Дамасские ворота

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Шхемские ворота»)
Перейти к: навигация, поиск

Дама́сские ворота, известные также как Шхе́мские ворота (ивр.שער שכם‏‎, Шаар Шхем; араб. باب العامود‎, Баб-аль-Амуд) — главные ворота мусульманского квартала Старого города Иерусалима[1], считаются одними из самых красивых. Ворота обращены на север; расположены в стене на северо-западной стороне города, напротив арабского квартала Шейх Джарах в Восточном Иерусалиме. Отсюда берёт начало шоссе на Наблус (Шхем), а оттуда - в прошедшие эпохи – на столицу Сирии Дамаск; этим объясняются их современные европейское и ивритское названия[1][2]. Что касается арабских названий, Баб аль-Наср (араб. باب النصر‎) означает «Ворота победы», а Баб аль-Амуд – «Ворота колонны»[1]. В последнем названии, постоянно находящемся в употреблении начиная, самое раннее, с X века, сохраняется память о детали оформления ворот римской эры (II века н.э.)[1][3].





История

Первоначально ворота были построены в период Второго Храма; они служили главным входом в город начиная с, самое раннее, I века до н.э. - времени правления Агриппы[4]. Во втором веке н.э., после разрушения Иерусалима римлянами при императоре Адриане (117138), ворота были заново отстроены. Адриан существенно увеличил их; его ворота имели три проема, из которых сохранился только восточный. На притолоке этого проёма, - под которой можно пройти сегодня, - написано название города в период правления римлян: Элия Капитолина[1]. Перед воротами Адриана находилась не дошедшая до наших времен римская триумфальная колонна, увенчанная изваянием императора - её изображение можно увидеть на мозаичной карте Святой земли VI века, на полу православной Георгиевской церкви в городе Мадаба (Иордания)[1]. По-арабски ворота и сегодня называются Ворота Колонны. Остатки ворот Адриана были обнаружены при раскопках, произведенных во времена британского мандата[1].

Будучи одними из восьми ворот, вновь сооружённых в X веке, Дамасские ворота – единственные из них, сохранившие своё название (Баб аль-Амуд) до наших дней[3]. Крестоносцы называли их Ворота Св. Стефана (на латыни Porta Sancti Stephani), подчёркивая их близость к месту мученичества Святого Стефана, со времён императрицы Евдокии отмеченного церковью и монастырём[2]. Несколько этапов строительных работ были проведены на воротах в ранний айюбидский период (1183-1192 годы), а также в период правления в Иерусалиме крестоносцев – как в начале XII века, так и позже, в XIII веке[2]. В повествовании 1523 года о визите в Иерусалим еврейского путешественника из Легхорна используется название Баб эль ‘Амуд, и отмечается близость ворот к Пещере Цидкиягу[5].

Нынешние ворота были сооружены в 1537 году султаном Османской империи Сулейманом Великолепным[1] на месте ворот Адриана.

Современность

Дамасские (Шхемские) ворота расположены между двумя башнями, каждая из которых оснащена навесными бойницами. Они являются центральным входом в мусульманский квартал старого города и на арабский рынок. В отличие от Яффских ворот, ступени к которым поднимаются вверх, ступени к Дамасским воротам спускаются вниз. Ступеньки, располагающиеся амфитеатром, построены в начале XXI века Иерусалимской мэрией. До 1967 года над воротами нависала башенка с амбразурами, однако во время боёв, происходивших в Старом городе и вокруг него во время Шестидневной войны, она была повреждена. В августе 2011 года Израиль восстановил башенку, - включая её бойницу, - опираясь на рисунки начала двадцатого века, когда Иерусалим контролировала Британская империя. Одиннадцать анкеров прикрепляют восстановленную башенку к стене, а четыре каменных бруска совместно формируют верхушку с амбразурами[6].

Ворота открыты для пешеходов, въезд автотранспорта в них невозможен. В пятницу утром через эти ворота идет основной поток молящихся мусульман по направлению к Храмовой горе, в пятницу вечером и в субботу днем ворота используются молящимися евреями, идущими к Стене Плача. Кроме того, Дамасские (Шхемские) ворота используются христианскими паломниками и туристами.

Галерея

Напишите отзыв о статье "Дамасские ворота"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 7 8 LaMar C. Berrett. [books.google.ca/books?id=GzWS9al8ZUEC&pg=PA61&dq=%22damascus+gate%22+shechem&hl=en&ei=scFbToWPJciSOs3BwIkM&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=2&ved=0CC8Q6AEwAQ#v=onepage&q=%22damascus%20gate%22%20shechem&f=false Discovering the World of the Bible]. — 3rd. — Cedar Fort, 1996. — P. 61. — ISBN 978-0-910523-52-3.
  2. 1 2 3 Adrian J. Boas. [books.google.ca/books?id=6m0qsAMf0z4C&pg=PA53&dq=%22damascus+gate%22+construction&hl=en&ei=Ec5bTumEFMLpOcK4qawM&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=1&ved=0CCwQ6AEwADgK#v=onepage&q=%22damascus%20gate%22%20construction&f=false Jerusalem in the time of the crusades: society, landscape, and art in the Holy City under Frankish rule]. — Illustrated, reprint. — Routledge, 2001. — P. 53. — ISBN 978-0-415-23000-1.
  3. 1 2 David S Margoliouth. [books.google.ca/books?id=uGFf2OD0ZVgC&pg=PA329&dq=%22damascus+gate%22+%22bab+al-amud%22&hl=en&ei=YclbTtuhCsqAOs36kYYM&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=1&ved=0CCkQ6AEwADgK#v=onepage&q=%22damascus%20gate%22%20%22bab%20al-amud%22&f=false Cairo, Jerusalem & Damascus: Three Chief Cities of the Egyptian Sultans]. — Cosimo, Inc., 2010. — P. 329. — ISBN 978-1-61640-065-1.
  4. Amelia Thomas, Michael Kohn, Miriam Raphael, Dan Savery Raz. [books.google.ca/books?id=VRGsmo7xjykC&pg=PA98&dq=%22damascus+gate%22+%22bab+al-amud%22&hl=en&ei=cMtbTuyhIMW08QPi5emaDA&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=7&ved=0CEIQ6AEwBjgU#v=onepage&q=%22damascus%20gate%22%20%22bab%20al-amud%22&f=false Israel and the Palestinian Territories]. — 6th, illustrated. — Lonely Planet, 2010. — P. 98. — ISBN 978-1-74104-456-0.
  5. Palestine Exploration Fund. [books.google.ca/books?id=S9EOAAAAQAAJ&pg=PA376&dq=bab+amud+jerusalem&hl=en&ei=r-9bTpDsNoLc4QS9g6ysBQ&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=4&sqi=2&ved=0CDkQ6AEwAw#v=onepage&q=bab%20amud%20jerusalem&f=false Quarterly statement, Issue 3]. — The Society, 1869. — P. 376.
  6. Template error: argument title is required.

См. также

Ссылки

  • [www.3disrael.com/jerusalem/damascus_gate.cfm HD Virtual Tour of the Damascus Gate — December 2007] (en)
  • [holylandphotos.org/browse.asp?s=1,2,6,19,71&img=IJNTGW01 Holy Land Photos: «Damascus Gate»] (en)
  • [www.thisweekinpalestine.com/details.php?id=2551&ed=156&edid=156 A Beggar at Damascus Gate, by Yasmine Zahran] (en)


Отрывок, характеризующий Дамасские ворота

Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.
Женщина почти бросилась к ногам Пьера, когда она увидала его.
– Батюшки родимые, христиане православные, спасите, помогите, голубчик!.. кто нибудь помогите, – выговаривала она сквозь рыдания. – Девочку!.. Дочь!.. Дочь мою меньшую оставили!.. Сгорела! О о оо! для того я тебя леле… О о оо!
– Полно, Марья Николаевна, – тихим голосом обратился муж к жене, очевидно, для того только, чтобы оправдаться пред посторонним человеком. – Должно, сестрица унесла, а то больше где же быть? – прибавил он.