Шуба, Василий Иванович

	Василий Иванович Шуба
Дата рождения	15 июля 1907
Место рождения	город Ромны, Полтавская губерния, Российская империя (ныне Сумская область, Украина)
Дата смерти	14 сентября 1987 (80 лет)
Место смерти	Москва
Принадлежность	СССР
Род войск	Пехота
Годы службы	1930 — 1957 годы
Звание
Командовал	95-й стрелковый корпус
Сражения/войны	Великая Отечественная война

В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Шуба (значения).

Василий Иванович Шуба (15 июля 1907 года, город Ромны, ныне Сумская область — 14 сентября 1987 года, Москва) — советский военный деятель, Полковник (1943 год).

Начальная биография

Василий Иванович Шуба родился 15 июля 1907 года в городе Ромны ныне Сумской области.

Военная служба

Довоенное время

В ноябре 1930 года был призван в ряды РККА и направлен в 23-й стрелковый полк (8-я стрелковая дивизия, Белорусский военный округ), где после окончания команды одногодичников был назначен на должность командира взвода полковой школы.

В мае 1932 года был направлен на учёбу на бронетанковые курсы усовершенствования командного состава, дислоцированные в Орёл, после окончания которых в сентябре того же года вернулся в 8-ю стрелковую дивизию и направлен в отдельный танковый батальон, где исполнял должности командира танкетного и танкового взводов, помощника начальника штаба батальона.

В декабре 1937 года был направлен на учёбу на бронетанковые курсы усовершенствования командного состава, дислоцированные в Ленинграде, которые закончил в апреле 1938 года и в ноябре того же года был назначен на должность помощника начальника оперативного отдела штаба 5-го стрелкового корпуса.

В июне 1939 года Шуба был направлен на учёбу в Военную академию имени М. В. Фрунзе, но после окончания первого курса в сентябре 1940 года переведён в Высшую специальную школу Генштаба Красной Армии.

Великая Отечественная война

С началом войны продолжал учёбу и в августе 1941 года был назначен на должность помощника начальника отделения, а затем — на должность старшего помощника начальника и заместителя начальника оперативного отдела штаба 51-й армии, которая принимала участие в боевых действиях в ходе обороны Крыма, а также в Керченско-Феодосийской десантной операции.

В феврале 1942 года Василий Иванович Шуба был назначен на должность начальника штаба 390-й стрелковой дивизии, а в июне того же года — на должность начальника штаба 138-й стрелковой дивизии, которая принимала участие в боевых действиях во время Сталинградской битвы. В январе 1943 года дивизия была преобразована в 70-ю гвардейскую и в феврале того же года была выведена в резерв Ставки Верховного Главнокомандования, а затем была передана в состав Центрального фронта, после чего с мая принимала участие в ходе Курской битвы и при форсировании Днепра.

В ноябре 1943 года был назначен на должность начальника штаба 17-го гвардейской стрелкового корпуса, который участвовал в боевых действиях в ходе Киевской, Житомирско-Бердичевской, Проскуровско-Черновицкой, Львовско-Сандомирской и Восточно-Карпатской наступательных операций. В январе 1945 года был назначен на должность начальника штаба 95-го стрелкового корпуса, который принимал участие при освобождении Словакии и Чехии. С апреля того же года временно исполнял должность командира этого же корпуса.

Послевоенная карьера

В августе 1945 года Василий Иванович Шуба был назначен на должность начальника штаба 73-го стрелкового корпуса (Львовский военный округ), а в ноябре 1946 года направлен на учёбу в Высшую военную академию имени К. Е. Ворошилова, после окончания которой в декабре 1948 года был назначен на должность начальника штаба 137-го стрелкового корпуса (Дальневосточный военный округ), в мае 1952 года — на должность старшего преподавателя, а в марте 1955 года — на должность заместителя начальника кафедры общей тактики Военно-инженерной академии имени В. В. Куйбышева.

Полковник Василий Иванович Шуба в апреле 1957 года вышел в запас. Умер 14 сентября 1987 года в Москве.

Награды

Память

Напишите отзыв о статье "Шуба, Василий Иванович"

Литература

Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комкоры. Военный биографический словарь / Под общей редакцией М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2006. — Т. 1. — С. 640—642. — ISBN 5-901679-08-3.

Отрывок, характеризующий Шуба, Василий Иванович

Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.