Штеффи Дуна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Штеффи Дуна
Steffi Duna
Имя при рождении:

Штефани Берендей

Дата рождения:

8 февраля 1910(1910-02-08)

Место рождения:

Будапешт, Австро-Венгрия

Дата смерти:

22 апреля 1992(1992-04-22) (82 года)

Место смерти:

Беверли-Хиллз, Калифорния, США

Профессия:

актриса

Карьера:

1932—1940

Штеффи Дуна (англ. Steffi Duna, 8 февраля 1910 — 22 апреля 1992) — популярная в 1930-е гг. в США и Великобритании актриса и танцовщица венгерского происхождения.





Биография

Штеффи, урождённая Штефани Бериндей (венг. Berindey Stephanie), родилась в Будапеште, столице Венгрии 8 февраля 1910 г. Она привлекла к себе внимание ещё в тринадцатилетнем возрасте, выступая танцовщицей в балетной трупе. Её театральный дебют состоялся в Детском театре в Будапеште, где она играла в сказке.

В 1932 г. Штеффи появилась в Голливуде, но при этом почти не могла говорить по-английски. Режиссёры посоветовали ей не общаться с её венгерскими друзьями и следуя их совету Штеффи за довольно короткий срок освоила разговорную английскую речь. Но несмотря на это в кино ей доставались роли иностранок, в основном очаровательных и роскошных европейских дам. Она снялась в таких фильмах, как «Танцующий пират» (1936), «Энтони Эдверс» (1936), «Мост Ватерлоо» (1940) и других.

Штеффи дважды была замужем. Её первым мужем был актёр Джон Кэрролл, отец её дочери Джулиены Лафайе, с которым она была в браке с 1935 по 1938 гг. Второй раз она вышла замуж за актёра Дэнниса О’Кифа, вместе с которым она была до его смерти в 1968 г.

В 1940 г. она оставила съёмки в кино. Штеффи умерла 22 апреля 1992 г. в Беверли-Хиллз в возрасте 82 лет.

Избранная фильмография

Напишите отзыв о статье "Штеффи Дуна"

Литература

  • Bismarck Tribune, Steffi Duna Important Character In Picture, Wednesday, November 20, 1935, Page 8.
  • Hammond Times, Hollywood, March 16, 1939, Page 35.
  • Oakland Tribune, Money-Important In Marriage, Or Is It?, Sunday, November 26, 1939, Page 79.
  • Salisbury Times, Dennis O’Keefe Picks That As Official Name, Monday Evening, August 28, 1944, Page 5.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Штеффи Дуна

– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».