Штильман, Илья Нисонович

Илья Нисонович Штильман
Учёба:	Киевский художественный институт
Награды:
Звания:

Илья́ Ни́сонович Шти́льман (3 декабря 1902, Киев — 11 августа 1966, Киев) — украинский художник-живописец и педагог. Заслуженный деятель искусств Украинской ССР (1946), профессор (1947).

Биография

Илья Нисонович Штильман родился 3 декабря 1902 года в Киеве.

Учился в Киевском художественном училище (1917—1920) и Киевском художественном институте (1920—1927) у Н. Бурачека, Ф. Кричевского, Л. Крамаренко. Затем преподавал в Киевском художественном институте (1933—1964). Был ректором Киевского художественного института (1940—1944).

Величайший вклад Ильи Нисоновича для сохранения украинского искусства и его молодых кадров был сделан в годы Великой Отечественной войны при эвакуации художественного института в Самарканд,а также во время дальнейшей организации учебного процесса в эвакуации. Руководил мастерской пейзажной живописи Киевского художественного института (1948—1959). Член Союза художников Украины с 1938 года. Был одним из руководителей Республиканского и Киевского правления Союза художников Украины как в довоенные годы, так и после войны.

Тесная многолетняя дружба и совместная работа в Киевском художественном институтесвязывала Илью Нисоновича с художником Владимиром Николаевичем Костецким.

И. Н. Штильман умер 11 августа 1966 года в Киеве. Похоронен на Байковом кладбище.

Творческая деятельность

Своеобразие жанра мастера

Основной жанр творчества Штильмана — пейзаж-картина. Композиционно и образно утонченные произведения характеризуются тонким поэтическим настроением, которое выражается любовью к родному краю, волнующим восприятием окружающего мира. Его привлекали щедрое весеннее пробуждение природы, цветение летней зелени, в котором он ощущал неодолимую силу жизни, а также живописные краски осени, яркое солнечное освещение, которое наполняет эмоциональный строй произведений мажорным звучанием.

Воспевание благодатной украинской земли с её широкими полями — одна из ведущих тем творчества художника. Его живопись, свежая, изысканая, богатая оттенками, цветом, формой мазка выразительно отображает своеобразие материального мира.

Творческое наследие

Произведения Ильи Штильмана находятся в Государственной Третьяковской галерее, в Национальном художественном музее Украины, в Национальной академии искусства и архитектуры Украины, большинстве крупных музеев Украины и частных собраниях Украины, США, Канады, Германии и Израиля.

Наиболее известные произведения:

• «Музыканты на еврейской свадьбе» (1927)(Диплом)
• «Городской пейзаж» (1936)
• Серия пейзажей «Днепр одевается в гранит» (1936—1937)
• Портрет художника А. Шовкуненко (1939)
• «Окрестности Самарканда» (1943)
• «Загорск зимой» (1943)
• «Зима» (1946)
• «Ветер» (1947)
• «Владимирская горка» (1947)
• Портрет художника В. Касияна (1947)
• «Нива» (1950)
• «Гроза приближается» (1951)
• «Сирень и ландыши» (1952)
• «Месяц взошел» (1953)
• «Каневские Карпаты. Чернеча гора» (1963)
• «Яблоньки» (1965)
• «Седневские дали» (1966)

Ученики

Выпускниками пейзажной мастерской Ильи Штильмана были известные художники: Б. Рапопорт, А. Файнерман, Я. Мациевская, С. Кошевой, Е. Овсянникова, Г. Чернявский, И. Савенко и др. Среди учеников Ильи Штильмана следует назвать: Т. Голембиевскую, В. И. Сингаевского, В. Баринову-Кулебу, В. Гурина, А. Лопухова, А. Пламеницкого, В. Реунова, М. Вайнштейна, В. Одайника, И. Тартаковского, Г. Неледву.

Выставки

Персональные выставки были организованы в Национальном художественном музее Украины в 1970, 1982 (к 80-летию со дня рождения художника), 1992 (к 90-летию со дня рождения), 2003 (к 100-летию со дня рождения).

С 1 ноября по 28 ноября 2012 года в Национальной академии изобразительного искусства и архитектуры Украины (улица Смирнова-Ласточкина, 20) проходит выставка по случаю 110-летия мастера.

Звания и награды

• Заслуженный деятель искусств Украины (с 7 февраля 1946 года)
• Орден «Знак Почёта» (27 октября 1953 года)
• Медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (6 июня 1945 года)
• Почётная Грамота Президиума Верховного Совета УССР (7 марта 1964 года).

Фотографии и портреты

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  И. Штильман. 1936.

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Самарканд. 1942 г. Третий слева — А.Т. Матвеев, далее —
  И.Н. Штильман,
  С.В. Герасимов, крайний справа А.И. Сиротенко.

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Мемориальная доска в память о ректорах Национальной академии искусств и архитектуры Украины.

Ссылки

• [prawda.org.ua/22865 Сергей Панкратьев «Гений живописного цвета». Газета «Правда Украины» №37 (18467), 13 сентября 2013 г.]  (рус.)
• [kyiv-vestnik.com.ua/public_s3324.html Сергей Панкратьев «Художник радости и света». Газета «Киевский вестник» №136, 8 декабря 2012 г.]  (рус.)
• [www.zn.ua/3000/3680/38274/ Гармония профессора Штильмана]  (рус.)
• [www.artmuseum.lg.ua/cgi-bin/col.pl?cat=5-1&page=50 Работы И. Штильмана в собраниях Луганского художественного музея.]  (рус.)
• [calendar.interesniy.kiev.ua/Event.aspx?id=991 Киевский календарь]
• [who-is-who.com.ua/bookmaket/ukrfamily2006/1/50.html Семья профессора Штильмана] (укр.)
• [archive.is/20121203171232/nemets-777.livejournal.com/51811.html Выставка работ художника Ильи Штильмана, 1-28 ноября 2012 г.]

Отрывок, характеризующий Штильман, Илья Нисонович

Под влиянием выпитого вина и после дней, проведенных в уединении с своими мрачными мыслями, Пьер испытывал невольное удовольствие в разговоре с этим веселым и добродушным человеком.
– Pour en revenir a vos dames, on les dit bien belles. Quelle fichue idee d'aller s'enterrer dans les steppes, quand l'armee francaise est a Moscou. Quelle chance elles ont manque celles la. Vos moujiks c'est autre chose, mais voua autres gens civilises vous devriez nous connaitre mieux que ca. Nous avons pris Vienne, Berlin, Madrid, Naples, Rome, Varsovie, toutes les capitales du monde… On nous craint, mais on nous aime. Nous sommes bons a connaitre. Et puis l'Empereur! [Но воротимся к вашим дамам: говорят, что они очень красивы. Что за дурацкая мысль поехать зарыться в степи, когда французская армия в Москве! Они пропустили чудесный случай. Ваши мужики, я понимаю, но вы – люди образованные – должны бы были знать нас лучше этого. Мы брали Вену, Берлин, Мадрид, Неаполь, Рим, Варшаву, все столицы мира. Нас боятся, но нас любят. Не вредно знать нас поближе. И потом император…] – начал он, но Пьер перебил его.
– L'Empereur, – повторил Пьер, и лицо его вдруг привяло грустное и сконфуженное выражение. – Est ce que l'Empereur?.. [Император… Что император?..]
– L'Empereur? C'est la generosite, la clemence, la justice, l'ordre, le genie, voila l'Empereur! C'est moi, Ram ball, qui vous le dit. Tel que vous me voyez, j'etais son ennemi il y a encore huit ans. Mon pere a ete comte emigre… Mais il m'a vaincu, cet homme. Il m'a empoigne. Je n'ai pas pu resister au spectacle de grandeur et de gloire dont il couvrait la France. Quand j'ai compris ce qu'il voulait, quand j'ai vu qu'il nous faisait une litiere de lauriers, voyez vous, je me suis dit: voila un souverain, et je me suis donne a lui. Eh voila! Oh, oui, mon cher, c'est le plus grand homme des siecles passes et a venir. [Император? Это великодушие, милосердие, справедливость, порядок, гений – вот что такое император! Это я, Рамбаль, говорю вам. Таким, каким вы меня видите, я был его врагом тому назад восемь лет. Мой отец был граф и эмигрант. Но он победил меня, этот человек. Он завладел мною. Я не мог устоять перед зрелищем величия и славы, которым он покрывал Францию. Когда я понял, чего он хотел, когда я увидал, что он готовит для нас ложе лавров, я сказал себе: вот государь, и я отдался ему. И вот! О да, мой милый, это самый великий человек прошедших и будущих веков.]
– Est il a Moscou? [Что, он в Москве?] – замявшись и с преступным лицом сказал Пьер.
Француз посмотрел на преступное лицо Пьера и усмехнулся.
– Non, il fera son entree demain, [Нет, он сделает свой въезд завтра,] – сказал он и продолжал свои рассказы.
Разговор их был прерван криком нескольких голосов у ворот и приходом Мореля, который пришел объявить капитану, что приехали виртембергские гусары и хотят ставить лошадей на тот же двор, на котором стояли лошади капитана. Затруднение происходило преимущественно оттого, что гусары не понимали того, что им говорили.
Капитан велел позвать к себе старшего унтер офицера в строгим голосом спросил у него, к какому полку он принадлежит, кто их начальник и на каком основании он позволяет себе занимать квартиру, которая уже занята. На первые два вопроса немец, плохо понимавший по французски, назвал свой полк и своего начальника; но на последний вопрос он, не поняв его, вставляя ломаные французские слова в немецкую речь, отвечал, что он квартиргер полка и что ему ведено от начальника занимать все дома подряд, Пьер, знавший по немецки, перевел капитану то, что говорил немец, и ответ капитана передал по немецки виртембергскому гусару. Поняв то, что ему говорили, немец сдался и увел своих людей. Капитан вышел на крыльцо, громким голосом отдавая какие то приказания.
Когда он вернулся назад в комнату, Пьер сидел на том же месте, где он сидел прежде, опустив руки на голову. Лицо его выражало страдание. Он действительно страдал в эту минуту. Когда капитан вышел и Пьер остался один, он вдруг опомнился и сознал то положение, в котором находился. Не то, что Москва была взята, и не то, что эти счастливые победители хозяйничали в ней и покровительствовали ему, – как ни тяжело чувствовал это Пьер, не это мучило его в настоящую минуту. Его мучило сознание своей слабости. Несколько стаканов выпитого вина, разговор с этим добродушным человеком уничтожили сосредоточенно мрачное расположение духа, в котором жил Пьер эти последние дни и которое было необходимо для исполнения его намерения. Пистолет, и кинжал, и армяк были готовы, Наполеон въезжал завтра. Пьер точно так же считал полезным и достойным убить злодея; но он чувствовал, что теперь он не сделает этого. Почему? – он не знал, но предчувствовал как будто, что он не исполнит своего намерения. Он боролся против сознания своей слабости, но смутно чувствовал, что ему не одолеть ее, что прежний мрачный строй мыслей о мщенье, убийстве и самопожертвовании разлетелся, как прах, при прикосновении первого человека.
Капитан, слегка прихрамывая и насвистывая что то, вошел в комнату.
Забавлявшая прежде Пьера болтовня француза теперь показалась ему противна. И насвистываемая песенка, и походка, и жест покручиванья усов – все казалось теперь оскорбительным Пьеру.
«Я сейчас уйду, я ни слова больше не скажу с ним», – думал Пьер. Он думал это, а между тем сидел все на том же месте. Какое то странное чувство слабости приковало его к своему месту: он хотел и не мог встать и уйти.
Капитан, напротив, казался очень весел. Он прошелся два раза по комнате. Глаза его блестели, и усы слегка подергивались, как будто он улыбался сам с собой какой то забавной выдумке.
– Charmant, – сказал он вдруг, – le colonel de ces Wurtembourgeois! C'est un Allemand; mais brave garcon, s'il en fut. Mais Allemand. [Прелестно, полковник этих вюртембергцев! Он немец; но славный малый, несмотря на это. Но немец.]
Он сел против Пьера.
– A propos, vous savez donc l'allemand, vous? [Кстати, вы, стало быть, знаете по немецки?]
Пьер смотрел на него молча.
– Comment dites vous asile en allemand? [Как по немецки убежище?]
– Asile? – повторил Пьер. – Asile en allemand – Unterkunft. [Убежище? Убежище – по немецки – Unterkunft.]
– Comment dites vous? [Как вы говорите?] – недоверчиво и быстро переспросил капитан.
– Unterkunft, – повторил Пьер.
– Onterkoff, – сказал капитан и несколько секунд смеющимися глазами смотрел на Пьера. – Les Allemands sont de fieres betes. N'est ce pas, monsieur Pierre? [Экие дурни эти немцы. Не правда ли, мосье Пьер?] – заключил он.
– Eh bien, encore une bouteille de ce Bordeau Moscovite, n'est ce pas? Morel, va nous chauffer encore une pelilo bouteille. Morel! [Ну, еще бутылочку этого московского Бордо, не правда ли? Морель согреет нам еще бутылочку. Морель!] – весело крикнул капитан.