Шхвацабая, Георгий Яковлевич

Георгий Яковлевич Шхвацабая
Дата рождения:	12 ноября 1904(1904-11-12)
Дата смерти:	17 марта 1993(1993-03-17) (88 лет)
Научная сфера:	механизация сельского хозяйства
Место работы:	Грузинский сельскохозяйственный институт
Учёная степень:	Доктор технических наук
Учёное звание:	член-корреспондент ВАСХНИЛ
Альма-матер:	Тбилисский государственный университет
Награды и премии:	Заслуженный деятель науки и техники Грузинской ССР

Георгий Яковлевич Шхвацабая (12 ноября 1904 — 17 марта 1993) — советский учёный, крупный специалист в области механизации сельскохозяйственного производства, является зачинателем применения «малой механизации» в чаеводстве. Доктор технических наук (1949), профессор (1951), член-корреспондент ВАСХНИЛ (1956).

Биография

Родился в 1904 году в г. Кутаиси. В 1930 году окончил Тбилисский государственный университет, а в 1934 году - аспирантуру.

В 1935–1941 годах был научным сотрудником в Московском институте механизации и электрификации сельского хозяйства.

С 1941 года работал в Грузинском сельскохозяйственном институте: доцент кафедры сельскохозяйственных машин (1941–1951), зав. кафедрой уборочных машин (1951–1992).

В период 1957-1964 годы занимал пост вице-президента Академии сельскохозяйственных наук Грузинской ССР.

Научная деятельность

Разработчик комплекса механических измерительных приборов: тяговые и вращательные динамографы и работомеры, энергоизмерительная машина, автоматический бороздомер и бороздограф для пахотных орудий и др.

В ряду других занимался вопросами определения диагностирования основных энергетических параметров двигателей тракторов. Динамографы конструкции Шхвацабая Г, Я.

Является зачинателем применения «малой механизации» в чаеводстве. Под его руководством разработаны и внедрены в производство более 8 тыс. ручных чаесборочных и подрезочных машин, участвовал в разработке теоретических основ технологий сбора чая. Проводил исследования о повышении рабочих скоростей самоходной чаесборочной машины ЧА-900.

Труды

Автор около ста научных трудов, в том числе трёх монографий, пяти учебников, двадцати учебных пособий и брошюр.

Основные труды:

• Измерительные приборы / МСХ Грузинской ССР. - Тбилиси : Издательство Грузинского СХИ, 1959. - 31 с.
• Портативная мельница для приготовления образцов к почвенно-агрохимическим анализам / МСХ СССР. Грузинский СХИ. — Тбилиси, 1965. — 8 с.
• Приборы и методы их применения при испытаниях и исследованиях тракторов и сельскохозяйственных машин. — Тбилиси: Мецниереба, 1967. — 238 с.
• Новые измерительные приборы для изучения энергетики сельскохозяйственных машин и агрегатов. — Тбилиси, 1970. — 93

Награды и признание

Академик Академии сельскохозяйственных наук Грузинской ССР (1958), член-корреспондент Академии наук Грузиинской ССР (1956). Заслуженный деятель науки и техники Грузинской ССР (1960).

Награждён орденами «Знак Почёта» (1966), Октябрьской Революции (1978), Дружбы народов (1984).

Ссылки

• [www.cnshb.ru/akdil/AKAD/base/R6/000079.shtm ШХВАЦАБАЯ Георгий Яковлевич] // Биографическая энциклопедия РАСХН, ВАСХНИЛ

Отрывок, характеризующий Шхвацабая, Георгий Яковлевич

– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.