Штюргк, Карл фон

Карл фон Штюргк Karl von Stürgkh
25-й Министр-президент Цислейтании
2 ноября 1911 — 21 октября 1916
Предшественник:	Пауль Гауч фон Франкентурн
Преемник:	Эрнест фон Кёрбер
Вероисповедание:	католик
Рождение:	30 октября 1859(1859-10-30) Грац, Австрийская империя
Смерть:	21 октября 1916(1916-10-21) (56 лет) Вена, Австро-Венгрия
Профессия:	политик

Карл фон Штюргк (нем. Karl von Stürgkh, 30 октября 1859 — 21 октября 1916) — австро-венгерский государственный деятель, граф. Министр-президент Цислейтании в 1911—1916.

Известен как автор идеи о роспуске в марте 1914 Рейхсрата. Во время Июльского кризиса выступал за проведение без одобрения парламента военной операции против Сербии. Находясь в должности, погиб в результате покушения, совершенного социал-демократом Фридрихом Адлером.

Жизнь и карьера

Штирийский землевладелец. В 1891 стал депутатом Рейхсрата, входил в группу «Верные конституции крупные землевладельцы» (Verfassungstreuer Großgrundbesitz). После введения в 1907 всеобщего избирательного права для мужчин, Штюргк был вынужден покинуть парламент. В 1909—1911 — министр просвещения в кабинетах Р. Бинерт-Шмерлинга и П. Гауча фон Франкентурна.

28 октября во время волнений в Вене, вызванных повышением цен, император Франц-Иосиф принял отставку правительства Гауча и поручил Штюргку формирование нового кабинета.

Находясь на посту главы правительства Штюгк конфликтовал с Рейхсратом. Парламентский регламент не предусматривал мер против обструкции, которую широко практиковали чешские депутаты. Правительство широко использовало практику отсрочивания созыва заседаний Рейхсрата и в соответствии с & 14 действовавшей Конституции (1867) осуществляло управление посредством временных императорских предписаний (Kaiserlicher Verordnungen). 14 марта 1914 созыв Рейхсрата был отложен на 4 месяца и в результате депутаты оказались устранены от принятия государственных решений после убийства эрцгерцога Франца-Фердинанда, в ходе Июльского кризиса.

В ходе развернувшегося летом 1914 кризиса, Штюргк примкнул к «военной партии», выступавшей за проведение жесткой политики в отношении Сербии (министр иностранных дел Берхтольд, начальник генерального штаба Гётцендорф, министр финансов Билинский, военный министр Кробатин).

После начала войны правительство Штюргка, несмотря на разворачивающиеся события, не пошло, в отличие от других вовлеченных в конфликт государств, на созыв чрезвычайной сессии парламента и продолжило практику издания императорских предписаний вместо законов. Были введены ограничения основных прав граждан, в том числе свободы печати. Требования оппозиции о созыве рейхсрата были отклонены.

Гибель

21 октября 1916 Штюргк был застрелен социал-демократическим политиком Фридрихом Адлером во время обеда в ресторане отеля Meissl & Schadn в Вене. Адлер дождался, когда Штюргк сядет за столик, достал револьвер и произвел 3 или 4 выстрела в голову главы правительства. После этого он выкрикнул «Долой абсолютизм, мы хотим мира!» Убийца был приговорен к смертной казни, однако затем помилован императором Карлом I и приговорен к 18 годам тюрьмы. Амнистирован императором осенью 1918.

Литература

• «Штюргк Карл». БСЭ, 3-е издание.
• «Stürgkh, Karl, Count (Graf) von». Encyclopædia Britannica from Encyclopædia Britannica 2007 Ultimate Reference Suite.
• Miklós Komjáthy (Hrsg.): Protokolle des Gemeinsamen Ministerrates der Österreichisch-Ungarischen Monarchie (1914—1918). Budapest 1966.
• Heinz Lemke: Allianz und Rivalität. Die Mittelmächte und Polen im ersten Weltkrieg. Böhlau, Wien/Köln/Graz 1977, ISBN 3-205-00527-9
• Der Mordanschlag gegen den Grafen Stürgkh. In: Österreichische Volks-Zeitung, 22. Oktober 1916.
• Familie Stürgkh ohne Adelsprädikat von. Vgl.: Adolph Lehmann: Stürgkh Karl Gf. — Eintrag in Lehmann’s Allgemeiner Wohnungs-Anzeiger. A. Hölder, Wien 1859—1942, Jahrgang 1916, Band 2, [Namensverzeichnis] VII. Nachweis. Einwohner von Wien. S. 1317. Online-Ausgabe: Wienbibliothek im Rathaus, Wien 2010.
• William Jannen, Jr: The Austro-Hungarian Decision For War in July 1914. In: Samuel R. Williamson, Jr, Peter Pastor (Hrsg.): Essays On World War I: Origins and Prisoners of War. New York 1983.
• Leo Valiani: Verhandlungen zwischen Italien und Österreich-Ungarn 1914—1915. In: Wolfgang Schieder (Hrsg.): Erster Weltkrieg. Ursachen, Entstehung und Kriegsziele. Köln/Berlin 1969.

Отрывок, характеризующий Штюргк, Карл фон

Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.