Шунь-ди (династия Хань)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Лю Бао
7-й Император эпохи Восточная Хань
Дата рождения:

115(0115)

Дата смерти:

144(0144)

Время царствования:

125—144

Предшественник:

Бэйсян-хоу

Преемник:

Чун-ди

Варианты имени
Традиционное написание:

劉保

Упрощённое написание:

刘保

Пиньинь:

Liú Bǎo

Посмертное имя:

Сяошунь-ди (孝順帝)

Храмовое имя:

Цзин-цзун (敬宗)

Девиз правления:

Юнцзянь (永建) 126—132
Янцзя (陽嘉) 132—135
Юнхэ (永和) 136—141
Ханьань (漢安) 142—144
Цзянькан (建康) 144

Семья
Отец:

Ань-ди

Мать:

наложница Ли

Сяошунь-ди (кит. трад. 孝順帝) или коротко Шунь-ди (кит. трад. 順帝), личное имя Лю Бао (кит. трад. 劉保, 115—144) — седьмой (предшествующий ему Бэйсян-хоу в официальный список императоров династии Хань не входит) император китайской династии Восточная Хань.

Лю Бао был сыном императора Ань-ди от наложницы Ли. Фаворитка императора Янь Цзи, которую он сделал императрицей, была бездетной, и поэтому, боясь, что Ли займёт её место, отравила её, не понеся за это никакого наказания.

В 120 году император официально объявил Лю Бао, бывшего в тот момент его единственным сыном, наследником престола. Однако в 124 году кормилица императора Ван Шэн, и евнухи Цзян Цзин и Фань Фэн ложно обвинили кормилицу наследника престола Ван Нань и повара Бин Цзи, и те были казнены. Наследник Лю Бао был сильно опечален этим, и поэтому Цзян Цзин и Фань Фэн, опасаясь репрессий в будущем, вошли в сговор с императрицей Янь Цзи (также ненавидевшей Лю Бао, ибо он не был её родным сыном), и обвинили наследника и его слуг в преступлениях. Император поверил им, и понизил Лю Бао до Цзииньского князя.

В 125 году император, будучи в поездке в Ваньчэн (в Наньяне), неожиданно заболел и умер. Не желая восхождения на престол Лю Бао, его вдова Янь Цзи объявила императором малолетнего Лю И, приходившегося покойному двоюродным братом, а Лю Бао был исключён даже из официальных траурных церемоний.

Евнух Сунь Чэн веря, что Лю Бао является истинным наследником Ань-ди, и зная о смертельной болезни Лю И, организовал заговор. Когда Лю И в том же году скончался, Сунь Чэн и 18 других евнухов неожиданно напали на дворец, убили Цзян Цина и объявили Лю Бао императором. В ходе последовавших схваток клан Янь в течение нескольких дней был полностью вырезан, в живых осталась лишь вдовствующая императрица Янь Цзи, которая была помещена в заключение во дворец и скончалась в следующем году.

Люди надеялись, что новый император сможет улучшить ситуацию в стране, которая при Янях стала полностью коррумпированной. Однако молодой император оказался слабым правителем, и хотя среди тех, кому он доверял, были честные люди, но он доверял и многим коррумпированным евнухам, которые быстро сконцентрировали власть в своих руках. В 126 году Сунь Чэн попытался побудить императора провести обширные реформы, но вместо этого был удалён из столицы. В 126—127 годах Бань Юн (сын Бань Чао) смог восстановить китайский контроль над Западным краем, но в 127 году был ложно обвинён в запаздывании в военных делах и лишён должности, после чего ситуация в Западном крае стала постепенно ухудшаться.

В 132 году 16-летний император женился на 19-летней Лян На, отец которой — Лян Шан — постепенно стал после этого важным придворным.

В 135 году произошло два важных изменения в политической жизни страны: евнухам, получившим титулы знати, было разрешено передавать свои владения по наследству приёмным сыновьям, а Лян Шан стал главнокомандующим вооружёнными силами страны. Первое продемонстрировало укрепление власти евнухов, а второе стало началом контроля клана Лян над государственным аппаратом, которое длилось несколько поколений.

В 136—138 годах в разных концах страны произошли восстания, с которыми было быстро покончено, так как они были вызваны коррупцией местных властей, и повстанцы возвращались к мирной жизни после того, как коррупционеров лишали их постов. Однако в 139 году случилось крупное восстание цянов, которые в 141 году уничтожили ведомую Ма Сянем ханьскую армию и сожгли могильный комплекс императоров Западной Хань в районе Чанъаня. Далее начались крестьянские восстания в южной и восточной частях страны, не утихавшие всё время правления Шунь-ди.

В 144 году император заболел, и назначил своего единственного сына Лю Бина, родившегося в 143 году от Супруги Юй, наследником престола. В том же году император умер, и Лю Бин стал новым императором, а вдовствующая императрица Лян стала при нём регентом.


Напишите отзыв о статье "Шунь-ди (династия Хань)"

Отрывок, характеризующий Шунь-ди (династия Хань)

Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.


Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.