Шуберский, Александр Николаевич

Александр Николаевич Шуберский
Дата рождения	20 марта 1875(1875-03-20)
Место рождения	Санкт-Петербург
Дата смерти	11 июня 1963(1963-06-11) (88 лет)
Место смерти	Ментона, Франция
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	Генеральный штаб
Годы службы	1893—1920
Звание	генерал-майор
Сражения/войны	Русско-японская война, Первая мировая война, Гражданская война
Награды и премии	4-й ст. ГО 4-й ст.

Алекса́ндр Никола́евич Шуберский (1875—1963) — генерал-майор, герой Первой мировой войны.

Биография

Евангелическо-реформатского вероисповедания.

По окончании Пажеского корпуса в 1895 году, выпущен был подпоручиком в гвардейскую конно-артиллерийскую бригаду.

Чины: поручик (1899), штабс-капитан (1903), капитан ГШ (1905), подполковник (1909), полковник (1912), генерал-майор (за отличие, 1917)

В 1904 году окончил Николаевскую академию Генерального штаба по 1-му разряду. По окончании академии состоял старшим адъютантом штаба 14-го армейского корпуса. Во время русско-японской войны добровольно отправился на Маньчжурский фронт, где был обер-офицером для делопроизводства и поручений в управлении генерал-квартирмейстера при Главнокомандующем на Дальнем Востоке (1905—1907).

Затем состоял старшим адъютантом штаба 31-й пехотной дивизии (1907—1908), помощником старшего адъютанта штаба Петербургского военного округа (1908—1909), штаб-офицером для особых поручений при штабе 1-го армейского корпуса (1909—1910), штаб-офицером для поручений при штабе войск гвардии и Петербургского военного округа (1910—1913) и, наконец, старшим адъютантом того же штаба (1913—1914).

13 сентября 1914 года назначен и. д. начальника штаба гвардейской стрелковой бригады, с которой участвовал в Первой мировой войне. Был пожалован Георгиевским оружием

За то, что отлично и мужественно исполнял обязанности начальника штаба стрелковой бригады в боях под Ивангородом и, в особенности, за производство 14 окт. 1914 г. под сильным огнем противника рекогносцировки господского двора Кучки, чем обеспечил успешное выполнение поставленной бригаде задачи овладения сильной неприятельской позицией у Полична.

25 октября 1915 года назначен командиром 85-го пехотного Выборгского полка. Был удостоен ордена Святого Георгия 4-й степени

За то, что, будучи командиром 85-го пехотного Выборгского полка, в бою 15-го июля 1916 года, получив приказание форсировать р. Стоход у д. Вулька Порска и завладеть укреплениями левого берега, с полным успехом выполнил возложенную на него задачу, благодаря тщательной подготовке всей операции, умелому руководству боем и личному примеру, подбадривающему подчиненных, штыками выбивших противника из атакуемых окопов, несмотря на сильнейший огонь и огромные потери, захвативших при этом одно орудие, 4 пулемета и пленных.

В начале 1917 года был назначен начальником штаба 21-й пехотной дивизии. 2 апреля 1917 года произведен в генерал-майоры, а 5 мая 1917 года назначен начальником штаба 3-го Кавказского армейского корпуса. Позднее в том же году состоял генерал-квартирмейстером штаба Киевского военного округа.

В 1918 году служил в гетманской армии. Был членом военно-ученого комитета Главного управления Генерального штаба, а 30 ноября 1918 года был назначен и. о. начальника Генерального штаба. В конце 1918 года вступил в Добровольческую армию. 28 апреля 1919 года назначен начальником штаба 2-го Кубанского корпуса, а 17 сентября — генерал-квартирмейстером штаба войск Киевской области. Затем состоял в резерве чинов штаба войск Киевской и Новороссийской областей. Эвакуировался из Новороссийска в конце 1919 — начале 1920 года.

В эмиграции в Югославии. Жил в Белграде, состоял главным библиотекарем при Генеральном штабе югославянской армии. По поручению генерала Н. Н. Головина, организовал и возглавил Зарубежные высшие военно-научные курсы в Белграде. Также руководил Русским военно-научным институтом. В 1939 году переехал на юг Франции. Некоторое время возглавлял ниццкий отдел Союза русских военных инвалидов, состоял почетным председателем местного отдела Союза пажей. Печатался в журнале «Часовой», опубликовал книги «Тактика пехоты» (Белград, 1939) и «К 25-летию основания Высших военно-научных курсов генерала Головина в Белграде» (Ментона, 1955). Кроме того, до революции опубликовал книгу «Стрелковое дело в Швеции» (Санкт-Петербург, 1911), а также ряд статей, посвященных русско-японской войне.

Последние годы жизни провел в доме для престарелых в Ментоне, где и скончался в 1963 году. Похоронен на местном кладбище. Супруга Елизавета Константиновна была сестрой милосердия во время русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн, умерла в 1959 году во Франции.

Награды

• Орден Святой Анны 4-й ст. (1906)
• Орден Святого Станислава 3-й ст. с мечами и бантом (1906)
• Орден Святого Станислава 2-й ст. с мечами (1906)
• Орден Святой Анны 2-й ст. с мечами (1906)
• Орден Святого Владимира 4-й ст. с мечами и бантом (1907)
• Орден Святого Владимира 3-й ст. с мечами (ВП 14.01.1915)
• Георгиевское оружие (ВП 31.01.1915)
• Орден Святой Анны 3-й ст. с мечами и бантом (ВП 23.02.1915)
• Высочайшее благоволение «за отличия в делах против неприятеля» (ВП 25.05.1915)
• Орден Святого Георгия 4-й ст. (ПАФ 04.03.1917)

Источники

• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=693 Шуберский, Александр Николаевич] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
• [regiment.ru/bio/SH/131.htm Биография на сайте «Русская императорская армия»]
• Танин С. Ю. Русский Белград. — Москва, 2009. — С. 278.

Отрывок, характеризующий Шуберский, Александр Николаевич

Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.