Штраус, Йозеф
| Йозеф Штраус нем. Josef Strauß | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Страна | |
| Профессии | |
Йозеф Штраус (нем. Josef Strauß, 20 августа 1827, Вена — 22 июля 1870, Вена) — австрийский композитор, скрипач и дирижёр. Один из трёх сыновей известного композитора Иоганна Штрауса (старшего).
Содержание
Жизнь и творчество
Йозеф родился 20 августа 1827 года в Вене. Йозеф был вторым ребенком в семье. Всего в семье было пятеро детей. Его отец, Иоганн Штраус-старший, практически не занимался воспитанием своих детей, так как постоянно гастролировал по Европе. Но, единственное за чем он очень строго следил и того же требовал от своей жены Анны, это чтобы дети не сочиняли музыку и не учились играть на скрипке. Но, старший брат Иоганн, несмотря на запреты отца тайком учился играть на скрипке и пристрастил к этому и Йозефа.
Йозеф не собирался становиться музыкантом, он учился в Венском политехническом институте. Получил специальность инженера-строителя и архитектора, сделал ряд изобретений. Но после смерти отца, на семейном совете в 1853 году было решено, что так как брат Иоганн не может разорваться между гастролями, выступлениями в Вене и сочинительством, то Йозеф должен подменять брата и дирижировать отцовским оркестром. Он согласился неохотно, но в итоге посвятил музыке всю оставшуюся жизнь. С тех пор на афишах писали просто «Штраус» и публика не знала кого из братьев она будет слушать.
Йозеф был тоже очень талантливым скрипачом и дирижёром. Он писал вальсы, по стилю похожие на те, что сочинял брат Иоганн. Йозеф был романтик, поэт, он любил уединение и страдал приступами меланхолии.
Когда брат Иоганн стал пропадать по полгода в России ему пришлось очень много работать и так как он был очень слабого здоровья, то в конце концов переутомился и его заменил третий брат Эдуард.
Когда интерес к России у Иоганна пропал, он стал туда отправлять с оркестром Йозефа. В одну из таких поездок в Россию музыканты оркестра по дороге взбунтовались и Йозефу пришлось быстро набрать новых. На репетиции в Варшаве оркестр сбился с ритма, и с Йозефом случился обморок. Он упал с эстрады в зал и получил сильнейшее сотрясение мозга. Его едва довезли до Вены, где он и умер.
Каждый год в Европе проходит «Штраус-фестивале» посвящённый творчеству Штраусов. Испания, Италия, Австрия, Португалия, Франция, Германия — наслаждаются великолепными вальсами, польками, маршами, галопами, увертюрами и ариями из оперетт известнейшей династии композиторов и дирижёров 19 века — Штраусов.
Труды
Написал много вальсов, среди которых:
- «Dorfschwalben aus Osterreich» («Деревенские ласточки из Австрии»)
- «Безумие»
- «Моя жизнь — это радость и любовь»
- «Акварели»
- «Полька-пиццикато»
- «Динамиды»
Напишите отзыв о статье "Штраус, Йозеф"
Ссылки
- [az-libr.ru/Persons/000/Src/0001/e6ad0adf.shtml Штраус Йозеф ]
- [www.aggregateria.com/SH/shtraus.html Мультимедийная энциклопедия]
- [www.ulconcert.ru/templates/html011.html «Сказки венского...»]
Литература
- Штраус, Иосиф // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Майлер Ф., И. Штраус. Москва, 1980 год.
См. также
|
Это заготовка статьи о композиторе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Штраус, Йозеф
Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»
«Наташа, сестра, черные глаза. На… ташка (Вот удивится, когда я ей скажу, как я увидал государя!) Наташку… ташку возьми…» – «Поправей то, ваше благородие, а то тут кусты», сказал голос гусара, мимо которого, засыпая, проезжал Ростов. Ростов поднял голову, которая опустилась уже до гривы лошади, и остановился подле гусара. Молодой детский сон непреодолимо клонил его. «Да, бишь, что я думал? – не забыть. Как с государем говорить буду? Нет, не то – это завтра. Да, да! На ташку, наступить… тупить нас – кого? Гусаров. А гусары в усы… По Тверской ехал этот гусар с усами, еще я подумал о нем, против самого Гурьева дома… Старик Гурьев… Эх, славный малый Денисов! Да, всё это пустяки. Главное теперь – государь тут. Как он на меня смотрел, и хотелось ему что то сказать, да он не смел… Нет, это я не смел. Да это пустяки, а главное – не забывать, что я нужное то думал, да. На – ташку, нас – тупить, да, да, да. Это хорошо». – И он опять упал головой на шею лошади. Вдруг ему показалось, что в него стреляют. «Что? Что? Что!… Руби! Что?…» заговорил, очнувшись, Ростов. В то мгновение, как он открыл глаза, Ростов услыхал перед собою там, где был неприятель, протяжные крики тысячи голосов. Лошади его и гусара, стоявшего подле него, насторожили уши на эти крики. На том месте, с которого слышались крики, зажегся и потух один огонек, потом другой, и по всей линии французских войск на горе зажглись огни, и крики всё более и более усиливались. Ростов слышал звуки французских слов, но не мог их разобрать. Слишком много гудело голосов. Только слышно было: аааа! и рррр!
