Шуберт (театр, Нью-Йорк)
«Шуберт» | |
Фасад театра в 2006 году. | |
Основан |
1913 |
---|---|
Здание театра | |
Местоположение | |
Вместимость |
1460 |
Ссылки | |
[shubertorganization.com/theatres/shubert/ Официальная страница] | |
Шуберт на Викискладе |
«Шу́берт» (англ. The Shubert Theatre) — бродвейский театр, расположенный в западной части 44-й улицы в театральном квартале Манхэттена, Нью-Йорк, США. Управляется театральной компанией «The Shubert Organization».
История
Здание театра построено по проекту архитектора Генри Герца. Название получил в честь одного из братьев Шуберт — Сэма Шуберта. Театр открылся 21 октября 1913 года пьесой Бернарда Шоу «Цезарь и Клеопатра»[1].
Самой продолжительной постановкой театра стал мюзикл «Кордебалет». Его прокат длился с 1975 по 1990 год. Всего было сыграно 6137 спектаклей. На этот момент мюзикл был и самым продолжительным в истории Бродвея.
После «Кордебалета» театр принимал у себя мюзиклы «Чикаго» (после шести лет проката переехал в театр «Амбассадор»), «Цыганка», «Спамалот», «Матильда» и другие. Весной 2017 года в «Шуберте» ожидается мировая премьера мюзикла «Анастасия».
Основные постановки
- 1914: «Сегодняшняя ночь»
- 1950: «Целуй меня, Кэт»
- 1964: «Оливер!»
- 1966: «Яблоня»
- 1975: «Кордебалет»
- 1990: «Приятель»
- 1996: «Большой»
- 1997: «Чикаго» (возрождённая; переехала из театра «Ричард Роджерс»; затем переехала в театр «Амбассадор»)
- 2003: «Цыганка»
- 2005: «Спамалот»
- 2009: «Мемфис»
- 2013: «Матильда» (текущая)
- 2017: «Хелло, Долли!»
В культуре
Театр фигурирует в фильме «Всё о Еве», экранизации мюзикла «Продюсеры», телесериале «Смэш» и мультсериале «Гриффины».
Напишите отзыв о статье "Шуберт (театр, Нью-Йорк)"
Примечания
- ↑ «The New York Times». [query.nytimes.com/mem/archive-free/pdf?res=9B01EEDB113CE633A25752C2A9669D946296D6CF Whimsical History by English Players] (21 октября 2013 года). Проверено 16 апреля 2016.
Ссылки
- [shubertorganization.com/theatres/shubert/ Официальная страница театра] (англ.)
- [www.ibdb.com/Venue/View/1352 Страница театра] на сайте Internet Broadway Database (англ.)
|
Отрывок, характеризующий Шуберт (театр, Нью-Йорк)
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.