Штраф

Штраф (от нем. Strafe) — узаконенное наказание за правонарушение. Обычно в виде денежного взыскания, как правило, в пользу государства, назначаемое за совершение проступка. В законодательстве разных государств наряду с термином «штраф» используется также термин «денежное взыскание». Штраф как вид наказания присущ нескольким отраслям права.

Штраф как уголовное наказание

Штраф широко применяется в уголовном праве многих стран мира: это первое по распространённости уголовное наказание в Англии и США, во Франции он находится на первом месте среди имущественных наказаний, а законодательство ФРГ признаёт его вторым основным видом наказания, применяется он и во многих других странах, в том числе и в Российской Федерации.

К числу преимуществ штрафа как вида уголовного наказания относят следующее: уменьшение тюремного населения, исключение контакта осуждённых за преступления небольшой степени опасности с «закоренелыми» преступниками; небольшие накладные расходы, связанные с исполнением данного вида наказания (нет необходимости создавать специальные исполнительные органы); получение доходов в государственный бюджет; возможность индивидуализировать назначенное наказание в зависимости от имущественного благосостояния осуждённого; возможность применения мер, стимулирующих правопослушное поведение (отсрочка и рассрочка выплаты, уменьшение размера штрафа при добропорядочном поведении).

Штраф может применяться как самостоятельная мера наказания. Перечень деяний, которые могут наказываться одним штрафом, без применения иных мер, как правило, весьма широк: так, во Франции в него входят в том числе такие деяния, как неосторожное причинение смерти; умышленные насильственные действия, повлекшие увечье или хроническое заболевание потерпевшего; сексуальные агрессии, не относящиеся к изнасилованию; незаконный оборот наркотиков; оставление человека в опасности и др.

Помимо этого, штраф может назначаться в порядке замены наказания менее строгим или одновременно с другим видом наказания: так, в США штраф в большинстве случаев сочетается с назначением наказания в виде лишения свободы или пробацией.

В последнее время в практику правоприменительных органов входят новые виды штрафных наказаний: так, во многих странах применяются штрафо-дни (регулярное внесение в государственных бюджет определённых денежных сумм в течение некоторого промежутка времени).

В Германии существует практика назначения имущественных штрафов, суть которых сводится к однократной выплате в доход государства суммы, размер которой определяется определённой долей от общей стоимости имущества осуждённого. Указывается, что такие штрафы по сути выполняют функцию изъятия у осуждённого имущества, которое предположительно получено преступным путём, что сближает их с конфискацией имущества.

Размер штрафа определяется судом с учётом имущественного положения осуждённого и не должен приводить к его чрезмерному финансовому обременению. Достаточно часто законодательство предусматривает возможность предоставления льгот, связанных с уплатой штрафов: рассрочки платежей, освобождение от уплаты части штрафа в случае добропорядочного поведения лица и т. д.

В случае, если штраф не уплачивается осуждённым, как правило, он заменяется наказанием, связанным с лишением свободы.

Штраф в российском праве

Штраф как вид уголовного наказания

Штраф в истории уголовного законодательства

Впервые штраф как вид наказания упоминался в договорах Олега (911 год) и Игоря (944 год) с греками: наказание в виде штрафа полагалось за применение оружия любым из представителей одной стороны договора в отношении представителя другой стороны.

Позже штраф под названиями «вира» и «продажа» широко использовался в качестве наказания даже за такие преступления, как убийство и причинение телесных повреждений. Он использовался как средство возмещения «обиды», под которой подразумевалось совершение преступления.

С усилением роли государственно-властных институтов штраф как вид наказания уступил место смертной и торговой казни; он сохранился лишь за такие преступления небольшой тяжести, как упущение по службе, оскорбление, клевета, побои и др. Штраф вновь начал широко применяться лишь когда распространение получил капиталистический способ хозяйствования.

Согласно Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года различались:

• штрафы, поступающие в казну,
• пени, поступающие в приходы общественного призрения и другие общеполезные учреждения.

Уголовное уложение 1903 года также предусматривало две разновидности штрафа:

• денежную пеню;
• денежное взыскание.

Пеня являлась главным видом имущественных взысканий в уголовном праве того времени.

Штраф занимал одно из важнейших мест и в законодательстве РСФСР. Он широко применялся в первые годы советской власти (свыше 50 % осуждённых были оштрафованы). Официально назначение штрафа в этот период разъяснялось следующим образом:

Налагаемый штраф должен быть таким по величине, чтобы он выполнял одновременно роль операции капитала и лишал бы наших активных противников их главного орудия борьбы с нами — капитала.

— «Правда»

Штрафные санкции были предусмотрены во многих составах преступлений уголовных кодексов 1922, 1926 и 1960 годов, однако штрафы применялись лишь к небольшому числу осуждённых.

Штраф в действующем законодательстве

Действующий в настоящее время Уголовный кодекс РФ предусматривает довольно много составов преступлений, за которые возможно назначение штрафа: в общем числе их более 40 %. Несмотря на это, штраф применяется довольно редко: удельный вес всех осуждённых к штрафу в 1994 г. составил 9,8 %, в 1995 г. — 12,0 %, в 1996 г. — 13,1 %, в 1997 г. — 7,9 %, в 1998 г. — 5,9 %, в 1999 — 5,5 %, в 2000 — 6,2 %, в 2001 — 6,3 %, в 2002 — 6,3 % от общего числа осуждённых.

Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 года в статье 46 в качестве одного из видов уголовного наказания называет штраф — это денежное взыскание, назначаемое в пределах, предусмотренных УК РФ. Штраф может быть назначен как в качестве основного, так и в качестве дополнительного вида наказания. Но, в отличие от иных дополнительных видов наказания, штраф может быть назначен только в случаях, предусмотренных санкциями соответствующих статей Особенной части УК РФ.

В основном штраф назначается за преступления небольшой и средней тяжести, причём такие, которые носят имущественный характер, а также за неосторожные преступления. Высказывается мнение, что штраф направлен не на исправление (перевоспитание) преступника, а является своего рода «последним предупреждением» виновному лицу о необходимости быть более внимательным и воздержанным, однако данная точка зрения не опирается на законодательство, которое предусматривает исправление преступника как общую цель наказания.

Размер штрафа составляет:

• от пяти тысяч до пяти миллионов рублей
• или размер заработной платы или иного дохода осуждённого, подлежащего налогообложению, за период от двух недель до пяти лет
• или исчисляется в величине, кратной стоимости предмета или суммы коммерческого подкупа, взятки или суммы незаконно перемещенных денежных средств и (или) стоимости денежных инструментов.

Вне зависимости от того, какой способ исчисления размера штрафа будет выбран судом, штраф представляет собой денежное взыскание, он не может выплачиваться в виде удержаний с заработка.

Штраф в размере от 500 тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период свыше 3 лет может назначаться только в случаях, специально предусмотренных в санкциях статей Особенной части Уголовного кодекса, за исключением случаев исчисления размера штрафа исходя из величины, кратной сумме или стоимости предмета преступления.

Штраф, исчисляемый исходя из величины, кратной сумме коммерческого подкупа, взятки или суммы незаконно перемещенных денежных средств и (или) стоимости денежных инструментов, устанавливается в размере до стократной величины указанной суммы, но не может быть менее 25 тысяч рублей и более 500 миллионов рублей.

При определении размера штрафа должны учитываться:

• тяжесть совершённого преступления;
• имущественное положение осуждённого и его семьи;
• возможность получения осуждённым заработной платы или иного дохода.

С учётом этих же обстоятельств суд может назначить штраф с рассрочкой выплаты определёнными частями на срок до пяти лет. Если такой рассрочки нет, то осуждённый обязан выплатить всю сумму штрафа в течение 30 дней со дня вступления приговора суда в законную силу. Однако, если вынесен приговор без рассрочки выплаты штрафа, а осуждённый не имеет возможности единовременно уплатить штраф, суд, по его ходатайству и заключению судебного пристава-исполнителя, может рассрочить уплату штрафа на срок до трёх лет. И осуждённый к штрафу с рассрочкой выплаты, и осуждённый, в отношении которого суд впоследствии принял решение о рассрочке уплаты штрафа в силу невозможности осуждённого единовременно уплатить штраф, обязаны в течение 30 дней со дня вступления приговора или решения суда в законную силу уплатить первую часть штрафа. Оставшиеся части штрафа осуждённый обязан уплачивать ежемесячно.

В случае злостного уклонения от уплаты штрафа, назначенного в качестве основного наказания, он заменяется иным наказанием, за исключением лишения свободы. Данное положение не распространяется на осуждённых за коммерческий подкуп, дачу и получение взятки, посредничество во взяточничестве, а также иные преступления, за которые предусмотрен штраф в размере, кратном стоимости предмета преступления. В этом случае штраф заменяется наказанием в пределах санкции, предусмотренной соответствующей статьёй Особенной части Уголовного кодекса. Назначенное наказание не может быть условным.

В отношении осуждённого, злостно уклоняющегося от уплаты штрафа, назначенного в качестве дополнительного наказания, судебный пристав-исполнитель производит взыскание штрафа в принудительном порядке. Злостно уклоняющимся от уплаты штрафа признаётся осуждённый, не уплативший штраф либо часть штрафа в установленный законодательством срок. Злостно уклоняющийся от отбывания наказания осуждённый, местонахождение которого неизвестно, объявляется в розыск и может быть задержан на срок до 48 часов. Данный срок может быть продлён судом до 30 суток.

Принудительное взыскание не может быть обращено на следующие виды имущества: жилой дом, квартиру или отдельные их части, если осуждённый и его семья постоянно в них проживают (не более одного дома или одной квартиры на семью); одежду, обувь, бельё, постельные принадлежности, кухонную и столовую утварь, находившиеся в употреблении; транспортные средства, специально предназначенные для передвижения инвалидов, и др. (ст. 446 ГПК РФ).

В случае, если штраф назначается как основное наказание осуждённому, к которому в ходе расследования и рассмотрения уголовного дела была применена мера пресечения в виде заключения под стражу, суд, учитывая срок содержания под стражей, либо снижает размер штрафа, либо полностью освобождает его от этого наказания (ч. 5 ст. 72 УК РФ).

Несовершеннолетним штраф может быть назначен как при наличии у несовершеннолетнего осуждённого самостоятельного заработка или имущества, на которое может быть обращено взыскание, так и при отсутствии таковых. Несовершеннолетним штраф может быть назначен в следующих размерах:

• от 1000 до 50 000 рублей
• в размере заработной платы или иного дохода осуждённого за период от двух недель до шести месяцев.

Штраф, назначенный несовершеннолетнему осужденному, по решению суда может взыскиваться с его родителей или иных законных представителей с их согласия. Данная норма вызывает значительные споры в уголовно-правовой теории, так как, по мнению многих учёных, таким образом нарушается принцип личной ответственности, присущий уголовному праву.

Штраф не может быть назначен условно.

Административный штраф

Согласно статье 3.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях 2001 года административный штраф является денежным взысканием, выражается в рублях и устанавливается:

• для граждан в размере, не превышающем пяти тысяч рублей; (в случаях, предусмотренных статьёй 14.1.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях 2001 года, — пятидесяти тысяч рублей, а в случаях, предусмотренных статьями 5.38, 20.2, 20.2.2, 20.18, частью 4 статьи 20.25 — трехсот тысяч рублей)
• для должностных лиц — пятидесяти тысяч рублей; (в случаях, предусмотренных статьёй 14.1.2 — ста тысяч рублей, а в случаях, предусмотренных статьями 5.38, частями 1-4 статьи 20.2, статьями 20.2.2, 20.18 — шестисот тысяч рублей)
• для юридических лиц — одного миллиона рублей; (в случаях, предусмотренных статьями 14.40, 14.42 — пяти миллионов рублей)

Административный штраф также может выражаться в величине, кратной:

1. стоимости предмета административного правонарушения на момент окончания или пресечения административного правонарушения;
2. сумме неуплаченных и подлежащих уплате на момент окончания или пресечения административного правонарушения налогов, сборов или таможенных пошлин;
3. сумме незаконной валютной операции;
4. сумме денежных средств или стоимости внутренних и внешних ценных бумаг, списанных и (или) зачисленных с невыполнением установленного требования о резервировании;
5. сумме валютной выручки, не проданной в установленном порядке;
6. сумме денежных средств, не зачисленных в установленный срок на счета в уполномоченных банках;
7. сумме денежных средств, не возвращённых в установленный срок в Российскую Федерацию;
8. сумме неуплаченного административного штрафа;
9. сумме выручки правонарушителя от реализации товара (работы, услуги), на рынке которого совершено административное правонарушение, за календарный год, предшествующий году, в котором было выявлено административное правонарушение, либо за предшествующую дате выявления административного правонарушения часть календарного года, в котором было выявлено административное правонарушение, если правонарушитель не осуществлял деятельность по реализации товара (работы, услуги) в предшествующем календарном году.

Размер административного штрафа, исчисляемого исходя из оснований, предусмотренных пунктами 1-7, не может превышать трёхкратный размер стоимости предмета административного правонарушения либо соответствующей суммы или стоимости. Размер административного штрафа, исчисляемого исходя из основания, предусмотренного пунктом 9, не может превышать одну двадцать пятую совокупного размера суммы выручки от реализации всех товаров (работ, услуг) за календарный год, предшествующий году, в котором было выявлено административное правонарушение, либо за предшествующую дате выявления административного правонарушения часть календарного года, в котором было выявлено административное правонарушение, если правонарушитель не осуществлял деятельность по реализации товаров (работ, услуг) в предшествующем календарном году.

Административный штраф не может применяться к сержантам, старшинам, солдатам и матросам, проходящим военную службу по призыву, а также к курсантам военных образовательных учреждений профессионального образования до заключения с ними контракта о прохождении военной службы.

См. также

• Судебный штраф
• Уголовное наказание

Отрывок, характеризующий Штраф

– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.


С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.