Шугнанский язык
Шугнанский язык | |
Самоназвание: |
xuγ̌nůn ziv (хуг̌ну̊н зив) |
---|---|
Страны: | |
Официальный статус: |
Горно-Бадахшанская автономная область (наряду с таджикским) |
Общее число говорящих: |
90 000 (в Таджикистане) |
Классификация | |
Категория: | |
| |
Письменность: | |
Языковые коды | |
ГОСТ 7.75–97: |
шуг 815 |
ISO 639-1: |
— |
ISO 639-2: |
— |
ISO 639-3: |
sgh |
См. также: Проект:Лингвистика |
Шугна́нский язы́к — язык шугнанцев. Относится к восточно-иранской группе иранских языков. Распространён в Шугнанском, Рушанском и Мургабском районах Горно-Бадахшанской АО Таджикистана (90 тыс. шугнанцев по данным 1999 года) и Афганистане.
Содержание
Письменность
Латиница
Письменность на шугнанском языке была создана в 1931 году на основе латинского алфавита, хотя известны шугнанские тексты начала XX века, записанные арабской графикой. Через несколько лет[когда?] алфавит был реформирован и принял следующий вид:
A a | B в | C c | Ç ç | Ꞓ ꞓ | D d | Đ đ | F f |
G g | Ƣ ƣ | H̡ h̡ | I i | J j | K k | L l | M m |
N n | O o | Ө ө | P p | Q q | R r | S s | Ş ş |
T t | U u | V v | W w | X x | X̵ x̵ | H h | |
Z z | Ƶ ƶ |
До 1938 года издавались учебники, газеты и другая литература. Затем, до конца 1980-х гг. шугнанский язык не имел письменности.
Кириллица
Сейчас ограниченно используется алфавит на основе кириллицы. Отдельные материалы на шугнанском публикуются в газетах Бадахшон, Маърифат, Фарҳанги Бадахшон.
Алфавит из учебника шугнанского языка[1]
А а | А̄ а̄ | Б б | В в | В̌ в̌ | Г г | Ғ ғ | Г̌ г̌ |
Ғ̌ ғ̌ | Д д | Д̌ д̌ | Е е | Ё ё | Ж ж | З з | З̌ з̌ |
И и | Ӣ ӣ | Й й | К к | Қ қ | Л л | М м | Н н |
О о | П п | Р р | С с | Т т | Т̌ т̌ | У у | Ӯ ӯ |
У̊ у̊ | Ф ф | Х х | Ҳ ҳ | Х̌ х̌ | Ц ц | Ч ч | Ҷ ҷ |
Ш ш | ъ | Э э |
Алфавит по данным книги «Языки Российской Федерации и соседних государств»[2]
А а | А̄ а̄ | Б б | В в | В̌ в̌ | Г г | Ғ ғ | Г̌ г̌ |
Д д | Д̌ д̌ | Е̄ е̄ | Е̂ е̂ | Ж ж | З з | Ҙ ҙ | И и |
Ӣ ӣ | Й й | К к | Қ қ | Л л | М м | Н н | О о |
П п | Р р | С с | Т т | Т̌ т̌ | У у | Ӯ ӯ | У̊ у̊ |
Ф ф | Х х | Ҳ ҳ | Х̌ х̌ | Ц ц | Ч ч | Ҷ ҷ | Ш ш |
ъ | ь |
В газете «[www.tajikngo.centreict.net. Импульс]», издающейся в Горно-Бадахшанской АО, используется упрощённый вариант шугнанского алфавита: А а, Аа аа, Б б, В в, Вь вь, Г г, Гь гь, Д д, Дз дз, Дъ дъ, Е е, Ж ж, З з, И и, Й й, К к, Л л, М м, Н н, О о, П п, Р р, С с, Т т, Тъ тъ, У у, Уу уу, Ф ф, Х х, Хь хь, Ц ц, Ч ч, Ш ш, ъ, ь, Э э, Ээ ээ, Ғ ғ, Қ қ, Ҷ ҷ, Ӣ ӣ, Ӯ ӯ.
В этом алфавите знаки ъ, ь используются только как вспомогательные символы, никаких других функций они не выполняют. В окнах многих браузеров, которые не воспринимают последние пять букв алфавита, можно без ошибки поместить шугнанский текст, если для этих последних использовать следующие условные знаки: ғ = гъ, қ = къ,ҷ = дж, ӣ = ии, ӯ = уо. Если для буквы ӯ используется при наборе уо, то надо апострофом разделить буквы у, о в редко встречаемых словах, где они должны быть по смыслу рядом (например, в шугнанском слове бу’ор).
Арабское письмо
В 2000-е годы в Афганистане была разработана шугнанская письменность на арабской графической основе. На этом алфавите был издан букварь. Алфавит имеет следующий вид[3]:
آ | ا | ب | پ | ت | ث | ݑ | ج | چ | څ | ځ |
ح | خ | د | ڎ | ذ | ر | ز | ژ | ږ | س | ش |
ښ | ص | ض | ط | ظ | ع | غ | ف | ق | ک | گ |
ل | م | ن | و | ۋ | ه | ی | ء |
Гласные обозначаются диакритическими знаками-харакатами.
Лексика
Несмотря на то, что лексика шугнанского языка имеет много общего с лексикой других восточноиранских языков, много лексических единиц встречаются только в нём и в родственном сарыкольском, но отсутствует в других восточноиранских языках (ваханском, пуштунском, авестийском).
Русский | Фарси | Таджикский | Шугнанский | Рушанский | Сарыкольский | Ваханский | Пушту | Авестийский |
---|---|---|---|---|---|---|---|---|
сын | pesær (پسر) | pisar (писар) | puts | puc | pɯts | putr | zoj (زوي) | putra |
огонь | ɒtiʃ (اتش) | otaʃ (оташ) | joːts | yuc | juts | rɯχniɡ | wor, or(اور) | âtar |
вода | ɒb (اب) | ob (об) | xats | xats | xats | jupk | obə(ابہ) | aiwyô, ap |
кисть руки | dæst (دست) | dast (даѕт) | ðust | ðost | ðɯst | ðast | lɑs(لس) | zasta |
ступня | pɒ (پا) | po (по) | poːð | pu:ð | peð | puð | pxa, pʂa(پښہ) | ? |
зуб | dændɒn (دندان) | dandon (дандон) | ðinðʉn | ðinðon | ðanðun | ðɯnðɯk | ɣɑx, ɣɑʂ(غاښ) | ? |
глаз | tʃæʃm (چشم) | tʃaʃm (чашм) | tsem | cam | tsem | tʂəʐm | stərɡa(سترګه) | chashman |
лошадь | æsb (اسب) | asp (асп) | voːrdʒ | vurdʒ | vurdʒ | jaʃ | âs(آس) | aspa |
облако | æbr (ابر) | abr (абр) | abri | abr | varm | mur | uriədz(اوريځ) | ? |
пшеница | gændom (گندم) | gandum (гандум) | ʒindam | ʒindam | ʒandam | ɣɯdim | ɣanəm(غانم) | ? |
мясо | ɡuʃt (گوشت) | ɡuʃt (гушт) | ɡuːxt | ɡuːxt | ɡɯxt | ɡuʂt | ɣwəxa, ɣwəʂa(غوښہ) | ? |
много | besjɒr (بسيار) | bisjor (бисёр) | bisjoːr | ghak,fana | pɯr | təqi | ɖer, ziyât(ډېر، زيات) | paoiri, paoirîsh, pouru |
высокий | bolænd (بلند) | baland (баланд) | biland | biland | bɯland | bɯland | lwəɻ(لوښ) | berezô, berezañt |
далеко | dur (دور) | dur (дур) | ðar | ðar | ðar | ðir | ləre(لره، لرې) | dûra, dûrât |
хороший | χub (خوب) | χub (хуб) | χub | bashand | tʃardʒ | baf | xə, ʂə(ښہ) | vohu |
маленький | kutʃik (كوچك)) | χurd (хурд) | dzul | bucik | dzɯl | dzəqlai | ləɡ, ləʐ(لېږ) | ? |
говорить | goft (گفت) | guft (гуфт) | lʉvd | luvd | levd | xənak | wajəl(ويل) | aoj-, mrû-, sangh- |
делать | kærd (كرد) | kard (кард) | tʃiːd | tʃigo | tʃeiɡ | tsərak | kawəl(کول) | kar- |
видеть | did (ديد) | did (дид) | wiːnt | wuːnt | wand | winɡ | lidəl(ليدل) | dî- |
Напишите отзыв о статье "Шугнанский язык"
Примечания
- ↑ Аламшо М., Карамшо Д. Хуг̌ну̊ни зив̌. — Хоруғ: «Помир», 2000. — С. 134.
- ↑ Шугнанский язык // Языки Российской Федерации и соседних государств. — М: «Наука», 2005. — Т. 3. — 606 с. — 1200 экз. — ISBN 5-02-011237-2.
- ↑ [anthropology.ir/node/17949 الفبای زبان شغنی] (перс.). بنیاد ایرانپژوهی سهروردی (2011). Проверено 9 марта 2016.
- ↑ Gawarjon (高尔锵/Gāo Ěrqiāng). Outline of the Tajik language (塔吉克语简志/Tǎjíkèyǔ Jiǎnzhì). — Beijing: Nationalities Publishing House, 1985.
Литература
- И. И. Зарубин. Шугнанские тексты и словарь. М.-Л.,1960;
- Şamвizodāt M.B. Xugnөni alifbә. Ƣullajen çāt. Sitalinobod — Toşkand 1931
- Şamвizoda Çamşed. Alifbe. Awalөn sol çat. Stalinobod, 1937
- Карамшоев. Шугнанско-русский словарь. 3 вып. М., 1988—1999.
- Бахтоваршоев А. Ш. Доклады Академии Наук РТ, 2013,Том 56, № 7, стр.531-533.
Ссылки
Отрывок, характеризующий Шугнанский язык
Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.