Шуваловский парк

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Шуваловский паркШуваловский парк

</tt>

</tt> </tt> </tt> </tt> </tt>

</tt> </tt> </tt>

</tt> </tt> </tt>

Шуваловский парк
Пруд в парке
60°04′31″ с. ш. 30°18′18″ в. д. / 60.07528° с. ш. 30.30500° в. д. / 60.07528; 30.30500 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=60.07528&mlon=30.30500&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 60°04′31″ с. ш. 30°18′18″ в. д. / 60.07528° с. ш. 30.30500° в. д. / 60.07528; 30.30500 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=60.07528&mlon=30.30500&zoom=9 (O)] (Я)
СтранаРоссия Россия
МестонахождениеСанкт-Петербург, посёлок Парголово
Дата основания1820 год (в нынешнем виде)
Площадь142 га

Шува́ловский парк — исторический парк в посёлке Парголово, бывшем имении графов Шуваловых, на севере территории современного Санкт-Петербурга.

Парк занимает 142 га к северу от реки Старожиловки, из них 136 га находится в границах охраняемого объекта культурного наследия (новое строительство там запрещено). В парке очень много вековых елей. Рельеф холмистый. Иногда проводятся соревнования по велогонкам (пересеченная местность).





Предыстория

В Писцовой книге Водской пятины за 1500 год перечисляются многочисленные малонаселённые деревни, существовавшие в окрестностях современного Парголово. Как следует из карты 1662 года, на которой вблизи современного Нижнего Суздальского озера, у речки Старожиловка, был указан населённый пункт под названием Кабилуя, здесь располагалась мыза шведского помещика.

После Северной войны Пётр I подарил эти земли своей дочери Елизавете.

Усадьба «Парголово»

Шуваловский парк называется так от графов Шуваловых, которые владели землями Парголовской мызы после того, как Петру Ивановичу был пожалован в 1746 году титул графа и до смерти в 1903 году князя Воронцова-Шувалова, последнего из младшей ветви рода. После этого земли унаследовал муж его сестры Елизаветы, граф Илларион Иванович Воронцов-Дашков. На тот момент размеры парка составляли 5799 десятин[1].

В 1820-х гг. по воле графини В. П. Шуваловой была произведена перепланировка парка, сохранившаяся до наших дней.

В 1912—15 по проекту архитектора С. С. Кричинского в парке было построено в стиле неоклассицизма здание дачи Воронцова-Дашкова. С 1947 года здесь расположился Институт токов высокой частоты имени В. П. Вологдина. Вся территория находится в хозяйственном ведении института.

Достопримечательности

Институт размещается на участке около 10 га в центре парка, занимает Большой и Малый дворцы, деревянную Жёлтую дачу Максимилиана Месмахера, Дом садовника и Конный двор.

Организация обязана содержать и реставрировать парк с 12 прудами и все расположенные там памятники середины XVIII — первой трети XIX века, в том числе церковь Святых апостолов Петра и Павла, склеп Адольфа, каменный мост, Старый Парнас и частично разрушенный Новый Парнас, а также руины Туфовой арки и Холодной бани.

Парнас в Парголово

В юго-восточной части парка находится насыпной холм высотой 61 м, получивший название «Парнас». Этот холм был создан руками крепостных графа П. И. Шувалова в середине XVIII века. Название его связано с древнегреческой мифологией, где Парнас считался местом обитания бога Аполлона и муз[3]. С вершины холма, на котором была устроена специальная огороженная площадка со скамейками, был виден даже Финский залив. Сегодня с него можно увидеть в основном панораму северных новостроек, хотя в ясную погоду с вершины Парнаса также виден купол Исаакиевского собора. Зимой с него ездят на санках, лыжах, на камерах от колёс грузовиков (ватрушках), а летом на велосипедах.

Во время Великой Отечественной войны в холме был вырыт командный пункт связи Ленинградского фронта[4]. В октябре 1991 г. здесь засыпало двоих детей, и в ходе спасательной операции часть «Парнаса» была срыта[5].

У южного подножия Парнаса в XVIII веке были вырыты два пруда. За свои очертания они получили названия «Шапка Наполеона» и «Рубашка Наполеона»

Церковь Петра и Павла

Графиня Варвара Петровна Шувалова, вдова графа Павла Андреевича, после смерти своего второго мужа, французского графа Адольфа Полье, решила увековечить его память, попросив архитектора А. П. Брюллова разработать проект храма и склепа для упокоения праха супруга.

В 1830-х годах Брюллов в парке построил церковь в неоготическом стиле во имя св. апп. Петра и Павла. Церковь была освящена 27 июня 1846 года, закрыта в 1935 году, здание переоборудовано под клуб. Богослужения были возобновлены в конце 1990 года, сейчас ведётся реставрация.

30 июня 1872 в церкви святых апостолов Петра и Павла венчался Николай Римский-Корсаков с Надеждой Пургольд.

Напишите отзыв о статье "Шуваловский парк"

Примечания

  1. [www.vsevinfo.ru/list6.html Памятная книжка С.-Петербургской губернии: описание губернии с адресными и справочными сведениями. СПб, 1905, С. 375]
  2. [maps.yandex.ru/?clid=1955454&ll=30.299322%2C60.078490&z=17&poi%5Bpoint%5D=30.301795%2C60.075731&l=stv%2Csta&panorama%5Bpoint%5D=30.298195%2C60.078648&panorama%5Bdirection%5D=184.022813%2C0.258736&panorama%5Bspan%5D=130.000000%2C45.195313 Дача Воронцова-Дашкова на яндекс-панорамах]
  3. В сетевых источниках встречается мнение, что «Парнас» — всего лишь аббревиатура, составленная из первых частей слов «парголовская насыпь».
  4. Е. Первушина. По Петербургу на метро: подземные маршруты Северной столицы. Центрполиграф, 2009. Стр. 129.
  5. [saint-petersburg.ru/m/312510/ Санкт-Петербург.ру — День восьмой: Про хлеб насущный и гору "Парнас"]

Литература

  • Г. И. Зуев. Шуваловская Швейцария: из истории предместий Санкт-Петербурга. СПб, 2005.

Ссылки

  • Е. Александрова. [www.nasledie-rus.ru/podshivka/8319.php Шуваловский парк (журнал «Наше наследие»)]

Отрывок, характеризующий Шуваловский парк

– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.
Она указала на проходивших через залу даму с очень некрасивой дочерью.
– Это миллионерка невеста, – сказала Перонская. – А вот и женихи.
– Это брат Безуховой – Анатоль Курагин, – сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда то. – Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. .И ваш то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. – Как же, это сам французский посланник, – отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. – Посмотрите, как царь какой нибудь. А всё таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! – А этот то, толстый, в очках, фармазон всемирный, – сказала Перонская, указывая на Безухова. – С женою то его рядом поставьте: то то шут гороховый!
Пьер шел, переваливаясь своим толстым телом, раздвигая толпу, кивая направо и налево так же небрежно и добродушно, как бы он шел по толпе базара. Он продвигался через толпу, очевидно отыскивая кого то.
Наташа с радостью смотрела на знакомое лицо Пьера, этого шута горохового, как называла его Перонская, и знала, что Пьер их, и в особенности ее, отыскивал в толпе. Пьер обещал ей быть на бале и представить ей кавалеров.
Но, не дойдя до них, Безухой остановился подле невысокого, очень красивого брюнета в белом мундире, который, стоя у окна, разговаривал с каким то высоким мужчиной в звездах и ленте. Наташа тотчас же узнала невысокого молодого человека в белом мундире: это был Болконский, который показался ей очень помолодевшим, повеселевшим и похорошевшим.
– Вот еще знакомый, Болконский, видите, мама? – сказала Наташа, указывая на князя Андрея. – Помните, он у нас ночевал в Отрадном.
– А, вы его знаете? – сказала Перонская. – Терпеть не могу. Il fait a present la pluie et le beau temps. [От него теперь зависит дождливая или хорошая погода. (Франц. пословица, имеющая значение, что он имеет успех.)] И гордость такая, что границ нет! По папеньке пошел. И связался с Сперанским, какие то проекты пишут. Смотрите, как с дамами обращается! Она с ним говорит, а он отвернулся, – сказала она, указывая на него. – Я бы его отделала, если бы он со мной так поступил, как с этими дамами.


Вдруг всё зашевелилось, толпа заговорила, подвинулась, опять раздвинулась, и между двух расступившихся рядов, при звуках заигравшей музыки, вошел государь. За ним шли хозяин и хозяйка. Государь шел быстро, кланяясь направо и налево, как бы стараясь скорее избавиться от этой первой минуты встречи. Музыканты играли Польской, известный тогда по словам, сочиненным на него. Слова эти начинались: «Александр, Елизавета, восхищаете вы нас…» Государь прошел в гостиную, толпа хлынула к дверям; несколько лиц с изменившимися выражениями поспешно прошли туда и назад. Толпа опять отхлынула от дверей гостиной, в которой показался государь, разговаривая с хозяйкой. Какой то молодой человек с растерянным видом наступал на дам, прося их посторониться. Некоторые дамы с лицами, выражавшими совершенную забывчивость всех условий света, портя свои туалеты, теснились вперед. Мужчины стали подходить к дамам и строиться в пары Польского.
Всё расступилось, и государь, улыбаясь и не в такт ведя за руку хозяйку дома, вышел из дверей гостиной. За ним шли хозяин с М. А. Нарышкиной, потом посланники, министры, разные генералы, которых не умолкая называла Перонская. Больше половины дам имели кавалеров и шли или приготовлялись итти в Польской. Наташа чувствовала, что она оставалась с матерью и Соней в числе меньшей части дам, оттесненных к стене и не взятых в Польской. Она стояла, опустив свои тоненькие руки, и с мерно поднимающейся, чуть определенной грудью, сдерживая дыхание, блестящими, испуганными глазами глядела перед собой, с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе. Ее не занимали ни государь, ни все важные лица, на которых указывала Перонская – у ней была одна мысль: «неужели так никто не подойдет ко мне, неужели я не буду танцовать между первыми, неужели меня не заметят все эти мужчины, которые теперь, кажется, и не видят меня, а ежели смотрят на меня, то смотрят с таким выражением, как будто говорят: А! это не она, так и нечего смотреть. Нет, это не может быть!» – думала она. – «Они должны же знать, как мне хочется танцовать, как я отлично танцую, и как им весело будет танцовать со мною».
Звуки Польского, продолжавшегося довольно долго, уже начинали звучать грустно, – воспоминанием в ушах Наташи. Ей хотелось плакать. Перонская отошла от них. Граф был на другом конце залы, графиня, Соня и она стояли одни как в лесу в этой чуждой толпе, никому неинтересные и ненужные. Князь Андрей прошел с какой то дамой мимо них, очевидно их не узнавая. Красавец Анатоль, улыбаясь, что то говорил даме, которую он вел, и взглянул на лицо Наташе тем взглядом, каким глядят на стены. Борис два раза прошел мимо них и всякий раз отворачивался. Берг с женою, не танцовавшие, подошли к ним.
Наташе показалось оскорбительно это семейное сближение здесь, на бале, как будто не было другого места для семейных разговоров, кроме как на бале. Она не слушала и не смотрела на Веру, что то говорившую ей про свое зеленое платье.
Наконец государь остановился подле своей последней дамы (он танцовал с тремя), музыка замолкла; озабоченный адъютант набежал на Ростовых, прося их еще куда то посторониться, хотя они стояли у стены, и с хор раздались отчетливые, осторожные и увлекательно мерные звуки вальса. Государь с улыбкой взглянул на залу. Прошла минута – никто еще не начинал. Адъютант распорядитель подошел к графине Безуховой и пригласил ее. Она улыбаясь подняла руку и положила ее, не глядя на него, на плечо адъютанта. Адъютант распорядитель, мастер своего дела, уверенно, неторопливо и мерно, крепко обняв свою даму, пустился с ней сначала глиссадом, по краю круга, на углу залы подхватил ее левую руку, повернул ее, и из за всё убыстряющихся звуков музыки слышны были только мерные щелчки шпор быстрых и ловких ног адъютанта, и через каждые три такта на повороте как бы вспыхивало развеваясь бархатное платье его дамы. Наташа смотрела на них и готова была плакать, что это не она танцует этот первый тур вальса.