьбы». Характерно, что возглавленное Эдуардом Штадтлером «Объединение за национальную и социальную солидарность» стало первой организацией, квалифицированной как «солидаристская» (в то же время её второе название Solidarier переводится также как «твёрдый ариец»[12]).

Промышленники говорили мне, что вместе с рабочими хотят создать в Германии суверенный немецкий социализм.
Эдуард Штадтлер

Под давлением консервативных финансистов Лиги уже в марте 1919 года Штадтлер вынужден был покинуть руководство организации (к тому времени переименованной в Liga zum Schutze der deutschen Kultur — Лигу защиты немецкой культуры). Сосредоточившись на деятельности в «Объединении за национальную и социальную солидарность», он развивал фашистскую идеологию фёлькише, которая в большой степени коррелировалась с концепциями «левых» нацистов из группы братьев Штрассеров[13].

Идея или формула «национального социализма», в которой встретились друг с другом обе господствующие мысли XIX века, могла быть найдена на почве многочисленных политических программ и касающихся общественного устройства планов эпохи. Она проступала как в непритязательном рассказе Антона Дрекслера о своём «политическом пробуждении», так и берлинских лекциях Эдуарда Штадтлера, основавшего ещё в 1918 году при поддержке промышленников свою «Антибольшевистскую лигу».
Иоахим Фест, «Гитлер. Биография», том 1[14]

В то же время, ссылаясь на Рудольфа Челлена и Хьюстона Стюарта Чемберлена, он прославлял войну, социальный дарвинизм, право сильного.

При нацистском режиме. Советский плен и кончина

После прихода к власти нацистов Эдуард Штадтлер не играл в Германии значимой политической роли. В мае 1933 он вступил в НСДАП и некоторое время служил в издательско-пропагандистских структурах. Однако разногласия с Геббельсом вынудили Штадтлера оставить пост. Работал в дюссельдорфском издательстве, занимался своими мемуарами.

В начале 1945 года Эдуард Штадтлер был взят в плен наступающими советскими войсками. Скончался в «Спецлагере N° 7», организованном советской оккупационной администрацией на территории нацистского концлагеря Заксенхаузен.

Историческая значимость и последующие аналоги

Деятельность Эдуарда Штадтлера, особенно организационная активность периода Антибольшевистской лиги и солидаристские идеологические новшества, позволяет отнести его к основателям современного ультраправого движения и концепции консервативной революции. Некоторые исследователи считают, что идеи Штадтлера нашли выражение в Антибольшевистском блоке народов (АБН) и Всемирной антикоммунистической лиге. Иногда нить от Антибольшевистской лиги проводится к украинскому бандеровскому движению, вплоть до современности[15].

Всемирная антикоммунистическая лига существует по сей день (называется теперь Всемирная лига за свободу и демократию). Эта организация, разгроздившаяся во многих международных и национальных структурах, многое переняла от АБН. Который, напоминаем, заимствовал не только название, но и идейные установки. Если не всегда лично Штадлера, то всегда — «штадлеризма». Теперь, наверное, понятно, почему именно Эдуард Штадлер, а не кто-то другой, воспринимается как отец-основатель современных ультраправых[16].

Наиболее зримые ассоциации с деятельностью Штадтлера и его структур во второй половине XX века вызывал Ив Герен-Серак с его Aginter Press. Сходство создавалось от совмещения идеолого-пропагандистской составляющей с оперативно-силовой, а также от доктринальной близости[17]. Общие черты прослеживаются даже в персоналиях Штадтлера и Герен-Серака: активное католическое исповедание, военная молодость, идеалистический фанатизм, склонность к политическому насилию.

Напишите отзыв о статье "Штадтлер, Эдуард"

Литература

  • Aufnahme und Einwirkung der Februar-Revolution vom Jahre 1848 im Elsaß. Dissertation. Straßburg 1911. Herder, Straßburg i.E. 1913.
  • Lebenserinnerungen. 3 Bände. Neuer Zeitverlag, Düsseldorf 1935. (reicht nur bis 1919).
  • de:Armin Mohler, de:Karlheinz Weißmann Die konservative Revolution in Deutschland 1918—1932. Ein Handbuch. — 6. Auflage. — Graz 2005. — S. 460.
  • Das Deutsche Reich von 1918 bis heute. / Cuno Horkenbach (Hrsg.) — Jg. 1931—1933. — Verlag für Presse, Wirtschaft und Politik, Berlin 1931—1935.
  • Reichstags-Handbuch. Legislatur (Wahl)-Periode 1890—1933. — Berlin, 1890—1933.
  • MdL, das Ende der Parlamente 1933 und die Abgeordneten der Landtage und Bürgerschaften der Weimarer Republik in der Zeit des Nationalsozialismus. Politische Verfolgung, Emigration und Ausbürgerung 1933—1945. Ein biographischer Index. / Martin Schumacher (Hrsg.) — Düsseldorf: Droste, 1995.
  • de:Gerd Koenen. Der Russland-Komplex. Die Deutschen und der Osten 1900—1945. — München: Beck, 2005.

Ссылки

  • [www.bundesarchiv.de/aktenreichskanzlei/1919-1933/0011/adr/adrsz/kap1_1/para2_413.html Eduard Stadtler] in den de:Akten der Reichskanzlei

Примечания

  1. [www.neue-ordnung.at/index.php?id=186 Rechtskatholizismus in der Weimarer Republik]
  2. Siehe Blechschmidt, Antibolschewistische Liga.
  3. Eduard Stadtler. Lebenserinnerungen. — Band 3: Als Antibolschewist 1918—1919. — Neuer Zeitverlag, Düsseldorf 1935. — S. 46—49.
  4. Gerald D. Feldman. Hugo Stinnes. Biographie eines Industriellen 1870—1924. — München: Beck, 1998. — S. 553.
  5. Gerhard Schulz. Aufstieg des Nationalsozialismus. Krise und Revolution in Deutschland. — Frankfurt am Main, Berlin, Wien: Propyläen, 1975. — S. 303.
  6. Eduard Stadtler. Lebenserinnerungen. — Band 3: Als Antibolschewist 1918—1919. — Düsseldorf: Neuer Zeitverlag, 1935. — S. 46, 52.
  7. Hans-Ulrich Wehler. Deutsche Gesellschaftsgeschichte. — Band 4. — München: Beck, 2003. — S. 217f. und 402
  8. Klaus Gietinger. [globale-gleichheit.de/index.php?option=com_content&view=article&id=214:moerder-der-revolution-&catid=8:geschichte&Itemid=6 Mörder der Revolution. Waldemar Pabst — Brückenbauer zwischen Konservatismus und Faschismus. Ein Forschungsbericht].
  9. Stagier E. Erinnerungen. Als politischer Soldat 1918—1928. Dusseldorf, 1935.
  10. [solidarizm.ru/txt/fizlo.shtml ФИНАЛ В ПРЕИСПОДНЕЙ. Злобная сила подъёма]
  11. [propagandahistory.ru/books/Galkin-A--A---Rakhshmir-P--YU_Konservatizm-v-proshlom-i-nastoyashchem/8 Консерватизм в прошлом и настоящем. Вильгельминисты и «обновители»]
  12. [dokmz.wordpress.com/rezensionen/antiquariat/re/faschismus-und-neofaschismus/ Faschismus und Neofaschismus. Gab es in der NSDAP einen «linken» Flügel? (Eduard Stadler und die Solidarier / Strasser / Zuspitzung der Flügelkämpfe / Ernst Niekisch — was heißt nationalrevolutionär)]
  13. [solidarizm.ru/txt/fifro.shtml ФИНАЛ В ПРЕИСПОДНЕЙ. Фронда братвы]
  14. [www.dolit.net/author/2966/ebook/9463/fest_ioahim_k/adolf_gitler_tom_1/read/21 Фест Иоахим К. Адольф Гитлер (Том 1)]
  15. [gazeta.eot.su/article/klub-gospod Клуб господ]
  16. [www.sensusnovus.ru/featured/2016/02/11/22731.html Дедушка «хуже Гитлера». Эдуард Штадлер — основоположник мирового ультраправого движения]
  17. [guillaumeorigoni.blog.lemonde.fr/2012/03/20/1-6-yves-guerin-serac-et-laginter-press-un-francais-dans-une-officine-de-linternationale-noire-2/ Yves Guerin Serac et l’Aginter Press : un français dans une officine de l’internationale noire]

Отрывок, характеризующий Штадтлер, Эдуард

– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.


Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.


Генералы Наполеона – Даву, Ней и Мюрат, находившиеся в близости этой области огня и даже иногда заезжавшие в нее, несколько раз вводили в эту область огня стройные и огромные массы войск. Но противно тому, что неизменно совершалось во всех прежних сражениях, вместо ожидаемого известия о бегстве неприятеля, стройные массы войск возвращались оттуда расстроенными, испуганными толпами. Они вновь устроивали их, но людей все становилось меньше. В половине дня Мюрат послал к Наполеону своего адъютанта с требованием подкрепления.
Наполеон сидел под курганом и пил пунш, когда к нему прискакал адъютант Мюрата с уверениями, что русские будут разбиты, ежели его величество даст еще дивизию.
– Подкрепления? – сказал Наполеон с строгим удивлением, как бы не понимая его слов и глядя на красивого мальчика адъютанта с длинными завитыми черными волосами (так же, как носил волоса Мюрат). «Подкрепления! – подумал Наполеон. – Какого они просят подкрепления, когда у них в руках половина армии, направленной на слабое, неукрепленное крыло русских!»
– Dites au roi de Naples, – строго сказал Наполеон, – qu'il n'est pas midi et que je ne vois pas encore clair sur mon echiquier. Allez… [Скажите неаполитанскому королю, что теперь еще не полдень и что я еще не ясно вижу на своей шахматной доске. Ступайте…]
Красивый мальчик адъютанта с длинными волосами, не отпуская руки от шляпы, тяжело вздохнув, поскакал опять туда, где убивали людей.
Наполеон встал и, подозвав Коленкура и Бертье, стал разговаривать с ними о делах, не касающихся сражения.
В середине разговора, который начинал занимать Наполеона, глаза Бертье обратились на генерала с свитой, который на потной лошади скакал к кургану. Это был Бельяр. Он, слезши с лошади, быстрыми шагами подошел к императору и смело, громким голосом стал доказывать необходимость подкреплений. Он клялся честью, что русские погибли, ежели император даст еще дивизию.
Наполеон вздернул плечами и, ничего не ответив, продолжал свою прогулку. Бельяр громко и оживленно стал говорить с генералами свиты, окружившими его.
– Вы очень пылки, Бельяр, – сказал Наполеон, опять подходя к подъехавшему генералу. – Легко ошибиться в пылу огня. Поезжайте и посмотрите, и тогда приезжайте ко мне.
Не успел еще Бельяр скрыться из вида, как с другой стороны прискакал новый посланный с поля сражения.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – сказал Наполеон тоном человека, раздраженного беспрестанными помехами.
– Sire, le prince… [Государь, герцог…] – начал адъютант.
– Просит подкрепления? – с гневным жестом проговорил Наполеон. Адъютант утвердительно наклонил голову и стал докладывать; но император отвернулся от него, сделав два шага, остановился, вернулся назад и подозвал Бертье. – Надо дать резервы, – сказал он, слегка разводя руками. – Кого послать туда, как вы думаете? – обратился он к Бертье, к этому oison que j'ai fait aigle [гусенку, которого я сделал орлом], как он впоследствии называл его.
– Государь, послать дивизию Клапареда? – сказал Бертье, помнивший наизусть все дивизии, полки и батальоны.
Наполеон утвердительно кивнул головой.
Адъютант поскакал к дивизии Клапареда. И чрез несколько минут молодая гвардия, стоявшая позади кургана, тронулась с своего места. Наполеон молча смотрел по этому направлению.
– Нет, – обратился он вдруг к Бертье, – я не могу послать Клапареда. Пошлите дивизию Фриана, – сказал он.
Хотя не было никакого преимущества в том, чтобы вместо Клапареда посылать дивизию Фриана, и даже было очевидное неудобство и замедление в том, чтобы остановить теперь Клапареда и посылать Фриана, но приказание было с точностью исполнено. Наполеон не видел того, что он в отношении своих войск играл роль доктора, который мешает своими лекарствами, – роль, которую он так верно понимал и осуждал.
Дивизия Фриана, так же как и другие, скрылась в дыму поля сражения. С разных сторон продолжали прискакивать адъютанты, и все, как бы сговорившись, говорили одно и то же. Все просили подкреплений, все говорили, что русские держатся на своих местах и производят un feu d'enfer [адский огонь], от которого тает французское войско.
Наполеон сидел в задумчивости на складном стуле.
Проголодавшийся с утра m r de Beausset, любивший путешествовать, подошел к императору и осмелился почтительно предложить его величеству позавтракать.
– Я надеюсь, что теперь уже я могу поздравить ваше величество с победой, – сказал он.
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.