Штош, Филипп фон
Филипп фон Штош (нем. Philipp von Stosch; 22 марта 1691, Кюстрин — 7 ноября 1757, Флоренция) — германский дипломат, антиквар, нумизмат, собиратель гемм, археолог-коллекционер.
Был родом из Бранденбурга, родился в семье врача. Начал изучать богословие во Франкфурте-на-Одере, но с юных лет имел склонность к археологии и собиранию антиквариата и путешествиям, ввиду чего бросил учёбу и в 19-летнем возрасте, в 1710 году, отправился в Нидерланды, где его старший двоюродный брат был прусским послом; благодаря помощи брата вошёл в дипломатические круги. В Нидерландах же Штош познакомился с дипломатом и коллекционером Франсуа Фагелем, который стал его другом и первым покровителем. В 1712 году Фагель отправил Штоша с секретной миссией в Лондон, два года спустя он был отправлен на юг Франции и затем в Рим, где лично познакомился с Папой и некоторыми кардиналами. В 1717—1718 годах во время обратного пути проехал через Флоренцию, Венецию и Вену; в Вене был посвящён в рыцари за свои дипломатические заслуги императором Карлом VI, а также получил право на изучение императорской коллекции монет. После Вены Штош побывал в Праге, а затем в Дрездене, где получил статус королевского советника и антиквара и был удостоен жалования. С 1719 по 1721 год, имея саксонское подданство, вновь жил в Нидерландах. В 1722 года до конца жизни прожил в Италии: до 1731 года жил в Риме, затем во Флоренции.
Во время жизни в Италии продолжал научную работу и поиск экземпляров для своих коллекций, состоял членом Этрусской академии в Кортоне и Общества колумбариев, а его дома в Риме и Флоренции служили местами встречи многих известных деятелей искусства того времени. Предполагается, что всю свою жизнь он был английским секретным агентом; существует также информация, что он был масоном и геем, и именно под влиянием всех этих обстоятельств был вынужден покинуть Рим, опасаясь за свою жизнь. Никогда не был женат и не имел детей, был похоронен в Ливорно.
Штош с юности имел страсть к собиранию старинных художественных предметов и составил огромную коллекцию гравюр, античных бронзовых изделий, монет и в особенности гемм. Описание его коллекции гемм было издано Винкельманом под заглавием «Description des pierres gravées du feu baron de Stosch» (Флоренция, 1760). Значительная часть его коллекций была приобретена в 1770 году прусским королём Фридрихом II; нумизматическую коллекцию купил принц Валлийский.
Библиография
- Lesley Lewis, «Philipp von Stosch», in Apollo, 63, LXXXV, 1967, pp 320–327.
- [de.wikisource.org/wiki/ADB:Stosch,_Philipp_von Статья] в ADB (нем.)
Напишите отзыв о статье "Штош, Филипп фон"
Отрывок, характеризующий Штош, Филипп фон
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
