Штакельберг, Георгий Карлович

Штакельберг Георгий Карлович
Дата рождения	30 июля 1851(1851-07-30)
Дата смерти	25 июля 1913(1913-07-25) (61 год)
Место смерти	Нарва
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Годы службы	1869-1913
Звание	генерал от кавалерии
Командовал	25-й драгунский Казанский полк Закаспийская конная казачья бригада 15-я кавалерийская дивизия 10-я кавалерийская дивизия 2-й Сибирский армейский корпус 1-й кавалерийский корпус 1-й Сибирский армейский корпус
Сражения/войны	Хивинский поход 1873 Кокандский поход (1875—1876) Русско-турецкая война (1877—1878) Китайский поход (1900—1901) Битва за Бэйтан Русско-японская война 1904—1905 гг: Сражение у Вафангоу Сражение при Ляояне Битва на реке Шахэ Сражение при Сандепу
Награды и премии

Барон Гео́ргий Ка́рлович Шта́кельберг (30 июля 1851 — 25 июля 1913) — русский военачальник, генерал от кавалерии, участник Хивинского похода 1873 года, Кокандского похода 1875—1876 годов, русско-турецкой войны 1877-1878 годов, китайской кампании 1900-1901 гг., русско-японской войны. Брат генерал-лейтенанта К. К. Штакельберга.

Биография

Окончил Пажеский Его Императорского Величества корпус (1869), из которого был выпущен офицером в лейб-гвардии Конный полк.

Командир 1-й Семиреченской сотни в 1874—1876 гг.

Милостивый государь Дмитрий Алексеевич! Отправляю сегодня курьером в С.-Петербург Семиреченского войска есаула барона Штакельберга. Офицер этот перед Хивинским походом перешел в войско из Конной гвардии. Служит он здесь отлично; прошлую Кокандскую компанию он делал сначала как командир сотни, которую привел из Семиречья в Наманган чрез неприятельскую землю, окруженный толпами кипчаков, от которых отбился, идя всегда в порядке. Когда сформирован был из стрелков наших конно-стрелковый дивизион, он принял командование им и на штурме своих стрелков янги-арыкской укрепленной, горной позиции, ранен был в правую руку; он довел это дело до конца. Как только рана начала подживать, он отправился в Алайский поход. Правой рукой он почти не владеет; у него рана открытая и ему надо серьезно лечиться, чтобы не лишиться руки. За дело под Янги-арыком он представлен был к Георгиевскому кресту, но местная дума — отказала. Я его представил к нескольким наградам за дела, в которых он отличался, но он пока не получил ни одной награды. Рекомендую его как прекрасного во всех отношениях офицера.

Участник русско-турецкой войны 1877-1878 гг.. Подполковник (4.06.1877). Полковник (6.01.1878).

С 1886 г. командир 25-го драгунского Казанского полка (18.08.1886 — 5.12.1890).

Командир Закаспийской конной казачьей бригады (5.12.1890 — 3.12.1897). Генерал-майор (5.12.1890).

Командующий 15-й кавалерийской дивизией (3.12.1897 — 31.05.1899).

Начальник 10-й кавалерийской дивизии (31.05.1899 — 25.04.1901). Генерал-лейтенант (6.12.1899).

Командир 2-го Сибирского армейского корпуса (25.04.1901 — 2.11.1902).

Командир 1-го кавалерийского корпуса (2.11.1902 - 2.03.1904).

В распоряжении командующего Маньчжурской армией (2.03.1904 - 5.04.1904).

Во время русско-японской войны командовал 1-м Сибирским корпусом (5.04.1904 — 17.03.1905) и Южным отрядом Маньчжурской армии.

Командующий армией генерал от инфантерии Куропаткин направил из района Инкоу – Гайпин на юг к Квантунскому полуострову на выручку Порт-Артура 32 батальона 1-го Сибирского корпуса генерал-лейтенанта Штакельберга, которому поставил весьма неопределённые задачи, предписав «не доводить дела до решительного столкновения» и «не допускать израсходования всего вашего резерва в бою». Тем не менее корпус ввязался в бой. В сражении у Вафангоу 1-2 июня 1904 года Штакельбергу противостояли 48 батальонов армии генерала Оку при двукратном превосходстве японцев в артиллерии. 1-й Сибирский корпус, потеряв около 3,5 тыс. человек против около 1200 японцев, под угрозой обхода с флангов был вынужден отступить к северу.

Так, например, виновником поражения под Вафангоу считали командира 1-го Сибирского корпуса Штакельберга. Но как я ни старался, все же так и не смог установить, в чем же заключалась его вина. Штакельберг был старый соратник Куропаткина по Ахалтекинской экспедиции, имел Георгиевский крест и репутацию храброго командира, но, как говорили, был настолько слаб здоровьем, что не мог обходиться без молочного питания и постоянного ухода жены, которая его никогда не покидала. Так как в Маньчжурии молока не было, то при штабе Штакельберга, по слухам, всегда возили корову. Конечно, это подавало повод для многих шуток, и хлесткие журналисты из "Нового времени" создали целую легенду о генеральской корове. На самом же деле Штакельберг, несмотря на подорванное на службе здоровье, требовавшее особого ухода, лично руководил сражением, не щадил себя и был настолько глубоко в гуще боя, что под ним даже была убита лошадь.

В сражении при Ляояне был контужен.

После сражения при Сандепу был отстранён от командования корпусом.

Генерал от кавалерии (6.12.1907).

С 17 марта 1905 года член Александровского комитета о раненых.

1 ноября 1905 г. был награждён орденом святого Георгия 4-й степени:

Вверенный ему корпус с 16-го по 18-е августа на южном фронте ляоянских позиций доблестно выдержал бой с значительно превосходными силами противника, понеся тяжкие потери; в этом бою барон Штакельберг выказал личное мужество, спокойствие и распорядительность и, пренебрегая личною безопасностью, был всегда в передовых линиях. Корпус отступил только по приказанию начальника. С 21-го по 25-е августа 1-й корпус прикрывал отходившую к Мукдену Маньчжурскую армию, самоотверженно отбивая преследовавшего противника. Ведя тяжелые, ночные ариергардные бои, генерал Штакельберг с полным знанием дела лично руководил вверенными ему войсками и проявил необходимые для старшего начальника личное мужество и спокойствие.

Награды

• орден Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом
• орден Св. Анны 3-й степени с мечами и бантом
• орден Св. Станислава 2-й степени с мечами (1873)
• орден Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом (1876)
• орден Св. Анны 2-й степени с мечами (1877)
• орден Св. Станислава 1-й степени (1894)
• орден Св. Анны 1-й степени (1898)
• орден Св. Владимира 2-й степени с мечами (1901)
• орден Белого Орла (1901)
• орден Святого Александра Невского с мечами (1905)
• орден Св. Георгия 4-й степени (1905)
• Золотое оружие (1876)

Ссылки

• [www.regiment.ru/bio/SH/76.htm История русской армии]

Источники

• Список генералам по старшинству. Составлен по 1 января 1913 года. СПб., 1913

Отрывок, характеризующий Штакельберг, Георгий Карлович

– Il est tres mauvais, votre jeu de mot, tres spirituel, mais injuste, – грозя сморщенным пальчиком, сказала Анна Павловна. – Nous ne faisons pas la guerre pour le Roi de Prusse, mais pour les bons principes. Ah, le mechant, ce prince Hippolytel [Ваша игра слов не хороша, очень умна, но несправедлива; мы не воюем pour le roi de Prusse (т. e. по пустякам), а за добрые начала. Ах, какой он злой, этот князь Ипполит!] – сказала она.
Разговор не утихал целый вечер, обращаясь преимущественно около политических новостей. В конце вечера он особенно оживился, когда дело зашло о наградах, пожалованных государем.
– Ведь получил же в прошлом году NN табакерку с портретом, – говорил l'homme a l'esprit profond, [человек глубокого ума,] – почему же SS не может получить той же награды?
– Je vous demande pardon, une tabatiere avec le portrait de l'Empereur est une recompense, mais point une distinction, – сказал дипломат, un cadeau plutot. [Извините, табакерка с портретом Императора есть награда, а не отличие; скорее подарок.]
– Il y eu plutot des antecedents, je vous citerai Schwarzenberg. [Были примеры – Шварценберг.]
– C'est impossible, [Это невозможно,] – возразил другой.
– Пари. Le grand cordon, c'est different… [Лента – это другое дело…]
Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.


Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
У алтаря лысогорской церкви была часовня над могилой маленькой княгини, и в часовне был поставлен привезенный из Италии мраморный памятник, изображавший ангела, расправившего крылья и готовящегося подняться на небо. У ангела была немного приподнята верхняя губа, как будто он сбирался улыбнуться, и однажды князь Андрей и княжна Марья, выходя из часовни, признались друг другу, что странно, лицо этого ангела напоминало им лицо покойницы. Но что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: «Ах, зачем вы это со мной сделали?…»
Вскоре после возвращения князя Андрея, старый князь отделил сына и дал ему Богучарово, большое имение, находившееся в 40 верстах от Лысых Гор. Частью по причине тяжелых воспоминаний, связанных с Лысыми Горами, частью потому, что не всегда князь Андрей чувствовал себя в силах переносить характер отца, частью и потому, что ему нужно было уединение, князь Андрей воспользовался Богучаровым, строился там и проводил в нем большую часть времени.
Князь Андрей, после Аустерлицкой кампании, твердо pешил никогда не служить более в военной службе; и когда началась война, и все должны были служить, он, чтобы отделаться от действительной службы, принял должность под начальством отца по сбору ополчения. Старый князь с сыном как бы переменились ролями после кампании 1805 года. Старый князь, возбужденный деятельностью, ожидал всего хорошего от настоящей кампании; князь Андрей, напротив, не участвуя в войне и в тайне души сожалея о том, видел одно дурное.
26 февраля 1807 года, старый князь уехал по округу. Князь Андрей, как и большею частью во время отлучек отца, оставался в Лысых Горах. Маленький Николушка был нездоров уже 4 й день. Кучера, возившие старого князя, вернулись из города и привезли бумаги и письма князю Андрею.
Камердинер с письмами, не застав молодого князя в его кабинете, прошел на половину княжны Марьи; но и там его не было. Камердинеру сказали, что князь пошел в детскую.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, Петруша с бумагами пришел, – сказала одна из девушек помощниц няни, обращаясь к князю Андрею, который сидел на маленьком детском стуле и дрожащими руками, хмурясь, капал из стклянки лекарство в рюмку, налитую до половины водой.
– Что такое? – сказал он сердито, и неосторожно дрогнув рукой, перелил из стклянки в рюмку лишнее количество капель. Он выплеснул лекарство из рюмки на пол и опять спросил воды. Девушка подала ему.
В комнате стояла детская кроватка, два сундука, два кресла, стол и детские столик и стульчик, тот, на котором сидел князь Андрей. Окна были завешаны, и на столе горела одна свеча, заставленная переплетенной нотной книгой, так, чтобы свет не падал на кроватку.
– Мой друг, – обращаясь к брату, сказала княжна Марья от кроватки, у которой она стояла, – лучше подождать… после…
– Ах, сделай милость, ты всё говоришь глупости, ты и так всё дожидалась – вот и дождалась, – сказал князь Андрей озлобленным шопотом, видимо желая уколоть сестру.
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.